Ольга чувствовала поблизости четыре разума. Один был ей малоинтересен. Нет, она была бы не прочь выудить из него пару интимных секретов, но ситуация к таким развлечениям не располагала. Так что Татьяну Ольга оставила в покое.

Второй разум был затуманен. А третий, разум Андрея, был полностью подчинен схватке с врагом, к тому же защищен от внешнего вмешательства «Джокером». Хитрый артефакт отлично фильтровал любые сигналы извне. Деловые советы он впускал, а глупости, и тем более попытки влезть в сознание человека с целью разведки, отсекал мгновенно.

Оставался разум Инженера. Ольге отчаянно не хотелось в него влезать, но кристалл требовал действий, да и отвлечь врага было нелишним.

Она погрузилась в сознание врага, но увидела только одну картину, которая не имела отношения к тому, что происходило сейчас в руинах, но почему-то занимала все мысли Инженера.

Ольга увидела застывший кадр шестилетней давности, на котором несколько монстров убивали женщину. Ольгу словно обожгло. Она неожиданно вспомнила свой бесконечный сон и отчетливо поняла, что же за фрагмент навсегда выпал из ее воспоминаний о событиях той шестилетней давности...

...Это был такой же кадр, как и тот, что стоял сейчас перед внутренним взором Инженера. С теми же персонажами, в том же месте, только в другом ракурсе: с точки зрения человека, сидящего на земле в пяти метрах от безумного пиршества монстров. Кадр был настолько тяжелым для психики, что разум Ольги просто вычеркнул его из воспоминаний, заменив темным провалом между катастрофой и появлением солдата. Однако теперь Ольга медленно, но верно вспоминала все, что было до и что случилось после.

Она вспоминала, как с раненной во время катастрофы матерью пряталась в руинах, как на них напали монстры, и мать попыталась спасти Ольгу, приняв удар на себя. Как появился кто-то, издалека напоминающий отца, и как было жутко обнаружить, что это не отец, а еще один монстр...

Теперь Ольга вспомнила все и поняла главное: она не совсем ошибалась в те кошмарные минуты. Убивший отца Инженер действительно был одним из тех монстров. Убивший отца, а затем и мать...

Причем в глубине сознания Инженера в тот момент сохранялось понимание, что он убивает и жрет собственную жену. Потому-то первая жертва и осталась у монстра в памяти...

...Ольга невероятным усилием воли заставила себя вынырнуть из нового озера ледяного страха и, от души размахнувшись, зашвырнуть кристалл туда, куда подсказала интуиция.

Как выяснилось секундой позже, интуиция подсказала единственно верное направление...

...Задушить монстра оказалось непросто. Во-первых, холодная кожа мутанта под пальцами Андрея вдруг сделалась скользкой, как лед, а во-вторых, Инженер неожиданно начал превращаться во что-то еще более непотребное, чем продвинутый вариант контролера. Тело монстра вытянулось настолько, что Андрей уже просто не дотягивался до его шеи, а вместо физиономии начала формироваться огромная зубастая морда, больше всего напоминающая морду древней рептилии. В плечи Старому впились длинные когти, а вокруг ног обвились полы плаща, которые превратились, как показалось Андрею, в два чешуйчатых хвоста. Вряд ли все это происходило на самом деле. Скорее всего, умирающая тварь собрала остатки сил и попыталась в последней отчаянной попытке атаковать противника с помощью своего дара внушения. Загнанный в угол зверь всегда особо опасен. Но что бы это ни было – иллюзия или реальность – Инженер вновь имел шанс выкрутиться, и Андрей никак не мог этому помешать.

Преобразившаяся в скользкое чешуйчатое чудовище тварь разинула огромную пасть и нависла над человеком, явно собираясь отгрызть ему голову. Андрей невольно втянул голову в плечи и тоже совершил отчаянную попытку вырваться из когтей монстра. Острая боль в теле, располосованном когтями монстра, буквально парализовала Старого, и все, что ему осталось, – смотреть, как приближается усеянная острыми зубами пасть.

Если честно, такого финала Андрей не мог себе представить даже в самом страшном сне. По идее, лучше было бы зажмуриться, но Старый не смог сделать даже этого. Он был вынужден принимать смерть с открытым забралом, как средневековый рыцарь в лапах дракона. Хотя предпочел бы обойтись без такой сомнительной романтики.

Андрей на миг представил, как сомкнутся чудовищные челюсти и как он увидит пресловутый свет в конце тоннеля. Старый мысленно усмехнулся. В порядком надоевшем сумраке Зоны увидеть свет, хотя бы в таком варианте, было неплохо.

«И к черту все! Сделал, что мог! Не поминайте лихом!»

Внезапно перед глазами Андрея мелькнул источник мягкого белого света, но это был, определенно, не тот свет, увидеть который приготовился Андрей. Неведомый светлячок стремительно влетел в пасть монстру и исчез где-то у него в глотке.

Пару секунд не происходило вообще ничего. Монстр замер с открытой пастью, не усиливая, но и не ослабляя хватки. Андрей прекратил трепыхаться и тоже замер в ожидании. К третьей секунде странной паузы что-то изменилось, но в какую сторону, Старый понял только еще тремя секундами позже. Яркое белое свечение озарило пасть чудовища и вырвалось наружу. Пальцы монстра тут же разжались, а чешуйчатые хвосты безвольно повисли.

Андрей в третий раз рухнул навзничь и, по-прежнему не в силах пошевелиться, уставился на светящегося изнутри монстра. Инженер уже не выглядел чудовищем, он снова принял свой прежний облик, с той лишь разницей, что из пасти и глаз у него исходил белый свет, а сероватая прежде кожа отливала синевой.

Светился такой вот «лампочкой» Инженер недолго. Свечение вдруг резко усилилось и прорвалось наружу сразу в сотне мест. Тело Инженера покрылось сетью светящихся трещин, как та лава в огненной реке, а затем взорвалось со звуком лопнувшей шины. Тысячи холодных ошметков разлетелись в разные стороны, щедро украсив стены и груды обломков тысячами черно-красных клякс.

Еще секундой позже руины озарились новой вспышкой, теперь зеленоватой. Это полыхнул и исчез контур туманного кольца точки доступа. Выход из Тринадцатого сектора закрылся. Но Лунев этого уже не увидел. Не захотел смотреть.

Андрей прижался затылком к холодному крошеву кирпичной осыпи, шумно выдохнул и закрыл глаза. Больше ему не хотелось ничего. В первую очередь смотреть, во вторую – удивляться. Даже стереть с лица черную кровь врага и смахнуть кусочки его плоти. Он снова владел телом, парализующая боль исчезла, будто бы ее и не было, но шевелиться не хотелось, хоть убей. Андрей не хотел вообще ничего. Даже узнать, что же произошло на самом деле.

«Положить на все! Нет меня. Ни для кого! Навсегда!»

– Хороший бросок. Тебе бы в этот, как его... в бейсбол играть, Оля, – проскрипел из угла знакомый голос.

– Пасть захлопни, – глухо ответила Ольга.

– Командира к воде надо оттащить, умыть, а то не придет в себя до утра. Развяжи, помогу.

– Успокойся.

– Слышь, а что там светится? Этот, кристалл, да? Вон там, среди ошметков.