– А куда я, спрашивается, денусь…

– Ну, вот и ладушки.

– Но девочки полетят с нами.

Костин удивленно поднял брови:

– Это еще зачем?

– А куда им деваться? Родных у них здесь не осталось, погибли. Я выясняла. В приют?

– Но… есть же у вас какие-то механизмы для таких случаев.

– Есть, но сейчас это непринципиально. Это мое условие. Ты его принимаешь?

– Да, – вздохнул Костин, уже прикидывая, как убедить в необходимости подобного шага свое командование. С Каталиной-то все просто, в конце концов, она единственный выживший свидетель того боя, а значит, представляет интерес для разведчиков. Но с девочками… А, семь бед – один ответ. Прорвемся!

– Ну, в таком случае, когда старт?

– Да хоть сейчас…

Каталина Мартинес

Ну, вот и решено. В конце концов, почему бы нет? Особенно в свете того, что в родной стране ее ценят трагически мало. Она ведь не просто так ползала по сети и не только узнавала насчет родителей своих малолетних подопечных. Помимо этого (скорее, в первую очередь) она залезла на сайт администрации, которая уже вовсю работала. Русские помогли – предоставили охрану и оборудование, но больше на гражданских внимания не обращали и в их работу не вмешивались, так что Каталина столкнулась с плодами европейской демократии и доморощенной бюрократии. Родной, незамутненной, можно сказать, в чистом виде.

Результаты знакомства ее не обрадовали. Как оказалось, ее нет в планетарной базе данных, а значит, формально она вообще не существует. Все, на что она может рассчитывать, это койка в ночлежке (это когда они вообще заработают) и одноразовое питание. Все! И это было попросту обидно. Воевать, рисковать, фактически спасти планету… Пускай и не в одиночку, и даже на вторых ролях, но тем не менее. И что в ответ? После такого, особенно привыкнув, что рядом есть кто-то, готовый решать ее проблемы не из каких-то шкурных мотивов, а просто потому, что так воспитан, ощущение было, словно в грязь макнули.

Неудивительно, что, получив неожиданное и, чего уж там говорить, лестное предложение от Костина, сопротивлялась она больше по привычке. Но и о том, как потом вернуться домой, стоило подумать. И потому, когда принципиальное решение уже было принято, она поинтересовалась:

– Хорошо. Еще раз. Что ты говорил по поводу дальнейшего маршрута?

Костин лишь плечами пожал:

– Честно тебе скажу, корабли от Кирпича к вам не ходят. Поэтому придется ждать оказии. Или добираться через какую-нибудь центральную планету. Так что…

– Я понимаю, – кивнула Каталина. Еще бы не понимать. Русские ей, конечно, благодарны за помощь и все такое, но в лепешку разбиваться, организуя спецрейс, не станут. Она удивилась бы, случись иначе.

– В общем, выбирай. Можешь поселиться в гостинице, за счет принимающей стороны, а можешь, если есть желание, сгонять со мной на курорт. Хотя бы отдохнешь после всех этих переживаний и ползания в грязи.

– Тебя вот так, запросто, отпускают?

– Ну да. Мне после всех этих волнений положен отпуск, так что я намерен хорошенько позагорать и накупаться до одури. Извини, вариант с осмотром достопримечательностей отсутствует – на Кирпиче трагически мало интересного.

– Гм… – Каталина в очередной раз прикинула свою наличность. Выходил если не ноль, то что-то к этому близкое. Конечно, трофеи Костин продаст, и деньгами честно поделится, в таких вопросах русские весьма щепетильны, но будет это не сегодня и не завтра. Впрочем, лейтенант правильно ее понял.

– Я приглашаю – я и плачу, не волнуйся.

– Ну, тогда согласна… – Уж что-что, а отдых у моря всяко лучше, чем сидеть в типовом номере гостиницы и тихо вешаться от скуки. – Ты, кстати, как там размещаешься обычно?

– Снимаю бунгало на берегу. Ну а для тебя…

– Не стоит, – прервала его девушка. – Меня это вполне устраивает. Но только смотри, чтобы простыни были обязательно шелковыми!

Планета Кирпич. Спустя две недели

Море сегодня было невероятно спокойным. Гладкое, словно зеркало, и прозрачное донельзя, позволяющее увидеть каждый камушек на дне. Костин брел по самому урезу воды, оставляя в плотном мокром песке неглубокие, стремительно затягивающиеся следы. Приятные ощущения, и больше всего ему сейчас хотелось зашвырнуть куда подальше ботинки, которые держал в руке. Не потому, что плохое настроение, оно-то как раз было на уровне, а просто так. Конечно, он сдержал это недостойное офицера желание, но все равно хотелось.

Возле бунгало он остановился, подумал секунду, а потом дважды стукнул кулаком по дверному косяку. Тут, главное, не перестараться, а то с его силой можно и стену проломить, но все получилось как надо – и громко, и дом устоял.

– Кто там барабанит? – из окна высунулась заспанная мордашка Каталины. – Ой!

– Да ладно тебе, выходи уж. Что я у тебя не видел…

Каталина фыркнула в ответ, но ломаться не стала и буквально через несколько секунд выскочила наружу. Загорелая, да еще в одном купальнике, она выглядела сногсшибательно.

– Привет! – Она громко чмокнула Костина в небритую щеку. – Ты уже поздно или еще рано?

– В смысле?

– Четыре утра…

– А-а… И то, и другое. Вначале мы всем офицерским коллективом обмывали погоны, а потом меня прямо из-за стола выдернули и приволокли к адмиралу, и я получил жуткий втык за неуставную форму одежды и неряшливый вид. Это он по поводу двухдневной щетины, хе-хе…

– И… что?

– Да ничего. На самом деле адмирал совершенно не злился и все понимал. В том числе и насчет традиции не бриться перед получением нового звания. Он и сам так делал, но по шее мне дать был обязан. Должность у него такая. Впрочем, ладно. Иди, ополоснись, а потом у нас будет серьезный разговор.

К тому моменту, как девушка, поблескивая в свете восходящего солнца густо покрывающими кожу каплями воды, выбралась из моря, свежеиспеченный капитан-лейтенант успел освободиться от мундира и даже соорудить некое подобие легкого завтрака. Здесь же, на веранде. Аромат свежесваренного кофе щекотал ноздри, но он честно терпел и ждал. И даже немного потянул время – Каталина изнывала от любопытства, но вынуждена была терпеть, ожидая, пока он аккуратно и не торопясь выпьет и съест свою порцию.

– Ну, что я тебе могу сказать, – сказал Костин, покончив, наконец, с трапезой и с удовольствием откинувшись на спинку легкого плетеного стула. – У меня для тебя куча новостей. Не знаю даже, с какой начать…

– Начни с самой приятной.

– Для тебя? Легко. Значит, с закона Архимеда.

– В смысле?

– Ну, закон Архимеда гласит: «Тело, погруженное в жидкость, вытесняет объем жидкости, равный объему тела!» Уточнение: НО! если этому телу показать обнаженную женщину, то оно вытеснит еще немножко жидкости. Ты под это идеально подходишь.