* * *

Обратно мы шли тем же лабиринтом дворов и улочек, что и сюда. Я шагала впереди, определяя наиболее правильный маршрут, мужчины двигались следом. И лишь когда направились к подъезду невзрачного жилого дома, Миша решился спросить:

— А сюда нам зачем? И… я думал, вы на машине.

— На эрши, — ответил Нир. — Он на крыше.

— Эрши? — не понял мальчик.

— Сам увидишь.

Да, Микаэля наше средство передвижения поразило до глубины души. Он разглядывал белоснежную красавицу с таким восхищением, что я не могла не улыбаться. Канир даже милостиво разрешил ему обойти её со всех сторон, и только потом скомандовал нам занимать свои места.

Когда мы взлетали, Миша и вовсе прилип к боковому стеклу. Со смесью страха и восторга он смотрел, как дома, улицы, да и весь город стремительно отдаляются, уменьшаются, как привычный мир становится всё меньше… дальше. И лишь когда высота стала такой, что разглядеть что-то оказалось очень сложно, он откинулся на спинку сидения и устало вздохнул.

— Ну что, Саш, рассказывай сейчас, чтобы не вводить нашего подопечного в заблуждение, — спокойно проговорил Канир. — А то приземлимся, а там охрана, особняк, никаких других детей. И будет нам с тобой испуганный мальчик с крайнее серьёзным даром.

— А… не опасно говорить об этом в воздухе? — уточнила я. — Вдруг нам с тобой достанется?

Всё же способности Микаэля меня порядком поразили. Как-то раньше я считала боевиков и эмпатов самыми опасными из одарённых. А как оказалось, есть ещё такие, как этот мальчик, способный отдавать любые приказы, которые почему-то выполнялись даже против воли.

— Опасно, — отозвался мой сегодняшний напарник, отклеивая накладную бороду. — Но я уже настроил точку приземления и переключил управление на автопилот. Так что, даже если нас с тобой выведут из строя, эрши всё равно долетит, куда нужно.

— А там? — Я тоже стянула порядком надоевшие очки и парик, и только улыбнулась, уловив удивлённый взгляд мальчика.

— А там замкнутый защитный купол, охранники с конгайтами, — всё так же веселясь, ответил Нир. — До вечера они как-нибудь продержатся. А потом явится грозный Алишер и всё исправит.

— А он справится?

— Гай? Конечно. Это же его сила. Его энергия. А наш мальчик ещё дар свой не контролирует. Так что не переживай, Сашка. Всё будет хорошо. А уж сын с отцом как-нибудь договорятся.

— Какой ещё отец? — выдал с заднего сидения ничего не понимающий Миша. — Вы же обо мне говорите?

— О тебе, — кивнул Канир, обернувшись к парнишке. — Хочешь правду? Тогда держи себя в руках. Договорились?

— Говорите! — приказал Микаэль и явно подкрепил это слово своей энергией.

Меня передёрнуло, но Канир только отрицательно мотнул головой.

— Чтобы отдавать мне подобные приказы, тебе придётся ещё подрасти. Но я всё же надеюсь, что мы останемся добрыми приятелями. И не нужно на меня так смотреть.

— Миш, давай я быстро всё скажу, а ты просто это примешь, как факт, — проговорила я, глядя на явно растерянного мальчика. — Нас отправил за тобой лорд Дайрон Алишер Эргай. Думаю, тебе знакомо это имя?

Тот кивнул и заметно побледнел. Кажется, он не просто слышал о Гае, а представлял его этаким монстром во плоти, в общем-то, как и все жители моей прекрасной планеты.

— Ты — его сын. Единственный. До вчерашнего вечера он был уверен, что ты умер, едва родившись, — продолжила я. — Так ему сказали. Когда же узнал, что ты жив, сразу попытался найти способ тебя забрать к себе. Потому едем мы не в распределительный центр, а в другое безопасное место.

— А потом? — спросил откровенно напуганный мальчик.

— А потом будет видно, — ответил Канир. — И вообще, тебя зовут Микаэль.

— Я знаю, — напряжённо проговорил ребёнок. — У меня есть письмо от мамы. Там она обращается ко мне этим именем.

— Письмо? — удивлённо хмыкнул мужчина. — А вот это уже интересно. Покажешь?

— Нет. — И столько в этом слове было решимости, что спорить Канир не стал. Но всё же посчитал нужным сказать:

— Но Алишеру покажи. Для него это тоже важно. Между прочим, он очень любил твою мать.

После этой фразы в салоне эрши повисла тишина. Не знаю, почему молчали другие, но мне вдруг стало странно больно и обидно. А причинау этого состояния была одна — простое осознание, что в отличие от почившей матери Микаэля, меня Гай вряд ли полюбит.

Да и о каких возвышенных чувствах может идти речь после всего одного вечера, проведённого вместе? И пусть умом я понимала, что меня не должны задевать чувства Гая к какой-то давно погибшей девушке, но сердце всё равно гадко ныло. Да и теперь она перестала быть просто гипотетической бывшей возлюбленной, потому что на заднем сидении сидело живое доказательство этой любви.

Приземлились мы через полтора часа после вылета во дворе какого-то шикарного дома. Глядя из окошка эрши на окружающий нас забор, я даже не сдержалась и присвистнула. Там было метра четыре — не меньше, да ещё и с колючей проволокой по верху, и с камерами на каждом бетонном столбе. А ещё по периметру дежурили военные. Много военных. Что просто не могло меня радовать.

— Успокойся. Саша. Это не по твою душу, — ухмыльнулся Канир, прекрасно рассмотрев мой откровенный испуг. Всё же с некоторых пор при виде людей в форме меня начинало нервно потряхивать. — Тебя вообще кое-кто высокопоставленный обозначил, как личного секретного агента. Потому просто веди себя естественно, словно все эти ребята — твои коллеги по работе.

— Легко тебе сказать, — ответила, медленно выдыхая. — В тебя из конгайта не стреляли.

— Ты права, — ответил он, мгновенно став серьёзным. — Но и я в них не стрелял.

После чего коснулся значка на голографической панели, и двери эрши отъехали в сторону. Да только ни я, ни Микаэль со своих мест всё равно не сдвинулись.

— Выходите, бедолаги, — насмешливо бросил Нир. — Я, так уж и быть, не дам вас в обиду.

И тем не менее, нутро эрши мы покинули только после того, как вышел наш лейд. Я заметила, что мальчик почти взял меня за запястье, но в последний момент сам себя одёрнул. Тогда, решив, что вдвоём бояться не так страшно, я сама одной рукой обняла его за плечи и повела вслед за Каниром.

Микаэль беспокойно оглядывался по сторонам. Не знаю, правда, что нервировало его сильнее: шикарный особняк с парком, высоченным забором, бассейном за стеклянной стеной или множество военных, провожающих нас внимательными взглядами. Меня вот куда больше смущали именно люди. А дом? Ну да, большой красивый, чужой. Но он, в отличие от военных, уж точно из конгайта в спину не выстрелит.

При появлении Канира все эти ребята в форме вытянулись по стойке смирно, но на нас всё равно взирали с недоверием. Нир на несколько мгновений остановился и приказным тоном сообщил подчинённым, что именно нас с Микаэлем им теперь придётся охранять. Причём не просто следить за безопасностью особняка, а быть при этом крайне сосредоточенными и готовыми в любой момент отразить нападение.