очень внимательно. — Я не хотел тебя как-то задеть или обидеть и не покупал билет на Цварг с дальнейшей целью тобой манипулировать. Прости, что не сказал, но я занимался этим, ещё когда ты не оправилась, а потом как-то запамятовал рассказать.

Он просто позаботился. Молча. И даже не придал этому событию большого значения. Собственно, как и тритонов он с Хэлом добывает не потому, что так предписывает Устав Космофлота, а потому, что привык обеспечивать восьмую группу всем необходимым.

«Тебе просто нужен мужчина, который станет заботиться о тебе, а не ты о нём, как о своих братьях».

Я обхватила себя руками и отрицательно покачала головой:

— Нет, конечно же, я не злюсь. Спасибо, что пытаешься помочь Лёве.

Глава 29. Бунт

Кристина Соколова

Это был такой же день, как и вчерашний, позавчерашний и даже позапозавчерашний.

Я потеряла счёт времени и сидела в рубке, грела ладони в рукавах свитера, укрывшись сверху ещё и пледом. Ужасно сильно хотелось вернуться в каюту, лечь в капсулу, закрыться внутри и включить обогрев на полную катушку, но… нельзя. Из десяти индикаторов заряда дисплей капсулы показывал зелёный огонёк лишь на последнем поле. Когда аккумулятор полностью выйдет, обогрева больше не будет, а ночью куда холоднее, чем днём. А если Аскелл включит отопление на всём «Солнечном ветре», то мы уйдём так глубоко под слой снега, что нас не откопают даже с маяком. Мы и так каждый день немножко тонем, это чувствуется по тому, как «гуляет» пол, но все предпочитают делать вид, что не замечают этого. Замерзать насмерть никому не хочется, хотя… видимо, это нас и ждёт. Либо холод, либо голод.

Люди превратились в жалкое подобие себя. Некоторые пассажиры даже мыться перестали — говорили, что так теплее, и, если честно, я их понимала — плазмы осталось очень мало, и Аскелл переориентировал остатки топлива в первую очередь на систему фильтрации воздуха. Вода из-под крана текла чуть тёплая. Невыносимый мороз вгрызся в кости до такой степени, что уже давно ничто не помогало — ни объятия Ивеса, ни несколько слоёв одежды, ни остатки заряда в капсулах.

Кашляли все: люди — потому что слабые здоровьем, Селвин — из-за сломанных рёбер, Ивес и Хальгард — потому что никакой организм не выдержит издевательств в виде ежедневных многочасовых прогулок по вечной мерзлоте… Дениз… Да, пожалуй, она единственная, кто ещё как-то держался. Эмоциональный фон оставлял желать лучшего.

Я поправила плед и посмотрела в иллюминатор — единственный стеклопакет, за которым был виден не слой снега, а затянутое сизыми беспросветными тучами небо. Те дни, когда на «Солнечном ветре» сломался климат-контроль и было слишком жарко, воспринимались как что-то далёкое и сюрреалистичное. Я бы многое отдала, чтобы вновь надеть футболку и шорты.

— Швархи закончились. Еды больше нет, — тихо сказала Дени, зайдя в рубку.

— И с нижней палубы всех собрали?

— И с неё тоже.

Я рассеянно кивнула. Этого следовало ожидать: вчера днём нам всем выдали по одному насекомому на завтрак и ужин. Обеда не было.

Желудок отозвался на слова цваргини болезненным спазмом, но, игнорируя его, я спросила:

— А ребята когда вернутся, не говорили?

— Нет. — Дени отрицательно покачала головой и прикусила губу. — Но Ив упоминал, что исследовал всё вокруг с помощью резонаторов — пищи нет. Нос Хэла тоже чувствительный, и он тоже ничего не учуял. Возможно, сегодня они попробуют отойти от корабля ещё дальше.

Теперь уже я покачала головой и потёрла грудь: сердце было не на месте. Вчера вечером Ив устал так сильно, что рухнул в капсулу, даже не поужинав. Лучше бы они с Хальгардом сделали перерыв в поисках пищи и остались на корабле. От их вылазок толку нет, а вот ребята тратят последние силы.

Я чихнула так, что запершило аж в лёгких, кивнула на стандартное «будь здорова» от Дениз и задумчиво посмотрела на собственные стопы: третья пара термоносков надета поверх пары из тонкой шерсти, а под ней ещё и обычные хлопковые. Нижними двумя парами поделилась Зара, а вот верхняя — казённая. В таком количестве одежды стопы выглядели как раздувшиеся шарики и в ботинки не влезали, зато сидеть в кресле, подогнув ноги под себя — удобно.

Есть хотелось страшно, и единственный способ обмануть организм — это пить горячую воду. Желудок издал очередную мучительную трель, и я вздохнула: придется снять верхнюю пару носков, надеть ботинки и всё-таки дойти до каюты… Нагнулась, поискала обувь под креслом. Увы, правый ботинок оказался слишком далеко, пришлось встать на ледяной пол.

В рубку постучались, но, не дожидаясь «войдите» или «можно», несколько человек зашли в помещение. За последние две недели на Тальвиле субординация, страх и пиетет перед экипажем и представителями рас других Миров настолько размылись, что я не обратила на это внимания, продолжая стягивать термоноски. Подумаешь, люди в рубке. Они на верхней палубе уже давно обжились…

Подняла голову, лишь когда услышала не то всхлип, не то кашель Дениз и грохот.

— Нет! И здесь нет…

— Посмотри там! Смотри, замок висит. Точно там!

Тщетно пытаясь надеть ботинок на два носка, я подняла голову и остолбенела. Пятеро мужчин ввалились на капитанский мостик: трое судорожно обшаривали шкафчики, ещё один схватил цваргиню за волосы и приставил нож к её горлу, надавив острием с такой силой, что ворот джемпера пропитался алой кровью. Бледный испуганный Пит, тот самый Пит, который большую часть полёта провёл в своей каюте, не желая ни с кем общаться, топтался в дверях и ежесекундно нервно оглядывался на коридор.

Я сглотнула и медленно поднялась из-под кресла, чтобы не напугать вошедших. У цваргов замечательная регенерация, но что-то подсказывает, что перерезанное горло Дени никакая расовая особенность не вытянет.

— Уважаемые, спокойно, только спокойно. — Я подняла руки, демонстрируя, что у меня ничего нет.

Трое, что перерывали ящички, резко обернулись. Виктора, Тархана и Бронеслава я узнала сразу — они всегда брали еду где-то в середине очереди, сразу за семьями с детьми, выглядели раздражёнными, когда слышали, что «на обед снова швархи», брезгливо поджимали губы и кутались в длинные заскорузлые пуховики. Они никогда не разговаривали друг с другом, но из-за схожести в поведении и мимике мне всегда казалось, что они приятели.

Вот и сейчас все трое, одетые в куртки и шапки, с перекошенными от злости лицами синхронно повернулись и как по команде ткнули в мою