Вернувшиеся также без особых изысков доложили, что в свете лучей восходящего солнца они точно по плану вышли в расчетные точки, прицелились по неподвижным мишеням и поразили каждую одной торпедой. Потом планово развернулись и отработали с кормы. Еще два корабля оказались новенькими – вчера их тут не было. Явно военной постройки и китайской принадлежности. Поскольку задача была топить всех военных, то их тоже отправили на дно.

Хм. Слишком просто все получилось, чтобы поверить в окончательный успех.

На атакованный рейд мы отправили «Аргонавта» – он у нас самый быстроходный. А уже с него разъездной катер поднялся вверх по реке, чтобы посмотреть, что творится собственно в порту.

Вот он-то и доложил: там и чуть выше находятся малые крейсера «Фэйюнь» и «Цзиань», деревянный винтовой корвет «Яньу», вооруженный дульнозарядными пушками, четыре деревянных чуть меньшего размера крейсера еще меньшего тоннажа – «Фупо», «Чэньхан», «Фэйюнь» и «Цзиань». Также имеются там две старые канонерские лодки «Фусин» и «Чжэньвэй» и наиболее современные в Фуцзяньской эскадре, но и самые малые боевые суда – стальные «Фушэн» и «Цзяньшэн», крошечные, но имеющие по одному одиннадцатидюймовому орудию. Последняя парочка – так называемые рэнделовские канонерки любопытны тем, что единственная очень мощная пушка у них стреляет строго вперед. Этакий неубиенный «аргумент» для узкого речного русла.

Кроме того, было обнаружено два винтовых транспорта, колесный буксирный пароход, одиннадцать парусных джонок, вооруженных гладкоствольными орудиями, и семь паровых баркасов, переоборудованных под минные катера с шестовыми минами.

И как прикажете это все перетопить?

Кстати, любопытная деталь. Около устья находятся береговые батареи, весьма удачно расположенные. Однако, поскольку Фучжоу – свободный порт, то никто из господ офицеров никак не может сообразить, при каких обстоятельствах они могут открыть огонь.

Китай очень непростая страна, понять логику ее правителей крайне сложно. Ну да не о них ведь сейчас речь, не о национальных особенностях представителей одной из древнейших земных цивилизаций. Пусть мне кто-нибудь объяснит, каким образом можно потопить торпедами одиннадцать действительно важных целей, не обнаружив при этом себя? И вообще это все словно создано для уничтожения артиллерией среднего калибра – вот приходи и расстреливай. Жалко, поторопился я с французами – они ведь явно намеревались именно это и проделать.

Как же плохо буквально исполнять лаконичный приказ, не имея представления ни об общем плане, ни о решаемой задаче. В прошлом году все было куда как менее удобно, но зато мы знали общие цели операции и смогли посодействовать их решению.

Подводным лодкам в реке мелко. Маленьким ныряльщикам – далеко бежать. Торпедным катерам незамеченными не прийти и не уйти. Все не по нам.

* * *

Вверх по Миньдзяну идет пароход. Это «Аргонавт». Свой выбор я остановил на нем потому, что в русско-турецкую войну он особо нигде не отметился и в прессу ни разу не попал. Вызывать у китайцев какие бы то ни было подозрения или хотя бы намек на ассоциации нет ни малейшего смысла – мы ведь проводим диверсионную операцию. Поэтому пароход Доброфлота идет загрузиться углем, о чем и договорился один из офицеров, наведавшийся туда ранее на разъездном катере.

Кроме того, «Аргонавт» немного быстроходней остальных судов обеспечения моего дивизиона. В его салоне сейчас наяривают сразу две балалайки, гитара, мандолина, и девять человек в шортах разгоняют кровушку по жилочкам, исполняя танец маленьких лебедей. На девятерых этот номер требует высокой степени координации каждого исполнителя – как раз то, что надо перед непростой операцией.

Почему не на палубе? А потому что лишние глаза нам ни к чему. Почему девять? На каждом из трех наших кораблей два ныряльщика и один запасной. А вот пилотов для них недостаточно, поэтому в числе готовящихся сейчас находится ваш покорный слуга, Игнат, временно сложивший с себя обязанности командира лодки, и лейтенант Гирст, освоивший данную специальность факультативно – ну интересно ему было, вот и тренировался.

Разумеется, все девять ныряльщиков тут же, в носовом трюме. Там же проходят тренировки торпедистов по скоростной перезарядке двух торпедных аппаратов. На все про все у нас около двух часов. Я имею в виду не только танцы – каждый из участников «балета» разучивает свою цель, ее положение в акватории, маршрут к ней – нам ведь желательно отстреляться за как можно более короткий временной промежуток, а снаряды, которые мы пилотируем, практически не способны оставаться на месте и ждать. Управляемость и скорость для них так же едины, как и для самолета – плавучесть этих железяк, нерегулируемая и всегда положительная. То есть остановка и всплытие – синонимы. Кроме того, передние рули глубины отсутствуют – не лезут они в трубу торпедного аппарата. Все управление осуществляется отклоняющими пластинами в корме, как у торпеды. Поэтому рулить ныряльщиком ничуть не проще, чем удерживать палку, стоящую на ладони нижним концом.

Однако у торпеды, бегущей двадцатиузловым ходом прямиком к цели, и у подводной лодки, которая должна прокрасться и прицелиться – разные задачи.

К чему я это? А к тому, что упустил за хлопотами эту тематику и пошел на поводу у флотских, представления которых о данном виде оружия больше теоретические, чем результат опыта. Тем не менее будем пользоваться имеющимся в наличии, и, поверьте мне, это не настолько безнадежно, как я вам только что обрисовал.

У железных ныряльщиков двухузловый ход на электромоторах, удобное управление и хорошие приборы. Кроме того, из них можно выйти под водой, отключившись от основной емкости сжатого воздуха и переключившись на десятилитровый баллон, в обнимку с которым несложно часок продержаться под водой, пока не отплывешь в сторонку.

* * *

Команда с мостика – и первая пара пилотов занимает места в кабинах. Рубки втягиваются, и двенадцатиметровые сигары заталкиваются в трубы торпедных аппаратов. Пора и мне упаковываться – иду во второй группе. Для внешнего наблюдателя пароход сейчас направляется к причалу, но в его наглухо закрытом носовом трюме идет напряженная работа.

Шипит воздух. Расчет фиксирует выход ныряльщиков и, закрыв передние крышки аппаратов, втаскивает обратно поршни-толкатели. Я втягиваю рубку до щелчка запора. Слышу, как снаряд вместе со мной до упора подают вперед. Короткий лязг закрывшейся крышки. Секунды ожидания, шипение и резкое ускорение.

Меня отстрелили. Теперь – не зевать. Рубку вверх, ход! Глубина два метра, дифферент на нос. Выравниваюсь на пяти метрах, поворачиваю на заданный азимут и отсчитываю секунды по часам. В мутной воде решительно ничего не видно. Вверху светло, а все остальное – зеленая дымка. Ха, а слева различима вытянутая тень ныряльщика, покинувшего соседний аппарат. Она чуть впереди и удаляется.

Время вышло. Доворачиваю туда, где по расчету должна быть цель, и отключаю двигатель. Медленно всплываю. Рубка над водой. Впереди и правее – винтовой корвет «Яньу». Навожу на него. Очень удобное управление. Считанные секунды, и я на боевом курсе. Тумблер раскрутки гироскопа – слышу работу мотора и по стрелке амперметра контролирую ток.