Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Самарина появилась двадцать четвертого февраля, на следующий день после церемонии закрытия Олимпиады. Даже не спрашивая, хочет Игорь ее видеть или нет, заявила по телефону, что уже едет и будет через сорок минут.
Игорь открыл дверь и, не дожидаясь, пока она разденется, удалился на кухню.
Спустя пару минут Марина ввалилась туда же и с грохотом водрузила на стол бутылку коньяка.
– Ты собираешься праздновать или горе заливать? – без особого интереса спросил он.
– А это от тебя зависит, – ответила Самарина и уселась на стул.
– Лучше просто уйди.
– Я тебе мешаю? – она изогнула бровь.
Игорь промолчал, достал из холодильника бутылку минералки и сделал несколько глотков.
Затем обернулся к Марине, внимательным взглядом изучающую его:
– Что во мне не так, Самарина? Я выгляжу, как идиот, о которого можно ноги вытирать и использовать в своих целях?
– Скорее, лишь ты о себе так думаешь, – Марина, закинув ногу на ногу, оперлась локтями о деревянную поверхность обеденного стола и продолжила: – Я говорила тебе, Ипатова – совсем не то, что тебе нужно. Но ты ведь самый умный. Вот, получите и распишитесь. С другой стороны… – она задумчиво накрутила темный локон на палец и хитро улыбнулась. – У тебя есть две золотые олимпийские медали. Не этого ли ты хотел, Игорь? – покачивая ногой, она склонила голову набок и принялась пристально рассматривать разбитую бровь Крылова, живописно дополненную начавшим менять цвет синяком. – Хотя, судя по твоим тупым выходкам… – она пожала плечами и вздохнула.
– Зачем приехала? На костях моих поплясать? Или нотации читать, дескать, я же говорила, – скривившись, Игорь раздраженно сжал кулаки.
– Точно.
Она нисколько не боялась его грозного вида.
– Но есть кое-что еще. Важное.
Марина встала, приблизилась к Игорю вплотную и заглянула в глаза.
– Я переживала за тебя. По-настоящему. И уехать, не повидавшись с тобой, не могла.
– Хотела проверить, не загнулся ли я? – усмехнулся Игорь и погладил Марину по предплечью. – Спасибо. Я буду в порядке, поэтому можешь со спокойной душой катиться в Америку.
Марина улыбнулась и покачала головой.
– Не раскисай, Игорь. Ты – двукратный олимпийский чемпион, перед тобой все двери открыты. А она… просто самовлюбленная девчонка, которая тебя никогда не ценила, – Марина видела, как темнеют его глаза. Бархатисто-серые, постепенно они приобрели цвет мокрого асфальта, стали почти черными. – Я тоже тебя не ценила в прошлом, – она провела пальцами по его руке. – Прости.
Марина одернула ладонь, но Игорь успел поймать ее за запястье, обнял и впился в ее губы. Опешив, Самарина попыталась увернуться, но он привлек ее к себе и глубже проник в рот языком.
– Игорь, стой! – Марина протиснула руки между ними обоими и одернула свитер, по воле Игоря поползший было вверх.
– Самарина, прекрати ломаться! – он гладил ее грудь сквозь мягкую шерстяную ткань. – Ты же за этим пришла. Хочешь начать все заново? Я согласен.
– Нет, – возразила она, но он, будто ничего не расслышав, снова приник к ее губам.
Марина приоткрыла рот, интуитивно отвечая на поцелуй. Да, ей хотелось остаться с ним. Да – и тысячу раз да! И за прошедшее время она часто жалела, что променяла его на карьеру, но теперь… все по-иному. Она – не та. И главное – Игорь… Он стал другим. И она для него – не пара.
– Хватит, Крылов! – она наконец оттолкнула Игоря и, поймав на себе его разгоряченный взгляд, добавила. – Я не хочу быть заменой.
– Такого не будет.
– Для тебя все женщины будут заменой Ринате Ипатовой. И я не намерена быть плохой подделкой. Ты, Игорь, не понимаешь, насколько сильна ее власть над тобой. Извини, но нет.
– Марина…
Она вернулась в коридор и начала одеваться. Игорь, поплелся за ней, прислонился к стене и молча наблюдал, как она застегивает сапоги на тонких икрах, как наманикюренные пальчики ловко подхватывают с вешалки пальто, как она подтягивает бархатную резинку на длинных черных волосах, собранных на затылке в конский хвост. Взгляд голубых глаз остановился на его лице, а губы растянулись в легкой улыбке. Он продолжал смотреть на нее… и с ужасом понимал, что она права. В сущности, Марина не будила в нем никаких чувств. А использовать ее для лечебного перепиха он просто не имел права.
– Удачи. – он с сожалением поджал губы.
– Не скопыться тут, – она усмехнулась и, махнув рукой, вышла из квартиры.
Игорь запер за ней дверь и окинул взглядом пустой коридор. В воздухе витал запах парфюма Марины с четкой ноткой жасмина, но он не мог перебить проникающий в самые дальние уголки сознания аромат персика. Заметив чемодан с вещами Ринаты, Крылов отвернулся. Добрался до спальни, взял телефон и написал эсэмэску. Затем стер. Бросил мобильный на кровать и отправился в кухню.
На столе красовалась непочатая бутылка коньяка. Откупорив ее, он распахнул дверцу под раковиной, чтобы выбросить защитную пленку и обнаружил в ведре кружку с желтыми ромашками. Минуту смотрел на яркие, почти живые цветы, потом вытащил кружку, сполоснул и поставил на стол.
Игорь достал бокал, но, не задумываясь, плеснул алкоголь в кружку. Подошел к окну и, уставившись сквозь него невидящим взглядом, сделал первый глоток. Еще недавно ему казалось – перед ним раскинулся целый мир, а теперь… Сейчас у него осталось лишь одиночество и синяя кружка с ромашками.
Владимир затормозил у подъезда элитной многоэтажки, но выходить не спешил. Федорова была не слишком далека от истины: расстроен разрывом Ринаты и Игоря глава Федерации не был, но… Все эти дни его сильная и смелая дочь старалась не подавать вида, что ей плохо. В больнице взяла с Бердникова обещание, что никто никогда не узнает о произошедшем. Настояла и на том, чтобы он не разбирался с Крыловым, не разговаривал с ним и не предпринимал ответных мер. В тот момент, когда Рината, лежа на больничной койке, бледная как мел, говорила эти слова, он мог разорвать мальчишку в клочья.
Она прекрасно все осознавала и видела ярость в глазах отца. Но ее прикосновение тотчас охладило его пыл. Бердников был вынужден пообещать ей. А не сдержать данного слова он не мог. Но самое важное – не мог смотреть, как она потухает. Именно поэтому, ведомый безграничной любовью к своей девочке, он и приехал к дому Крылова. Как бы он ни относился к Игорю, но, если Рината любит парня, вероятно, стоит попробовать. Владимир взялся за ручку двери, но пока не выбрался на улицу.
Из подъезда,