и убивали верующих. Сколько бы церковный собор раскольников ни старался отмежеваться от насилий, наличие связи между восставшими крестьянами и донатистскими священниками более не вызывало сомнений.

Двадцать месяцев спустя смерть Юлиана (363 год) вызвала новый поворот и новые санкции. Борьба уже не ограничивалась столкновениями вокруг церквей и переросла в войну памфлетов. Именно в это время Оптат Милевитанский выступил с крупной работой, направленной против трактатов Пармениана.

Восстание Фирма. Непрерывные смуты, потрясавшие Африку, вынудили императоров усилить военную оккупацию. Однако разложение кадров исключало возможность каких-либо решительных действий. Убедительным примером этого послужила Триполитания. В 364 году ее порты оказались под угрозой нападения племен. Жители Лептиса обратились за помощью к комиту Африки Роману, который обусловил свое вмешательство получением четырех тысяч верблюдов. Не получив их, он воздержался от оказания помощи. Император направил в Африку комиссию для расследования, но Роман подкупил ее. Нападавшие смогли беспрепятственно грабить и убивать мирное население (365–366 годы). Города Берберии не могли более полагаться на защиту римского государства, прогнившего до самого основания.

Подозрительное вмешательство комита в раздоры из-за престолонаследия, разгоревшиеся между сыновьями князя Западной Кабилии, вызвало восстание. Устав посылать императору жалобы, которые до него все равно не доходили, один из наследников — Фирм, по словам Аммиана Марцеллина, «восстал против императора и присоединился к разбойникам и еретикам», то есть к циркумцеллионам и раскольникам, составлявшим большую часть населения Мавритании. То обстоятельство, что во главе восстания стоял берберский князь, подчеркивало его национальный характер. Фирм быстро овладел Цезареей (Шершель) и Икосиумом (Алжир), но был вынужден остановиться перед Типасой. Впоследствии утверждали, что город был спасен благодаря вмешательству святого Сальсы, ребенка, принявшего мученичество при Константине за то, что он сбросил в море бронзового дракона, которому поклонялись язычники. Напрасно взывал к нему Фирм, который был христианином и к тому же, несомненно, донатистом; при выходе из святилища он, по преданию, упал, и это послужило роковым предзнаменованием.

Вскоре после этого в Игильгили (Джиджелли) высадился лучший римский полководец того времени, начальник кавалерии Феодосий (373 год). Фирм тотчас запросил аман, Феодосий согласился, но тем не менее начал военные действия. На протяжении трех лет он вел ожесточенные бои против коалиции племен. Кончилось, как всегда, подкупом вождей. Один из них собрался было выдать Фирма, но последний, узнав об этом, удавился. Верблюд принес к ногам римского полководца останки опасного врага, со смертью которого прекратилось восстание (375 год).

Репрессии против донатистов возобновились с удвоенной силой. К ним уже относились не только как к раскольникам, но и как к мятежным сообщникам Фирма. Ряд эдиктов запретил второе крещение — основной обряд донатистского культа, и предписал конфисковывать дома и земельные участки, где происходили запрещенные собрания. Император Феодосий, сын начальника кавалерии, решил разорить еретиков, — а к донатистам начали относиться именно как к еретикам, — обложив их клириков непомерным штрафом в десять золотых ливров (392 год). Эти меры способствовали такому усилению пропаганды донатистов, что католики уже не решались ей противодействовать. Накануне появления на сцене Августина Берберия была на пути к полному принятию донатизма.

IV. Торжество церкви. Святой Августин.

Юность и принятие христианства. Августин родился в Тагасте (Сук-Ахрас), в Нумидии, стране, где восторжествовало раскольничество (354 год). Отец его, язычник, славился своей веротерпимостью, а мать, святая Моника, была рьяной христианкой и оказала на сына большое влияние. Августин получил солидное образование сначала в Тагасте, затем в Мадавре и, наконец, в Карфагене, где в течение пяти лет занимался риторикой. В Карфагене он вел весьма свободный образ жизни, и в восемнадцать лет обзавелся любовницей, которую страстно любил и от которой имел сына. В «Исповеди» она выведена под именем «матери Адеодата». Он, однако, расстался с ней по настоянию матери, которая в данном отношении проявила себя скорее провинциальной мещанкой, чем христианкой, и желала для своего сына более подходящего брака. Позже Августин с горечью вспоминал о распутстве своих юных лет, но продолжал страдать от упорно преследовавших его чувственных видений. Может быть, именно эта одержимость, охватывавшая по ночам его плоть, помогла ему убедиться в непрочности воли человеческой и в острой необходимости благодати. Некоторые были даже склонны именно в этом усматривать ключ к его «Исповеди».

Благодаря своим способностям он сделал блестящую карьеру грамматика, приведшую его в Рим, а впоследствии в Милан (383–384 годы). Десять лет спустя измученная душа Августина заставила обратиться его к манихейству. Пресытившись им, он впал в «пробабилизм».

Но сомнение не могло удовлетворить этого африканца и он с пылом отдался неоплатонизму, метафизика которого привела его к христианству. Находясь в отшельничестве в Кассикиакии, близ Милана, Августин пережил острый кризис, который и побудил его подчиниться власти церкви. Влияние матери и пример миланского епископа Амвросия, несомненно, способствовали его обращению. Оно, быть может, вовсе и не носило того драматического характера, который он придает ему в «Исповеди». В «Диалогах», написанных три месяца спустя после кризиса в саду Кассикиакия, ощущается не беспокойство, а только стремление с помощью усилий человеческого разума, вопреки сомнениям скептиков, постигнуть истину. Теологические воззрения Августина не отличались высокой требовательностью, и можно предположить, что ко времени крещения, 24 апреля 387 года, он оставался еще христианствующим неоплатоником.

Августин вскоре возвратился в Африку и три года провел в отшельничестве в Тагасте. После смерти матери и сына душа его была посвящена только богу. В конце 391 года население Гиппона неожиданно избрало его священником. В скором времени он стал советником и другом епископа карфагенского Аврелия, а затем епископом Гиппона (395 год). С тех пор история христианской Африки переплетается с жизнью Августина, по крайней мере в нашем представлении.

Августин и Примиан. Августин обладал исключительными качествами: душой страстной и утонченной, волей и темпераментом вождя, которые он поставил на службу церкви, ловкостью дипломата и острым глазом организатора. Благодаря своему интеллекту, поражающему своим многообразием, Августин стал выдающимся оратором и писателем. Никогда до этого христианство не имело столь богато одаренного поборника. Это очень скоро ощутили на себе раскольники и еретики.

По странной случайности донатизм мог противопоставить Августину только ничем не примечательного преемника Пармениана — Примиана, который не смог сохранить единство секты. После Гиппонского собора (393 год) Августин воспользовался разногласиями в стане противника, чтобы энергично перейти в наступление. Донатисты и циркумцеллионы еще сохраняли в то время свои позиции в Нумидии и Мавритании. Религиозные споры нередко переходили в потасовки. Надпись, найденная около Тиарета, прославляет мученика донатиста, погибшего, несомненно, в одной из схваток. Перейти к репрессиям католикам мешали нескончаемые смуты, которые лишь с