кто был за рулем, и Сайлас взял и выпалил, что это был он, я и вякнуть не успел. Повел себя как хороший друг. Мы оба знали, что меня ждет, если копы узнают, кто рулил на самом деле. А у Сайласа была безупречная репутация.

– Его исключили, и он оказался здесь, – тихо говорю я, больше для себя. – Без обид, но теперь все куда понятнее. Никогда не понимала, как кто-то вроде него угодил в Сэндовер.

– Ага. Его единственной ошибкой была дружба со мной.

– Ну это неправда.

– Я был там. Я испортил ему всю жизнь.

Лоусон пытается надеть обратно свою непринужденную маску, но опять не удается. Печаль в серых глазах плещется буйным морем. Ему больно – и я не уверена, что кто-то из его друзей считает, что он вообще способен на такие эмоции. У Лоусона репутация весельчака. Постоянно пьяного.

Иногда мне кажется, они забывают, что он тоже человек.

– Послушай, – говорю я и жду, пока он осторожно посмотрит мне в глаза. – Ты не просил его врать полиции. Сайлас сделал этот выбор, потому что хотел тебя защитить. Нельзя теперь брать и использовать этот факт против тебя. Для таких, как он, всегда будут открытые двери. Он пойдет в колледж, будет плавать, может когда-нибудь дойдет до Олимпиады. Но все это будет зависеть исключительно от него самого. Ты его не удерживаешь, его жизнь не испорчена. А недавние истерики, которые он устроил, – целиком и полностью его ответственность. Это не изменится, если Сайлас сделает из тебя козла отпущения.

– Нет, в одном он прав, – бормочет Лоусон, садясь. – Я неудачник.

– Эй. – Схватив его за футболку, встряхиваю его. – Ты не неудачник. Ты сделал много неудачных выборов. И ты в любой момент можешь измениться. Это не постоянное агрегатное состояние, в котором ты обязан вечно прибывать. Понял?

Его губы дергаются.

– Если скажу «нет», ты опять будешь меня трясти?

Отвечаю ему угрожающим взглядом.

– Не нарывайся, Кент. Ты не готов к моей ярости.

Это вызывает у него искреннюю улыбку, и я чувствую такое торжество, которое уже давно не испытывала.

– Не советовал бы быть со мной такой милой, – предупреждает он. – Я вроде как дурное влияние.

– А мне нравится быть с тобой милой. Может, это я тут благотворное влияние.

Он хмыкает.

– Готов рискнуть.

Мы оба затихаем. Я наблюдаю за тенями от лампы на грязном стекле. Краем глаза вижу, что Лоусон смотрит на меня.

– Должна признаться, – говорю, поворачиваясь к нему. – Я попросила встретиться, потому что сердилась на Фенна и хотела, чтобы ты меня отвлек.

Лоусон пожимает плечами.

– Знаю.

– Но я хочу сказать, что мне нравится тусить с тобой, и я отлично провожу время. Так что спасибо.

– Иди сюда. – Он подползает ближе и ободряюще обнимает меня за плечи. – Ты классная девчонка, Кейси. И заслуживаешь хорошего.

Лоусон целует меня в макушку. При взгляде на него меня захлестывают необъяснимые ощущения. Странный порыв, появившийся из ниоткуда, застает врасплох нас обоих. Лоусон наклоняется. Я запрокидываю голову. И наши губы соприкасаются.

Глава 40

Эр Джей

Я определенно люблю эту девушку. После того как Слоан гипнотизирует меня и заставляет согласиться сыграть для нее роль мухоловки, сразу бегу в общагу переодеться и захватить кошелек. Последнее время я такие круги наяриваю по территории, что в спортзале можно даже не появляться.

Когда возвращаюсь в комнату, Фенн все еще лежит в кровати, надев наушники и уставившись в потолок. Этот парень уже значительную часть семестра пребывает в экзистенциальном кризисе.

– Куда-то собрался? – Он достает один наушник, глядя, как я достаю из шкафа чистую одежду.

– Ага. Надо сделать кое-что. Скоро вернусь.

Скинув рубашку, переодеваюсь в черную футболку – Слоан говорит, это ее любимая. Думаю, для вечеринки в Балларде сойдет. Не собираюсь слишком сильно заморачиваться, а то мне же еще потом и влетит.

– Развлекайся тогда.

– Ты в норме? – спрашиваю я.

– Вроде, – неохотно отвечает он. – Просто день хреновый.

– Ты даже не рассказал, как там с директором все прошло, – напоминаю я. – Ну, кроме того, что тебя отстранили.

– А больше нечего рассказывать, – говорит он, не глядя мне в глаза.

– Ладно. Кейси ты пока о Гейбе не говорил, я так понимаю? – Надеваю джинсы и причесываюсь, пока Фенн продолжает отводить взгляд.

– Правильно понимаешь.

Скептично смотрю на него, жалея, что мне не понять, что именно с ним не так, или что я не могу уделить ему сейчас все свое внимание. Но нельзя отвлекаться на проблемы Фенна. Надо настроиться на вечеринку, если я правда хочу добыть для Слоан нужную информацию. Черта с два я вернусь оттуда с пустыми руками.

– Ну ладно, я побежал. Доброй ночи, бро.

– Ночи, – бормочет он и переворачивается на бок.

Слоан ждет меня в машине внизу. Когда я запрыгиваю на пассажирское сиденье, она усмехается при виде футболки.

– Даже не знаю, что и думать, – говорит она.

– Ревнуешь?

Ей идет.

– Вовсе нет, – настаивает она. – Может, ощущаю легкое предательство. Только не пролей на нее ничего.

– Может, еще придется помаду отстирывать.

– Смотри у меня. – Толкнув меня в плечо, она выезжает из ворот и направляется прочь от Сэндовера. – Отправила тебе фотографию Милы, чтобы освежить твою память. А то еще профлиртуешь всю ночь не с той девчонкой.

– Вот поэтому ты и мозг этой операции.

В теории все похоже на исключительно удачное поручение. Разрешение подкатить к горячей девушке без каких-либо последствий. Вот только с тех пор, как Слоан предложила этот план, во мне нет ни капли энтузиазма. И не только потому, что я знаю, что ей это все и вполовину не так безразлично, как она притворяется. Добуду я информацию у Милы или нет, она еще долго не перестанет об этом думать. К тому же мне абсолютно не хочется подкатывать к кому-то, кроме самой Слоан. Не знаю, что со мной случилось с момента нашей встречи, но она словно обожгла мой язык, так что я больше не чувствую других вкусов. Ничто меня не заводит так, как она. Моногамность запустила в меня когти и не собирается отпускать.

Когда мы добираемся до Балларда, Слоан останавливается у здания, похожего на общежитие на реставрации. Весь фасад покрыт строительными лесами, по лужайке разбросаны рабочие материалы. Окна второго этажа занавешены тряпками, и я вижу стопки черепицы на крыше.

– Тут когда-то жили бюджетницы, – объясняет Слоан. – Но вечно то случались нападения клещей, то крысы перекусывали оплетку. Кажется, последней каплей стало засилье летучих мышей на чердаке – родители стали жаловаться так