Первые дни за ней пристально следили, и приходилось изображать измученную и сломленную. Когда тиртанцы уверились, что она будет им во всем покорна, Айнара постепенно получила некоторые послабления. Она могла вставать, ходить по каюте, к ней даже спиной рисковали поворачиваться.

Откуда-то они знали, что Айнара не слишком опасна. Приходили по двое, по трое, а может, и в еду что-то добавляли…

Айнара расслабилась.

Вспомнить, как учила ее сестра. Вдохнуть, выдохнуть, медленно отделить свое сознание от тела… сколько ж лет она этим не занималась.

Представить, что тело и сознание – это как собака и человек. Между ними прочный поводок, но собака пролезет туда, куда не пролезет человек.

Тело остается лежать на койке, а Айнара скользит по кораблю.

Тиртанцы, тиртанцы…

Ей надо в трюм.

Туда, где рабы, где весла, туда, где она чует родного, близкого, любимого человека.

Шем!

Пот льет ручьем с женщины, но она упрямо держится и движется вперед. На одной воле, на стиснутых зубах.

Ничего, в Тиртане больнее будет. Держись, Нари!

Мысль обжигает словно плеть, дает силы, которых хватает, чтобы добраться до камеры мужа.

Шем сидит прикованный к стене. Перед ним кувшин с водой, миска с каким-то варевом… живой! Боги, спасибо вам за всё, ЖИВОЙ!!!

– Шем…

Это не шепот, это нечто другое. Но муж слышит, он вскидывает голову.

– Нари?!

– Я здесь, Шем…

Глупостей муж не спрашивает. Он отлично понимает, что жена жива, что она смогла воспользоваться своим даром, что ж тут удивительного? И что времени у них мало.

– Куда нас везут, Нари? Что ты знаешь?

– Трей Аршан Сирант. Сын того трея. Шем… я могу умереть.

Айнара долго думала над этим.

Что лучше? Самой оборвать нить своей жизни или стать крючком, на который могут поймать ее детей? Оба варианта были одинаково плохи, да и не хотела она распоряжаться своей жизнью, не поговорив с Шемом. Он тоже имел право. И знать, и решать…

Если бы его убили, Айнара ни минуты не колебалась бы. Просто умерла. К чему тут сомнения, колебания, да хоть что-то? Ни к чему.

Шем жив. Это хорошо.

Их могут шантажировать друг другом. Это плохо.

– Я думал об этом, – отозвался Шем. – Я тоже могу умереть. Но пока не стоит, Нари. Мы должны попробовать выжить и вернуться к детям.

– А если их приманят на нас?

– Тогда мне будет жаль Тиртан. Я знаю, на что способна Шани.

Айнара не могла испытывать никаких эмоций в этом состоянии, поэтому улыбаться не стала.

– Весь Тиртан она не перебьет.

– Но попробует. Нари, не смей убивать себя. Обещай что хочешь, торгуйся, но живи. Я поступлю так же. Рано или поздно найдется возможность для побега. Обещай мне…

– Клянусь, любимый. Прости… надо уйти.

– Люблю тебя. Держись, Нари! Я найду выход!

Айнара еще успела шепнуть в ответ: «Люблю», а потом ее резко рвануло назад. С такой силой, что стало плохо, она подскочила на кровати, закашлялась… нет, закашлялась она от воды.

Кто-то вошел в комнату и, увидев ее в трансе, надо полагать, не сильно отличающуюся от покойницы, окатил водой. И по щекам отхлестал. Правда, из транса так и не вывел.

– Что здесь происходит?! – рявкнул капитан, врываясь в каюту.

Жалобно залепетал раб. С его слов, женщина не дышала. Он ее тряс, водой обливал, вот…

Капитан прищурился на Айнару:

– Умереть решила, сука?

Айнара хмыкнула. Слабо, но отчетливо. Спросила:

– Оставить мужа на пытку?

Капитан прищурился:

– А что тогда?

– Не знаю. Чем вы меня поите? Плохо мне от ваших трав…

Айнара попала в «яблочко». Капитан дернулся, словно его иголкой ткнули.

– Откуда…

– Догадалась. Не просто ж так я тут подыхаю, – не стала ждать вопроса Айнара. – Учтите, мне и правда плохо. Подохну – с вас трей Сирант шкуру спустит.

Капитан скрипнул зубами и вылетел из каюты. Видимо, антимагических ошейников у него не было, а травы, которые отбирают силу у мага, были. И правда – вредные. Вот и сказалось.

Хотя Айнара, кстати, преувеличила. Что у нее там того дара? Крохи, искорки. Шани бы тяжелее пришлось, и намного. Хотя Шани с детства в блокираторе, могла даже и не заметить…

Дети, как вы там?

Дочка моя родная, сынок мой обожаемый… дети, берегите себя! А мы с отцом обязательно к вам вернемся. Я жива, Шем жив, значит, мы обязаны со всем справиться. Сами вляпались по глупости, сами и выбираться будем. Один раз справились и второй не оплошаем. Глядишь, еще кто на Тиртан нападет? Прошлый раз их раденорцы жизни учили. Вдруг и еще с кем повезет?

* * *

Алетар!

Белый город у синего моря.

Я смотрела с корабля и – влюблялась. Джано Сорен кашлянул рядом, хотя я и так знала, что он подошел сзади и стоит молча.

– Вам нравится город, Шайна?

– Да.

– Алетар славен тем, что никогда не бывал в руках врага. Никогда враг не садился на трон первого из Раденоров.

– Никогда?

– Никогда. Алетар Раденор, который основал город и назвал столицу и страну своим именем, наложил заклятье на королевский трон. Если кто-то чужой крови сядет на него – тут же сгорит.

– И горели?

– Бывало пару раз. Давно уж, лет пятьсот тому, а то и раньше.

– И не враги? – не поняла я. – Кто-то для развлечения уселся, что ли?

Капитан фыркнул:

– Да нет. Королевы погуляли.

Теперь настала моя очередь фыркать. Понятно, бывает. Дело житейское.

– Неужели не знали?

– Может, и знали, да не поверили. Или сами не знали, от кого дитя, – кто ж разберет?

И без перехода, почти в лоб:

– Шайна, а что дальше-то у вас в планах?

Я пожала плечами:

– Домик сниму, жить будем. На первое время деньги найдутся, а там заработаю.

Джано кивнул:

– Помощь вам нужна? Я с вами могу в Желтый город сходить, показать, что есть в семье мужчина, что я ваш родственник. Все меньше привязываться будут.

– В Желтый город?

– Алетар разросся… В нем есть Белый город – там дворянство живет, Зеленый город – там и дворяне, кто победнее, и купцы, и мастера. И Желтый город. В нем всех принимают.