и заканчивая началом 1990-х годов. Мы рассмотрим то, как граница между двумя коммунистическими государствами постепенно вновь стала проницаемой в результате политического и экономического восстановления дружеских отношений этих стран. Также будет рассмотрено то, как ослабление контроля на границе, сопровождаемое распадом политической и экономической мощи Советского Союза, привело к восстановлению неформальных межграничных контактов. Граница еще тщательно охранялась, когда пограничье выскользнуло из-под контроля метрополии, по крайней мере на советской стороне забора из колючей проволоки. Более того, местные инициативы ускорили процесс сближения сторон, а официально разрешенные каналы взаимодействия вскоре были заменены зонами, созданными местными жителями.

ЗАВЕРШЕНИЕ ВРАЖДЫ: ПРОПАГАНДИСТСКИЙ ФИЛЬМ НА ПОЛКЕ

С появлением осторожных признаков примирения эхо советско-китайского раскола постепенно затихало. Антимаоистская пропаганда среди железнодорожников Забайкальска продолжалась, несмотря на постепенно увеличивающееся число регулярных контактов с коллегами с другой стороны границы. Иногда эти контакты выходили за пределы чисто профессиональной сферы[861]. В конце декабря 1980 года ЦК КПСС запланировал производство телевизионного фильма, который вновь разоблачил бы злонамеренные действия соседа в пограничном регионе. Действие должно было развернуться вокруг показаний китайских шпионов, снятых на пленку советскими секретными службами. Фильм должен был рассказать о том, как шпионы были завербованы на территории Советского Союза и о тонкостях их деятельности по внедрению. Согласно заявлению КГБ, фильм «в политически выгодный момент можно было бы продемонстрировать на внутрисоюзном экране и распространить в третьих странах в целях… создания выгодного нам мирового общественного мнения»[862]. Только когда Михаил Горбачев пришел к власти в середине 1980-х годов, советское правительство начало пересмотр информационной политики и движение в сторону гласности и объективности освещения событий. Пропагандистский фильм КГБ никогда не был показан, и в конце сентября 1986 года ЦК в Москве решил прекратить требовавшее огромных затрат глушение передач «Радио Пекин»[863].

Пекинская международная политика в отношении Москвы подверглась осторожному пересмотру в сторону сближения, когда Дэн Сяопин вернулся к руководству в Китае, в 1978 году. В 1982 году на XII Конгрессе Китайской коммунистической партии китайские власти объявили, что страна будет проводить независимую международную политику и воздержится от союзов с США или СССР. Осторожные инициативы Юрия Андропова в период его краткого пребывания у власти с 1982 по 1984 год не привели к фундаментальной трансформации советской негибкой внешней политики, но проложили путь для более прагматичной советско-китайской политики под руководством Горбачева. После его вступления в должность в марте 1985 года новая внешнеполитическая линия Кремля была направлена на разрешение того, что китайские чиновники называли «три препятствия»: вторжение Москвы в Афганистан, поддержка вьетнамской оккупации Камбоджи и, самое важное для аргунского пограничья, советское военное присутствие в Монголии и вдоль советской границы с Китаем.

Среди советской внешнеполитической элиты в годы перестройки сформировался консенсус о необходимости выделения ресурсов на экономические реформы, а не на дорогостоящие международные операции. Обсуждение границы, приостановленное в 1978 году, было возобновлено в начале 1987 года. Кремль сейчас был значительно меньше обеспокоен китайской военной угрозой. Китай под руководством Дэн Сяопина, как и капиталистический мир, более не представал милитаристическим агрессором, а значит, сотрудничество с ним было возможно. Одновременно с этим реформы, проводимые в КНР, помогли укрепить сотрудничество и доверие между странами. Советско-китайский саммит, прошедший в середине мая 1989 года в Пекине, стал символическим прорывом в двусторонних отношениях. Обе стороны договорились о возобновлении отношений между коммунистическими партиями и о строительстве двусторонних отношений на основе мирного сосуществования[864].

СБЛИЖЕНИЕ СВЕРХУ: ВОССТАНОВЛЕНИЕ КОНТАКТОВ В ПОГРАНИЧЬЕ

Еще до прихода Горбачева к власти Москва и Пекин предприняли шаги по ослаблению политического напряжения в культурной сфере. Общества дружбы восстановили контакты в 1983 году. Они возобновили свою деятельность в столицах, организовывая выставки и образовательные вечера в честь писателей и значимых дат в истории соседнего государства. Первые делегации на высшем уровне начали курсировать между Москвой и Пекином. Обмен студенческими и туристическими делегациями начался в 1984 году[865].

Представители обоих обществ дружбы возобновили работу в приграничном регионе спустя примерно шестнадцать лет, после того как Дворец дружбы китайско-советских народов в г. Маньчжурия был разрушен во время Культурной революции в августе 1968 года[866]. Советско-китайское общество дружбы пополнилось новыми отделениями на советской стороне границы с Китаем в Забайкальске, Благовещенске, Пограничном и Находке[867]. Президиум Советско-китайского общества дружбы призвал местных сотрудников провести торжественное открытие в Забайкальске в первом квартале 1984 года. На последовавшей за этим региональной конференции в Чите были выбраны председатель, заместитель председателя и секретарь местного отделения. Первая официальная делегация местного маньчжурского отделения Китайско-советского общества дружбы в честь годовщины Октябрьской революции совершила двадцатичетырехчасовой визит в Забайкальск в ноябре 1984 года. В этой встрече приняли участие пятеро китайских и пятеро советских специалистов из местных жителей, большая часть которых работала на грузовых предприятиях. Программа визита включала посещение забайкальской средней школы, показ двух фильмов и торжественную демонстрацию, посвященную Октябрьской революции. Забайкальская делегация за месяц до этого уже посетила г. Маньчжурия во время празднований в честь тридцатипятилетия КНР[868].

Ил. 28. Китайская делегация в Забайкальске, середина 1980-х годов. Эти официальные обмены визитами сыграли важнейшую роль в возрождении формальных экономических связей в годы перестройки (Архив редакции газеты «Забайкальская магистраль»)

Очевидно, что центральные и региональные власти в Москве и Чите воспроизводили традицию организации и прописывания «дружбы». Советский Союз осторожно двигался в сторону восстановления межграничных контактов. Обком партии рекомендовал своим подчиненным в Забайкальске отмечать важные исторические даты китайской компартии и китайской революции. Обмен делегациями 1 октября и 7 ноября 1985 года охарактеризовался «внешне благожелательной атмосферой», что соответствовало хорошо к этому времени отлаженной традиции. Представители китайской делегации во время этих встреч неоднократно высказались за расширение общественных, культурных и профессиональных связей для того, чтобы собираться «не только по знаменательным датам». Они предложили «встречи делегаций ветеранов, женщин, молодежи, обмен опытом работы преподавателей, работников сельского хозяйства и т. д.». Советской стороне пришлось сбавить энтузиазм китайских партнеров, напомнив им, что их деятельность «ориентируется на развитие отношений между ‹…› центральными органами». Московские партийные власти, как и в 1950-х годах, согласовывали деятельность местных советско-китайских обществ дружбы и местного руководства[869].

Москва и Пекин в 1986 году впервые позволили членам двух местных обществ дружбы организовать рабочие встречи. Трехдневная поездка китайцев в Забайкальск в августе 1986 года и советских делегатов в г. Маньчжурия осенью 1987 года оказались особенно плодотворными. Культурный фасад программы был сохранен. Однако экономические вопросы главенствовали в повестке дня. Китайские делегаты посетили совхоз «Степной» и предприятие «Агропром». Местная советская газета «Забайкалец» в краткой статье, наконец, рассказала читателям об этих встречах[870].

Китайцы в ответ показали своим советским гостям чжалайнорскую дореволюционную угольную шахту, построенную русскими, которая располагалась примерно в тридцати километрах на юго-восток от г. Маньчжурия, провели экскурсию по химическому заводу, а затем все вместе отправились на прогулку по городу. Маньчжурский заместитель секретаря компартии У Инъхан неоднократно выражал надежду на то, что «визит будет способствовать расширению отношений между пограничными районами в области экономики и культуры». У Инъхан говорил о сотрудничестве станций Маньчжурия и Забайкальск в области культуры, спорта, трудовой активности и организованного туризма, однако развитию непосредственной межграничной торговли придавалась особая значимость[871].

Впервые в истории оба общества перестали быть просто сценой для одобренной государством дружбы. Они стали органами экономического сотрудничества, по крайней мере на китайской стороне. Всего лишь через месяц после прогулки советской делегации по г. Маньчжурия товарищ У Инъхан вновь посетил Забайкальск. Он ясно изложил свои идеи. Так, он предложил устроить в Забайкальске китайскую столовую, которая снабжалась бы персоналом и продовольствием из-за границы, а советскую сторону он призвал сделать то же самое в г. Маньчжурия. Посетив новое общежитие китайских железнодорожников при станции Забайкальск, он предложил прислать больше постоянных китайских работников для обеспечения растущих грузоперевозок[872].

Действительно, увеличение количества железнодорожных грузовых