– Не знаю, в зависимости от состоянияинструмента, – глухо ответил мальчик и боком, слегка косолапя, вышел в коридор.

– Леня, а пропрощаться? – напомнила внуку охорошем воспитании Эвелина Петровна.

Мальчик обернулся:

– До свидания.

– Всего хорошего, – отозвалась я, ощущая некоебеспокойство.

– У Лени уникальный дар, – сказала ЭвелинаПетровна, когда из прихожей послышался звук захлопнувшейся двери, – он обладаетредким музыкальным слухом.

– Учится играть на скрипке? – предположила я.

– Нет, – грустно вздохнула Эвелина Петровна. –Хотя не скрою, мы с Леонидом Аркадьевичем считаем… считали, что Леня оченьталантлив и ему путь в консерваторию, именно по классу скрипки. Но Ленечка нехочет заниматься тем, что его не интересует. Решил стать врачом, кардиологом.

– Благородная профессия, – согласилась я.

– Леня очень заботлив, – похвалила внукастаруха. – У меня сейчас материальные сложности, и мальчик взялся подрабатыватьнастройщиком. Леня учился музыке, у него потрясающий слух. Представляете, онсказал Асеньке Воробьевой, что у нее будет двойня!

– При чем тут слух? – удивилась я. – Скорей ужтогда глаз-рентген.

Эвелина Петровна тихонько засмеялась.

– Асенька заглянула к нам на огонек. Она всоседней квартире живет, мама далеко, в Новосибирске, муж целыми днями наработе, свекровь невестку недолюбливает, а девочке было страшно – роды на носу.Ну я с ней и беседовала. В общем, сидим, пьем чай, Леня что-то на полках ищет,и тут Ася говорит: «Очень мне тяжело, наверное, ребенок большой. Я „узи“ неделала, боюсь, что оно вредно для младенца. Интересно, кто там? Мальчик?Девочка?» И тут Леня говорит: «У вас двойня. Я слышу два тона. Разные сердца».Ясное дело, мы с Асенькой ему не поверили. Гинеколог молчал про двойню, ободном ребенке речь шла. А Леня на своем стоит: «Я умею сердце слышать. Дажестрашно порой делается, когда с больными сталкиваюсь. У вас близнецы будут!» Иведь по его вышло! Родила Асенька мальчика и девочку. Леня мне потом объяснил:«Бабушка, поэтому я и хочу кардиологом стать, думаю, смогу людям помогать.Музыка прекрасна, но она меня не трогает, а вот сердечный ритм – настоящаясимфония, в нем тысячи оттенков, и можно вылечить человека, надо лишь чутьподправить „мелодию“». Но давайте о вашем деле!

– Помните ли вы Олега Ветрова? – в лобспросила я.

Лицо Эвелины Петровны внезапно вытянулось.

– Он лежал в одной палате с Григорием, сыномизвестной советской актрисы Зои Вариной, – напомнила я.

Старушка попыталась справиться с волнением.

– Ну… в принципе… да, – осторожно ответилаона. – Сложный был случай! Патологическая агрессия. Но Леонид Аркадьевич, каквсегда, оказался на высоте. Только это было очень давно.

– А Полина Яценко? Она тоже лечилась вклинике, равно, как и Катя Лузгина.

Эвелина Петровна прижала руки к щекам.

– Вы на что намекаете? – почти с ужасомспросила она.

– Знаете Полину Яценко? Телеведущую? Она подпсевдонимом Ульяна шоу ведет, – не успокаивалась я.

– Вы кто? – только сейчас сообразилапоинтересоваться старушка. – Почему задаете такие вопросы?

– Олег Ветров умер во время эфира, скончалсяна глазах у тысяч зрителей в программе Полины Яценко.

– Милиция! – ахнула Эвелина Петровна. – О нет!Я ничего не знаю!

– Я частный детектив, меня наняла ЕкатеринаВетрова, в девичестве Лузгина. К вам у меня всего пара вопросов. Каким образомалкоголик Олег Ветров сумел бросить пить?

– Ну, существуют разные методики, –приободрилась хозяйка, – нельзя рекомендовать всем одно. Леонид Аркадьевич былгений!

– Но тем не менее он не сумел помочь ГригориюВарину.

– Поверьте, – приложила руки к груди ЭвелинаПетровна, – смерть каждого пациента – незаживающая рана на сердце врача. Но кчему ворошить прошлое?

Я посмотрела старухе прямо в глаза и сказала:

– Никогда не носила милицейскую форму, и вчем-то я похожа на вашего покойного мужа – пытаюсь помочь людям, когдаофициальные органы либо бессильны, либо не желают действовать. В процессерасследования я столкнулась с непонятными обстоятельствами. Вроде бы умершегоОлега Ветрова, тяжело заболевшую Екатерину и телезвезду Полину Яценко ничто несвязывает. Вернее, Олег и Катя семейная пара, но их ничто не объединяло сЯценко. Кроме одного – много лет назад все трое в одно и то же время лежали вбольнице, лечились у вашего мужа. А ведь Олег умер на телепрограмме Яценко!Странно, да?

Эвелина Петровна машинально кивнула.

– Но это еще не все, – продолжила я. – Тогдаслучились настоящие чудеса. Григорий Варин умер, Олег Ветров бросил пить,откуда-то добыл деньги, развелся с Коротковой и женился на Лузгиной. По идееКатя, а в особенности ее мать, должны были ненавидеть Олега – сосед-пьяницаиспугал молодую женщину, из-за него Катюша заработала реактивный психоз. Какаяуж тут любовь-морковь? Ан нет! Лузгина отправилась в загс с Олегом, и они жилипотом вместе с мамой Кати. Галине Коротковой осталась однокомнатная квартира, ичерез некоторое время она открыла в Москве салон по пошиву одежды. Теперь ееназывают Гала Коротич, и она по неизвестной причине выдавала себя за уроженкуУрыльска, хотя является коренной москвичкой, а в том городе родился ОлегВетров. Более того, не так давно Гала рассказала одной журналистке, чтоквартиру в Москве она получила от… Зои Вариной – за то, что согласилась статьженой ее сына Гриши, умственно отсталого парня, с которым познакомилась вклинике, где вы с мужем работали. Но ведь парень там умер! Несостыковочкаполучается. И еще одно. Так, мелочовка, но цепляет…

– Что? – одними губами спросила Эвелина.

– Пьяница Олег Ветров обожал животных.Пожалуй, это было единственной привлекательной чертой опустившегося парня, –излагала я свои соображения. – Он имел собаку, наверняка грязную шавку. Это егососедям Лузгиным совсем не нравилось, в квартире из-за пса разгорались склоки.Кстати, Ветров даже в больничную палату ухитрился привести животное!

– Щенка, – тихо уточнила Эвелина Петровна. –Олег отправился в столовую, которая соединена с корпусом стеклянной галереей, атам есть выход во двор, ну парень и вышел на воздух. Вернулся с крохотнымщенком – положил его в карман халата, вот медсестра и не заметила.