хотел, чтобы команды сыграли вничью, и тогда сборная СССР в случае победы над Колумбией досрочно обеспечит себе место в четвертьфинале. Югославов они уже победили, и его любимец Виктор Понедельник забил очень нужный мяч. Чемпионами, без сомнения, станут бразильцы. Но советские футболисты — сильнейшие в Европе — вправе претендовать на самое высокое место.

Услышав по радио, что югославы одолели уругвайцев, остался доволен результатом. Чем больше южноамериканцы потеряют очков в групповом турнире, тем лучше будет для нашей команды.

Дед, сходив уже на базар, потрошил судака.

— Опять ты, батя, сулу принес, — скреб голый живот Василий Афанасьевич. — На жарюху бы чего взял. Насточёртил суп.

Юрка согнал со стола кота, принялся помогать деду.

— Пап, а в городе кино должны крутить?

— Какое еще кино, — провел по заросшим щекам отец. — Поскоблиться бы надо.

Бурча на полуголодное без жены существование, стал налаживать бритву.

Афанасий Корнеевич возился с керогазом.

— Сбегай в лавку. Керосину на раз осталось.

Болтая пустой канистрой, Юрка вышел за ворота, столкнулся с Вертоусовым.

Друг был встревоженный и какой-то неопрятный, чего за ним никогда не водилось.

— Почему ты не зашел?.. Снегирь… Ты не знаешь, где он живет?

— Хватился, — занес канистру во двор Калачев. — Где-то на Кунаевке он обитает… Слушай, я вчера с Майкой такое…

— Надо проведать Сеню. Его тяжело ранили.

По дороге Юрка похвастался, как он лазил на танк.

Асфальт на главной улице весь изуродован, витрины разбиты. Но магазины были открыты, и ребята выбирали, чего бы купить Снегирю.

Вертоусов выгреб всю мелочь из карманов.

— Ему, бедняге, ничего нельзя кушать. Лимон бы. Да где его возьмешь?

Ребята купили кефиру и монпасье в коробке.

Главные ворота больницы оказались закрыты.

Сергей предложил проникнуть из соседнего двора.

Юрка, ревниво воспринявший заботу Вертоусова о Снегире, отдал должное находчивости друга.

Едва Вертоусов в набитом родственниками приемном покое спросил как, пройти к Ушкалову — женщина с опухшим лицом расплакалась навзрыд.

— Ой, убили мою кровиночку. Загубили сволочи.

Юрка, догадавшись, что это мать Снегиря, вышел в коридор. И почему он не ушел из дому раньше, чем появился Вертоусов.

Женщина была не одна, а, видимо, с соседкой.

— Гады, чего изворачиваетесь. Я сама чуть свет видала, как Сеньку вынесли из покойницкой… А ты, балда белобрысая, — напустилась она на дежурную медсестру, не прикидывайся. Сказывай, куда Шуркиного сына отвезли.

Мать Снегиря зарыдала, и чей-то начальственный голос попросил ее удалиться.

В коридоре Сергей хлопотал возле нее.

— Мы из одной школы. Я и вот Юра.

Женщина бессильно прислонилась к стене.

— Раз пришел, значит знаешь.

— Сеню ранили при мне. Привезли сюда. И больше, тетя Шура, я ничего не знаю.

— Думаешь, мы больше знаем? — возмущенно бросила напарница. — Нас знакомый из милиции провел. Шурка чуть вздремнула, а я случайно и увидала, как их грузят.

— Возможно, вы обознались, — тактично заметил Сергей.

— Обозналась?.. Сенька на моих глазах всю свою жизнь. В одной коммуналке живем.

— Надо было спросить, куда повезли, — вступил в разговор Юрка.

Шура еще пуще заплакала.

— Они, б…, все скрывают, — сквернословила ее товарка. — Тут муж убитой парикмахерши приходил. И его за нос водят, ждите, сообщим. Зачем ждать, когда людей хоронить надо.

Подошедшая к ней пожилая санитарка что-то шепнула на ухо.

— Идем, Лександра, — сразу засуетилась та. — Пойдем, родная. И вы, ребята, с нами… Будь они все прокляты.

За воротами, охраняемыми милицией, сказала, что убитых свозят в городской морг.

Юрка, готовый помочь женщинам, растерялся.

— А-а что… что делать нам?

— Мы с вами, — твердо заверил Вертоусов. — Мало ли как.

У мрачного корпуса второй горбольницы женщины свернули в покатую улочку, пересекли разгороженный двор, пока не уперлись в глухой забор.

— Ждите здесь, — распорядилась соседка.

— Зина, ты ж там не ругайся, — попросила Шура.

Юрка вспомнил, как очень давно возвращался он с ребятами после речки этой дорогой. И кто-то из пацанов показал, где находится «трупиловка». Кажется, тогда был и Сергей.

— Не помню, — отчужденно ответил тот. — И какое это имеет значение.

Юрка готов был почувствовать зависть к мертвому (сомнений у него не было) Снегирю… Еще два дня назад Сергей избегал разудалого парня из соседнего класса. А сегодня переживает так, будто потерял самого дорогого родственника. Что сблизило их, когда в субботу утром они ушли вместе?

Сенина мать ждала, ловя каждый шорох. В устремленных на калитку глазах вместе с горем и отчаянием была и слабая надежда. Кажется, Снегирь говорил, что вкалывает она не покладая рук за 70 рублей… Одна, без мужа… И надежда ее продлится столько времени, сколько будет отсутствовать Зина.

И Юрка тоже стал молить Бога, чтобы Зина обозналась и чтобы кто другой оказался на месте Снегиря.

Все трое подбежали к выглянувшей Зине.

— Только мать, — отстранил охранник ребят.

Дверь снова захлопнулась.

— Что? — выдохнул, цепенея, Юрка.

По тому, как Зина опустила глаза, стало ясно без слов.

Вначале сдавленно, затем во весь голос закричала за забором Шура.

— А-а, а-а, деточка моя-я. Лежит голенький, ручонки разбросал. Цветочек мо-ой.

— Прекрати-и-ть! — раздался властный окрик. — Кто разрешил… вашу мать. Вывести немедленно.

Шура упиралась, не давала закрыть калитку.

— Завтра придешь забирать, — толкал ее здоровый дядька. — Сопли распустила. Убери руки, не то прищемлю… Кому сказано.

Зина ударила ногой в закрывшуюся перед носом калитку.

— Псы сторожевые! — и обмякнув, прижала к себе бившуюся в исступленном плаче Шуру.

Юрка отчего-то вспомнил свою стычку со Снегирем, когда он заступился за Генку Моха, и ему стало вдвойне горько.

На ресницах Сергея дрожали слезы. Видимо, ярость пересиливала горе, и слезы не срывались, а стояли в глазах.

— Пойдем отсюда, — потянул он за руку Юрку. — Прыщавое лицо свело судорогой. — Неужели трудно понять: мы им делаем только больнее.

6

В тамбуре Аркадий с беспокойством поглядывал на небо.

— Как нарочно, дождь находит.

Сергей не отрывал глаз от уцелевшего островка луга, казавшегося изумрудным под хмурым небом.

— Ничего страшного, наш вагон в середине состава.

— Я, признаться, умираю — так жрать хочу.

Вертоусов сам был не прочь заморить червячка.

— Если ваша светлость не захочет принять ванну, то через полчасика будет сидеть за столом.

Крупные капли упали, когда они сошли на перрон.

В душном зале ожидания на мужчин неожиданно набросилась туча комаров.

Аркадий особенно пришелся по вкусу кровожадным тварям. Отбиваясь, он с необычайной прытью ринулся к подъехавшему такси.

Вертоусов в какой-то мере был рад задержавшему его ливню. Он так и не определил, как поступить дальше.

Сергей уже было решил ехать в гостиницу, когда вспомнил о клюкве. Дозвониться до исполкома не составило труда, и радостный возглас Калачева снял