— Знаешь, что я вижу, Юна? — Демиург так и не взглянул на двор поместья, продолжая рассматривать меня всё то время, пока я говорила и молчала. — Как он смеётся надо мной. В каждом слове твоей горячей речи. Я увлёкся этой битвой за твоё одобрение, сам того не замечая. И сейчас вынужден признать, что проиграл. Проиграл ему тебя.

— Я не приз, который можно выиграть или проиграть, — ещё больше завелась я. — Я такой же человек, как и все они.

— Ты приз, Юна, — усмехнулся Демиург. — Утешительный приз. И я обещаю оставить тебя ему, когда выиграю главное сражение. Сражение за Квертинд. Оно ещё только грядёт. Самый большой и масштабный спектакль, который я только ставил в своей жизни. И у тебя в нём — главная роль. Это будет не любовная история, как многие могут подумать с самого начала. Но это будет история о любви и о той власти, что она имеет над вами. И сейчас, на самой своей середине, она только начинается.

— Вы отвратительны, Демиург, — выплюнула я, окончательно взбешённая его надменностью и непониманием. — Вы словно сам этот ваш… веллапольский дьявол! И не способны слышать никого, кроме себя.

— Этого достаточно, — кивнул он. — Достаточно для победы в финальном акте. И в нём я узрею, как он проклянёт себя за то, что сделал с тобой.

— Я сама сделала это с собой. Потому что только я управляю своей судьбой и решениями, — в моём голосе звучала убежденная твёрдость. — Хоть вы и думаете, что способны манипулировать сознанием, и даже преуспели в этом, но не всё вам подвластно. Вы возомнили себя богом, постановщиком людских судеб. Вы ничем не отличаетесь от Иверийцев. Я даже боюсь представить, кто вы на самом деле.

За окном снова свернуло, резкий раскат сотряс небо, и первые быстрые капли дождя застучали по дорожкам и листьям. Люди, что сидели внизу, с шумом и визгом разбежались. Я тоже хотела удалиться, выбежать прямо под дождь и отправиться домой, но неожиданно Демиург в три шага оказался рядом, схватил меня за горло и заставил смотреть в глаза. От такой неожиданной перемены я едва не заорала. Он никогда не позволял себе грубости или угроз. Наоборот, прикосновения Демиурга всегда были ласковыми, дразнящими и лёгкими.

Снаружи хлынул сильный дождь, и, разбиваясь о подоконник, обдал нас брызгами.

— Меня зовут Ладимин Веллапольский, — сквозь зубы прорычал создатель Ордена Крона и практически швырнул меня на диван.

Он снял поочерёдно зачарованные перстни, выкинул их на пол и предстал передо мной в истинном виде. Не человек — столетнее чудовище, слишком давно живущее на этом свете за чужих смертей. Кровавая магия изменила его до неузнаваемости: полностью чёрные руки выглядывают из белых рукавов сорочки, шея и щеки перерезаны плотной сеткой вен, бесцветные волосы серебрятся в слабом свете свечей. И глаза, густо залитые чернотой. Воистину, это и был веллапольский дьявол! Настоящий монстр!

— Я из королевского рода, ведущего своё начало ещё со времён Первых Волхвов, — он обошёл меня по дуге, и я инстинктивно вжалась в спинку. — Моим отцом был Парт Веллапольский, муж Везулии. Выдающийся учёный и амбициозный правитель. Он пытался сделать из меня иверийца, и наполовину ему это удалось. Увы, не на самую лучшую. Магии Крона, вопреки легендам, мне не досталось.

В мрачном кабинете господин Демиург казался теперь лишь тенью самого себя — зловещим силуэтом, восставшим из тьмы. Должно быть, он хотел меня напугать, но вместо страха вернулось чувство извращённого влечения. Удивительно, но тот монстр, что стоял сейчас передо мной, это странное ужасающее создание казалось мне предельно прекрасным. Совершенным. Я открыла рот и вылупилась во все глаза, будто это не только я излила ему душу, но и он мне. Будто именно его душа говорила сейчас со мной, и это таинство было сродни посвящению.

— Несмотря на происхождение, я полюбил Квертинд по-настоящему. Как своё собственное королевство, — он подошёл и навис надо мной, погладил по волосам, склонил голову на бок. Жуткий. Безумный. Удивительный. — Я очень долго пытался жить по чужим правилам и следовать за лидером. Верил в лучшее. Пока не понял, что единственная надежда на лучшее — устанавливать правила самому. Ты очень скоро узнаешь, что и сама не сможешь по-другому.

Я резко вдохнула и раскрыла губы. Как будто глотнула вишнёвого бренди и почувствовала на языке саму суть Демиурга. Хотелось ответить, что я хочу жить простой жизнью, а не устанавливать правила. Снова стать той уверенной и нахальной Юной Горст, что ещё минуту назад вещала о величии человечности и мелких радостях. Но в горле пересохло, и слова застряли в груди.

— Я верну Квертинд — Крону, — сказал Демиург скорее самому себе. — И на развалинах вместе с первым богом создам новый мир, новую династию и новую историю. Или же… — он на секунду задумался и отстранился. — Крон сделает это без меня.

— Какой ценой? — выдавила я хрипло. — Может, это будет и не Квертинд вовсе?

Он не ответил. Улыбнулся и присел рядом, как делал обычно на наших занятиях. Осторожно коснулся моей щеки, намотал прядь волос на палец.

— Ты должна была испугаться меня. Выхватить оружие или сбежать. Позвать ментора, — поделился он. — Видимо, я и впрямь не такой уж хороший манипулятор. Твои реакции больше непредсказуемы, Юна. Что ты чувствуешь сейчас?

— Гордость, — честно ответила я. — За то, что держу вас в замешательстве. Вы ведь сами меня этому учили однажды. Когда говорили, что весь мир — театр лжи.

Демиург рассмеялся. И я улыбнулась его веселью.

— Знаешь, всё может быть иначе, — он вмиг стал серьёзным. — Да, всё ещё может быть иначе, — кивнул каким-то своим мыслям. — Я бы смог изменить твоё отношение. Ты и я, — он снова замолчал, внимательно рассматривая моё лицо.

— Да? — подалась я ближе.

Он не двигался, пребывая в каком-то отрешенном состоянии. Может, в мечтах. Или в сожалениях. В планах. Страшный, древний, изменившийся мужчина. Зловещая легенда Квертинда. Короткий миг вдруг растянулся на целую вечность, погрязнув в тишине и молчании. Происходило что-то важное, решающее, почти религиозное. Обряд, способный вырвать с корнем всю суть моей истории. За окном снова хлопнул гром, обрушивая нас обоих обратно. В настоящую реальность.

— Величайшая из магий, — Демиург вдруг опустил глаза и усмехнулся, — человечность. Какая глупость! Ты почти убедила меня в этом.

Он встал и налил себе выпить. Отвернулся к окну, уставился на дождь.

— Вы и я, — напомнила я, поёжившись. — Что могли бы… мы?

В голове помутнело, и по телу разлилась необъяснимая слабость. Из окна тянуло холодом и сыростью, отчего кожа мгновенно вспучилась мурашками.

Создатель Орден Крона отставил стакан, старательно собрал все свои разбросанные украшения. Надел перстни на пальцы, возвращаясь в привычный вид прекрасного принца. Прячась за маской.

— Спасти Квертинд, конечно, — невозмутимо ответил господин Демиург. — Уберечь от Чёрного Консула и Иверийского гнёта.

Острый укол разочарования пронзил грудь. Неприятное, порочащее чувство заставило меня подняться. Наверное, это был стыд. Или просто настала пора и в самом деле проститься. В глазах потемнело, но я быстро поймала равновесие. С неожиданным изумлением отметила, что мне трудно расстаться с господином Демиургом. Я и в самом деле странно и болезненно к нему привязалась.