К нашему разговору с Хатчем присоединился идругой член «Цыганского Жулья». Он представился как Бруно, или Харпо (harpoon –на сленге означает шприц для подкожных иньекций – прим.перев.), или кем-то вэтом роде, и протянул мне одну из своих визиток. Многие «отверженные» носят ссобой бизнес-карточки, и дизайн некоторых из них весьма детально продуман. Френчииз Фриско таскает с собой блестящие черные визитки с серебряными буквами. Идеяобзавестись карточками родилась, когда Ангелы из Фриско, стеная по поводу ихгнилого имиджа, решили завоевать симпатии публики, оказывая помощь любомупопавшему в беду автомобилисту, который только попадался им на пути, а потомоставляли ему визитку, на одной стороне которой было написано: «Вам помог членАнгелов Ада, Фриско», а на другой – «Когда мы поступаем правильно, никто и невспоминает об этом. Когда мы поступаем неправильно, все помнят об этом». Этобыло, конечно, не столь классно, как, например, оставить на память серебрянуюпулю или какую-нибудь хромированную хреновину от мотоцикла, но они чувствовали,что лучше так, чем вообще никак. В течение нескольких лет у Ангелов Фрисколюбимым делом было демонстрировать свои познания в механике любомуавтомобилисту, у которого возникали проблемы. Но это было еще до того, какзавертелась рулетка раскрутки паблисити. Сейчас такое самаритянское поведениебыло бы слишком рискованно.

Представьте себе реакцию положительного иважного коммивояжера средних лет, путешествующего со своей супругой и двумядетьми в семейном «мустанге» по какому-то отдаленному отрезку хайвея 101.Что-то залязгало в моторе, и он съехал на обочину и вылез посмотреть, в чем,собственно, дело. Неожиданно он слышит рев приближающихся мотоциклов. Околодесятка Ангелов Ада останавливаются, слезают с мотоциклов и идут по направлениюк нему. Быстро соображая, что к чему, он выдергивает oil dipstick из своегодвигателя и начинает материть приближающихся громил. Его жена, объятая ужасом,опрометью выскакивает из машины и бежит к ближайшему кукурузному полю, скользямежду зелеными сочными стеблями, словно ящерица. Дети наложили в штаны, мужикакак следует отметелили, а через несколько мгновений подъезжает машина дорожногопатруля. «Отверженных» заметают под залог в три тысячи долларов в совокупностиза избиение и попытку изнасилования. Неделю спустя все выясняется, всеобвинения сняты, а мужик извиняется… но каждый Ангел стал беднее на тристадолларов, и эти «карточки вежливости» в следующей раз будут оставлены дома.«Отверженные» все еще носят визитки, но только не те, которые они оставлялипострадавшим на хайвеях. На большинстве визиток изображаются только клубныеэмблемы, имя или погоняло члена клуба и знак «1%» если нужно. Ни у кого накарточках нет ни адресов, ни телефонных номеров. Их иногда пишут на оборотнойстороне, но и адреса, и телефоны меняются так часто, что их можно считатьнедействительными. На большинстве оказавшихся у меня карточек значились три иличетыре телефонных номера, но почти все они были отключены за неуплату.

Почему-то у меня не осталось визитки Бруно(или Харпо), но я запомнил его, потому что он спер у меня целую банку пива. Яне мог поверить в это, так как он из кожи вон лез, дабы удостовериться, что уменя сложилось самое правильное впечатление о «Цыганском Жулье». То и дело мыставили свое пиво на багажник машины, на который облокачивались.Непосредственно перед его уходом я открыл новую банку, поставил ее на багажники увидел, как Бруно-Харпо ловко подменил ее своей, уже пустой. Когда я намекнулоб этом Хатчу, тот пожал плечами и сказал: «Это, скорее всего, просто привычка,один из тех трюков, которому ты научился, пьянствуя в баре, будучи уже намели».

Подобные привычки широко распространены всреде outlaws. «Отверженные» могут быть очень дружелюбны по отношению кчужакам, но не все они считают, что дружба равнозначна взаимному доверию.Кто-то будет красть бессознательно, в силу врожденной дурной привычки или из-закрайней нужды, тогда как остальные будут делать все возможное, чтобы оградитьнаивного чужака от слишком нечистых на руку братков. Вороватых райдеров никтоне жалеет, но никто их и не осуждает, за ними только бдительно следят.*

*За год относительно спокойных отношений сАнгелами у меня украли только две вещи: доклад Линча и тяжелый, классическоговида итальянский нож с выкидным лезвием. Он всегда лежал на моем камине, и явскрывал им свою корреспонденцию.

Один Ангел, очутившись впервые в доменезнакомого ему человека, отправился принять ванну. Там он порылся в аптечке,нашел пузырек с оранжевыми таблетками, похожими на декседрин, и моментально ихпроглотил. Позже, когда Ангел почувствовал себя хреново, он робко спросилхозяина о таблетках – дескать, не ошибся ли он, те ли это колеса. Оказалось,что он принял немыслимую дозу кортизона – лекарства, которым успешно лечатартрит, но, которое вызывает довольно странные побочные явления. Кроме того,точно реакция организма на кортизон не установлена. Хозяин съеденных таблетокотнюдь не обрадовался такому повороту дела и заявил Ангелу, что, скорее всего,кожа его покроется здоровенными фурункулами и кровоточащими нарывами, и агонияАнгела будет длиться несколько недель.

Услышав это, outlaw в панике ретировался изалег в очередную подвернувшуюся койку. Фурункулы так никогда и не появились,но он говорил, что примерно десять дней чувствовал себя больным, слабым и«совершенно никаким». Когда Ангел пришел в себя, он заявил, что из случившегосяс ним сделал соответствующие выводы: теперь он может совершенно не волноватьсяотносительно тех таблеток, которыми он закидывается, потому что его организмвынесет любую проглоченную им дрянь.

Итак, мою банку пива нагло стырили, и мнепришлось тащиться через всю поляну за другой. К тому времени всем в лагере, кто

еще держался на ногах и тусовался вокругкостра, открылась страшная и горькая правда: гора пива почти полностьюиспарилась. Приказала долго жить. Не пройдет и часа, как байкеры, непозаботившиеся заблаговременно о заначках и тайниках, начнут мучитьсянестерпимой жаждой. И вот тут-то могут возникнуть всякого рода неприятности…Вот почему Ангелы, успевшие кое-что заныкать и запрятать в укромных местах,громче всех кричали, что пришло время послать гонцов за пивом. Иначе импришлось бы либо делиться своим припрятанным богатством, либо драться.Некоторые были слишком обкурены и обдолбаны, чтобы их волновала судьба пива, нокостяк примерно из пятидесяти пьяниц, намеревавшихся колобродить всю ночь,организовал рабочий процесс сбора денег. Вообще-то жизнь в лагере была ужедезорганизована. Баргер затерялся где-то среди деревьев, и последняя надеждабыла на тех, кто еще толкался возле огня.