– Где эльф-то? – поинтересовался Слимп, тоже рассеяв трансформацию.

– Странно, – нахмурила лоб Тэнаэ, проверив свой кристалл, – он опять отдаляется. Похоже, мы разминулись, Ранти летит обратно.

– Достало меня в эти догонялки играть, – проворчал Слимп, мрачным взором посмотрев на башню, – хоть этого, но достану.

– Похоже, эльф тоже нашел башню, – предположила Аанти, – и решил позвать помощь. Нет, все-таки я его не понимаю…

– Идемте, – сказал Слимп, направляясь вниз по насыпи, – пора наведаться в гости.

– О, такой подход мне нравится больше! – просияла Аанти, поторопившись за орком.

Все кристаллы были закончены и как раз в срок. Хорн, довольный проделанной работой, откинулся в кресле и потянулся, разминая затекшее тело. В таком приподнятом настроении его и обнаружила Тахира, без стука вошедшая в кабинет мага.

– На нас напали, – без предисловий объявила оркесса, – дружки твоей темной. И знаешь, что еще? В двух днях пути от башни разведчики заметили многочисленные отряды из Руны. Как думаешь, кто их ведет?

Хорн остро взглянул на нее и поднялся.

– Где она? – быстро спросил он.

– Откуда мне знать?! – взорвалась Тахира. – У нас вроде проблема посерьезнее твоей эльфийки появилась! Эта дура привела к нам армию! И труп виверны можно было выбросить в королевствах, а не на своем пороге! Любому академику магической школы хватит силенок, чтобы найти метку виверны…

– Заткнись, Тахи, – поморщился Хорн, подойдя к шкафчику с кристаллами, – собирай вещи, какие могут понадобиться для обряда. Я подозревал, что эта башня – временное пристанище.

– И все?! Так просто? Возьмем и уйдем?

– Ты собралась воевать сейчас против армий кланов? – покосился на нее Хорн, перекладывая кристаллы в легкую бамбуковую шкатулку. – Лучше потратим силы на действительно важное мероприятие. Поторопись, Тахи, завершим свои дела и встретимся у алтаря.

– А с напавшими что делать?

– Думаю, пусть ими займется Алиэнтэль. Пришло время и ей доказать свою преданность нашему делу.

Тахира глубоко вздохнула, кивнула и вышла из кабинета, а Хорн вытащил из ящика стола небольшой кинжал в простых кожаных ножнах. Кинжал был серебряный с добавлением какого-то другого металла, который делал оружие очень прочным и заключал в себе некую магию. Но Хорн так и не смог разобраться с ним, да и времени не было, а сейчас уже поздно. Кинжал маг забрал у плененного Зака, но то, что зачарован предмет отнюдь не магией Рофам, было совершенно точно. Интересная находка, но разобраться с ним можно и потом, когда они будут далеко отсюда.

Алиэнтэль лежала на постели в простом белом платье, пустым взглядом уставившись в потолок. Ее доспехи валялись на полу. Хорн прошел в комнату, присел на постель рядом с ней и осторожно потряс за плечо.

– К нам гости, дорогая, не хочешь помочь мне?

Эльфийка перевела на него безразличный взгляд и вновь вернулась к созерцанию потолка.

– Али! – Хорн взял ее за плечи и с силой встряхнул.

Похоже, пучина отчаяния, куда она окунулась, оказалась для эльфийки слишком серьезным испытанием. Хорн с сожалением подумал, что, если она так и не придет в себя, от нее придется избавиться. Но Алиэнтэль, услышав свое имя, зажала уши и вырвалась, уткнувшись в подушку.

– Не называй меня так! – закричала она, разрыдавшись. – Вообще забудь это имя, – выдохнула женщина, зажмурившись.

– Ты слышала, что я сказал? – спросил маг.

– Они пришли за мной, – прошептала эльфийка, – орк меня убить хочет.

– И ты позволишь ему это сделать? – холодно спросил Хорн.

Али некоторое время лежала молча, потом медленно села, глаза у нее были совершенно сухими и казались бездонными провалами.

– Нет, – глухо ответила она.

Ее взгляд скользнул по магу и зацепился за кинжал, висевший у него на поясе.

– Это его. – Ее пальцы потянулись к рукояти, но, так и не коснувшись простой кости, рука бессильно упала. – Он тоже хочет моей смерти. Но убить не сможет. Как странно…

– Он уже мертв, милая, и не причинит тебе вреда, – сказал Хорн, поднявшись, – идем, не стоит терять время здесь.

– Ложь, – сказала Алиэнтэль, прямо посмотрев на мага, – не лги мне, Хорн, я чувствую, что он еще дышит. Он видит сны, как вырезает мне сердце…

Женщина неожиданно резким движением поднялась с постели, глаза ее лихорадочно загорелись. Алиэнтэль требовательно посмотрела на Хорна и кивнула на кинжал.

– Дай мне этот нож и отведи к нему. – Имени Зака она не называла вслух с самого первого дня плена.

– Зачем? – удивленно посмотрел на нее Хорн. – Он уже не жилец. Раны, нанесенные палачами, убивают медленно, и вылечить их практически невозможно. Он обречен.

– Мне все равно, – холодно ответила Алиэнтэль, – я хочу получить его сердце. И хочу, чтобы он в этот момент был еще жив.

– Что же, – улыбнулся Хорн, – желание дамы для меня – закон.

Несколько построек во дворе перед башней весело занялись огнем – это Аанти постаралась отвлечь внимание охраны. Слимп с Сурови вихрем промчались по двору, уничтожая все и всех на своем пути. Тэнаэ шла позади них, но не торопилась вступать в драку, понимая, что ее силы могут потребоваться дальше, ведь если Хорн сейчас тут, то им предстоит встретиться с ним лицом к лицу. О том, что вместе с магом, скорее всего, будет и Алиэнтэль, Тэна старалась не думать.

Уничтожив охрану во дворе, они ворвались в башню: могучие двери не выдержали магического удара волшебницы. Здесь пришлось разделиться. Слимп помчался вниз, Сурови с Аанти направились наверх. Тэнаэ осталась снаружи: прикрывать им спины и ловить тех, кто попытается сбежать.

Они прошли по коридору и остановились перед охранниками.

– Открывайте, – коротко приказал Хорн.

Один из эльфов послушно отворил дверь и решетку за ней. Али до боли в руке сжала кинжал и первой вошла в темный проем. В ноздри сразу же ударила вонь разложения. Когда глаза привыкли к темноте, эльфийка смогла разглядеть Зака. Он был без сознания. Из колодок его так и не вытащили, оставив все, как есть. Язвы и струпья покрывали все тело, от них шел противный сладковатый запах. Раны, оставленные палачами, загноились и набухли, изменив цвет, из них сочились гной и сукровица вперемешку. Даже неопытному в лекарстве стало бы ясно, что человеку оставались считаные часы, если не минуты. Али, не обращая внимания на запах и грязь, подошла к нему вплотную, всматриваясь в изуродованное лицо и тело. Поверить, что когда-то этот кусок мяса был ее Заком, оказалось трудно. Она, больше не мешкая, положила на один из самых глубоких порезов на плече руку, надавив и сжав как следует. Он дернулся от боли и очнулся.

– Зак, – позвала она, голос предательски дрогнул, но отступать было поздно.