Нет, он отправляется в Клеймор и перебирается в собственнуюспальню. И когда желание вновь разгорится в крови, Уитни будет знать, чтоделать. Да-да, она станет служанкой, не кем иным, как хорошо одетой служанкой,в чьи обязанности будет входить разыгрывать роль хозяйки дома на балах иприемах и быть бесплатной шлюхой, когда Клейтону понадобится таковая.

Впрочем, она и есть потаскуха, думал Клейтон в новомприступе кипящей ярости, — только очень дорогая — целое состояние в деньгах идрагоценностях плюс к тому же его имя! Но он ее хозяин. Полновластный владелец.В конце концов, он ее купил.

С этими мыслями и еще с кое-какими им подобными Клейтонприказал на четвертый день подать экипаж и с раздраженным нетерпением перенесполуторачасовую Поездку по сельской местности, цветущей под лучами летнегосолнца. Однако он едва замечал мелькающие за окном пейзажи, представляя сцену,которая произойдет по его прибытии в Клеймор. Сначала он объяснит Уитни еебудущую участь и обязанности в возможно более грубых выражениях. Потомобязательно скажет все, что думает о ее предательстве и обмане, невыносимомхарактере и неповиновении. И уж напоследок забьет эту проклятую записку в еепрелестное горлышко… фигурально говоря.

Лошади едва успели остановиться перед домом, как Клейтон ужеоказался на Крыльце. Почти бегом он поднялся по лестнице, распахнул дверь вспальню Уитни с такой силой, что она с грохотом ударилась о стену. Немедленнопримчалась Мэри, заламывая руки, с широко раскрытыми в панике глазами. Неснизойдя до объяснений, он быстро пронесся через смежную гардеробную в своюстарую спальню. Но Уитни там не было, потому что, как со слезами объяснилаМэри, герцогиня уехала. Вчера.

— Куда? — нетерпеливо рявкнул Клейтон.

— Н-не сказала, ваша светлость. Передала, ч-что оставилазаписку на бюро.

Верная горничная начала всхлипывать, но Клейтон, не обращаяна нее внимания, двумя шагами подскочил к бюро Уитни. Ничего. Пусто… если несчитать смятого комочка бумаги в верхнем ящике. Клейтон не мог заставить себякоснуться его, но пришлось взять записку и разгладить на случай, если онанаписала что-то еще. Напрасная надежда. Именно такой способ она выбрала, желаяобъяснить, что обнаружила причину его гнева.

Клейтон сунул мерзкую бумажонку в карман и обернулся.

— Я перебираюсь в свои комнаты, — прорычал он. — Немедленноуберите отсюда ее вещи.

— И куда, позвольте спросить? — дерзко осведомилась Мэри.

— Сюда, черт возьми!

Клейтону показалось, будто ирландка нашла в его ответе нечтоявно забавное, поскольку едва заметно усмехнулась, но был слишком взбешен тем,что истинная добыча ускользнула, и выговаривать наглой служанке не имел нималейшего желания. Кроме того, ему хотелось кого-нибудь убить, а какой толк вубийстве Мэри?

Клейтон был уже на пути в западное крыло, когда до негодошло, что в роковой записке что-то изменилось. Пятна! Слабые пятна, которымиусеяна бумага!

Слезы, подумал он со смесью презрения и непонятного чувствавины. Слишком много слез.

Следующие четыре дня Клейтон метался по дому, словнопойманный тигр, ожидая возвращения сбежавшей жены. Он был уверен: она вернется,как только поймет, что он не собирается в тревоге и панике мчаться вслед,опасаясь за ее здоровье. Ей придется вернуться. Спрашивается, кто осмелитсяпрятать ее от законного мужа в нарушение английских законов? Ее отец слишкомразумный человек, чтобы не приказать Уитни немедленно отправляться к мужу,решил Клейтон, резко изменив мнение о Мартине Стоуне.

Когда она не вернулась на пятый день, Клейтон впал в ярость,подобной которой не испытывал за всю жизнь. Она не может гостить у кого-то такдолго! Господи Боже! Она действительно бросила его!

Клейтон дрожал от бешенства. Одно дело, когда он самсобирался отослать ее или уехать, в конце концов, он — потерпевшая сторона!Кроме того, он ведь все же так не поступил! Но Уитни не постеснялась уехать!Должно быть, скрывается у своего папаши, а этот глупый ублюдок позволил ейостаться!

Он приказал подать дорожный экипаж и резко бросил Макрею:

— Я хочу быть в доме Мартина Стоуна через шесть часов и ниминутой позже!

Заметив понимающую ухмылку кучера, Клейтон почти заподозрил,что тот лжет, будто не знает, куда отправилась Уитни. Именно Макрей заявил,что, Уитни велела отвезти ее до первой же почтовой станции, а там, если веритьвладельцу, наняла карету. Какого черта она вытворяет, скитаясь по всей странеодна и к тому же беременная? Маленькая дурочка! Упрямая, безмозглая маленькаядурочка! Прелестная маленькая дурочка!

Мартин Стоун, широко улыбаясь, самолично вышел на крыльцовстречать Клейтона.

— Добро пожаловать, добро пожаловать, — приговаривал он,выжидающе глядя на раскрытую дверцу кареты. — Как поживает моя дочь? И где она?

Горечь поражения придавила плечи Клейтона.

— Все хорошо, Мартин. Она просила меня поехать к вам исообщить, что мы ждем ребенка, — поспешно ответил он, мгновенно изобретаяпредлог своего неожиданного визита. Что ни говори, а Мартин Стоун — человекпорядочный, и Клейтон не хотел волновать его, признавшись, что, в сущности,из-за своего невыносимого характера выгнал из дому жену.

— К дому Ходжесов, — рявкнул он час спустя, как толькопредоставилась возможность уехать, не показавшись грубым и не вызвав подозренийтестя.

Однако Уитни не оказалось и там. И Макрей больше неулыбался, когда хозяин холодно приказал ехать назад, в Клеймор.

Согласно отчетам частных сыщиков, нанятых им на следующееутро, Уитни не гостит у Арчибалдов. Выходило, что она исчезла на пути отпочтовой станции в неизвестном направлении.

Гнев Клейтона сменился тревогой. А когда было точнодоказано, что она не пересекала Ла-Манш на пакетботе и, следовательно, неуехала во Францию, тревога сменилась паникой.

Сидя в одиночестве в своей элегантно обставленной спальненеделю спустя после того, как вернулся и узнал об исчезновении жены, Клейтонзадумался: а что, если Уитни сбежала к человеку, бывшему ее любовником досвадьбы? Что, если этот негодяй не желал или не мог дать ей свое имя, но теперьготов содержать любовницу в уютном убежище, подальше от посторонних глаз?

Мучительная неотвязная мысль терзала его, однако, всегонесколько минут, потому что Клейтон, вглядываясь в фиолетово-розовый закат, немог поверить, что Уитни способна уйти к другому. Возможно, во всем былавиновата бутылка бренди, которую он успел выпить за последние два часа, ноКлейтону почему-то казалось, что Уитни… Уитни со временем привыкла к нему идаже немного полюбила. Немного.