Тео возвращается и садится рядом со мной, делает глоток портвейна и берет вилку.

— Знаешь, — говорит он вкрадчиво, глядя то на десерт, то на меня, — торт, который ты ела на нашей свадьбе, натолкнул меня на несколько идей. Которые не были уместны в той обстановке. Но вот… — он задумчиво смотрит на десерт, а затем погружает в него вилку и зачерпывает кусочек пушистого шоколада, залитого чем-то вроде помадного соуса. Он подносит его к моим губам, и я послушно раздвигаю их, откусывая кусочек.

Я не могу сдержать стон, который вырывается у меня изо рта. Это невероятно.

— Думаю, ты упустил свое призвание, — бормочу я, проглатывая блюдо. — Вместо криминального авторитета тебе следовало бы стать шеф-поваром.

Тео ухмыляется.

— Думаю, мне больше нравится готовить для тебя. Это позволяет мне делать такие вещи…

Он погружает кончик пальца в углубление, оставшееся от вилки, так, чтобы я подумала, что он специально немного поник, и подносит его к моему рту, проводя шоколадом по нижней губе, прежде чем наклониться вперед и захватить ее в свои руки, слизывая сладость, а затем нежно покусывая мою кожу.

Я не могу сдержать стона от удовольствия.

— Мм… — Его рот кривится в довольной улыбке, когда он снова окунает палец в шоколад, проводя им линию по моему горлу. Я, не задумываясь, откидываю голову назад, когда он наклоняется ко мне, и кончик его языка проводит ту же линию, слизывая шоколад, и я стону, когда моя кожа нагревается, ощущая колючие мурашки.

— Тебе стоит снять этот свитер, — хрипло прошептал он. — Я бы не хотел, чтобы на него что-то попало. Он тебе идет. — Он поднимает глаза, окидывая мое лицо оценивающим взглядом. — Он подходит к твоим прекрасным глазам.

Мой первый инстинкт — сказать ему, чтобы он сам снял его с меня, но его пальцы липкие от шоколада, и какой-то части меня нравится идея раздеться для него. Я тянусь к подолу мягкого свитера и медленно поднимаю его вверх, слегка откинувшись назад, позволяя ему увидеть мою бледную плоть, обнажающуюся понемногу, пока я поднимаю его до груди, а затем до конца, позволяя ему упасть на другую сторону дивана.

Тео тихонько ругается, глядя на кружевной бюстгальтер, обнимающий мою грудь.

— Каждый раз, когда я вижу тебя, я хочу тебя еще больше — пробормотал он. — Сними и это, девочка. Иначе я все испорчу, снимая его с тебя.

Невозможно притвориться, что я не хочу этого или его. Я чувствую, как меня охватывает желание, и мое тело гудит от него, когда я тянусь за спину и расстегиваю застежку, сдвигая ее с груди. Тео издает низкий рык в глубине горла, когда видит мою обнаженную плоть, его руки тянутся ко мне, чтобы поднять меня с дивана.

— Мы сделаем это по полной программе, — дразняще прошептал он мне в губы, поднимая меня на ноги. — Шоколад, меховой ковер и камин.

Я понимаю, что он имеет в виду, когда он ведет меня через всю комнату, снова жадно целует меня и усаживает рядом с собой на огромный меховой ковер, расстеленный на деревянном полу, перед прыгающим огнем.

— Ты пытаешься стать ходячим тропом для романтических романов? — Спрашиваю я, покусывая его нижнюю губу, когда он целует меня еще раз, и Тео усмехается.

— Я пытаюсь сделать со своей женой то, чего никогда раньше не делал. — Его рука ложится на мою обнаженную грудь, прижимая меня обратно к меху. — Я никогда не уделял время подобным вещам. Я бы, наверное, сказал, что это чепуха, если бы мне такое пришло в голову. Но сейчас… — Он жадно смотрит на меня, его пальцы перебирают мои груди. — Я хочу не торопиться с тобой, Марика. Я хочу делать все те глупые, романтические вещи, которые с любой другой женщиной я считал бы глупыми. Это глупо, — добавляет он, доставая десерт, чтобы провести еще теплым шоколадом по моим соскам, и я задыхаюсь от этого ощущения. — Но после той жизни, которую я прожил, я обнаружил, что небольшая романтическая глупость значит для меня больше, чем я предполагал.

Когда он приникает ртом к моей груди, всасывая сосок, а его зубы и язык скользят по моей напрягшейся чувствительной плоти, я погружаю руки в его волосы. Спина выгибается дугой, и я отдаюсь ощущениям, понимая, насколько усложняю себе задачу, и обнаруживая, что мне вдруг становится все равно. Я хочу его, и все в этой ночи было идеально.

Когда он сказал, что превращает командировку в медовый месяц, я подумала, что это повод убить двух зайцев одним выстрелом. Что меня оставят одну на большую часть поездки, что это будет номинальный медовый месяц, чтобы Тео не жаловался на то, что у меня его не было, впрочем, я бы и так его провела, но он не должен был этого знать. Но я почти ни слова не слышала о его делах здесь, кроме того, что он сказал мне, что именно этим он будет заниматься завтра, пока я исследую Дублин. Похоже, для Тео медовый месяц важнее бизнеса.

Особенно сейчас, когда он слизывает сладость с моей плоти, повторяя это с другой стороны, а затем проводит губами по плоскому животу, спускаясь к ложбинке между бедрами. Его руки скользят по внутренней стороне моих бедер, раздвигая меня в стороны, пока он слегка покусывает мои бедра, и поднимаются вверх, чтобы провести пальцами по кружеву моих трусиков. Они шикарнее, чем все, что я обычно ношу: кружево кремового цвета в тон бюстгальтеру с атласной лентой, проходящей через весь верх, и маленьким бархатным бантиком на макушке.

— Мне нравятся эти. — Его голос глубокий и хриплый. — Я не хочу их портить, но я хочу сам снять их с тебя…

Его руки лежат на моих бедрах, его рот ласкает кружево, а зубы захватывают его край у одного бедра, проводя по моей коже. Я не могу сдержать стон, который вырывается у меня, мое тело напрягается от потребности, когда он повторяет то же движение с другой стороны, пропуская свой рот между моих бедер, чтобы провести им по кружеву. Я точно знаю, насколько оно мокрое, и то, как он вдыхает мой аромат, заставляет все мое тело