Шли часы. Время от времени они отдыхали, сидя бок о бок в темноте. Из отверстия, над которым они трудились, временами доносились порывы свежего воздуха, доказывая, что где бы ни находилась соседняя пещера, это был не тупик. Наконец, когда, по прикидкам Фаррела, перевалило за полночь, отверстие расширилось настолько, чтобы в него можно было пролезть.

– Я пойду первым, мисс Ларкин, – сказал он. – Так будет безопаснее. Когда я позову, следуйте за мной.

Пещера, в которую он выбрался, его разочаровала. На самом деле она больше напоминала кротовую нору, чем настоящую пещеру. В лучшем случае ее можно было назвать узким туннелем. Но даже это лучше, чем ничего.

– Хорошо, мисс Ларкин, – сказал он через плечо. – Держитесь поближе ко мне.

Насколько он мог определить, туннель шел параллельно склону горы. Поскольку свежим воздухом тянуло слева, он на четвереньках направился в том направлении. Мисс Ларкин двинулась следом. Неопределенно долгое время они двигались вдоль туннеля. По правде сказать, туннель становился все уже, поворачивал то в одну, то в другую сторону, и Фаррел начал тревожиться.

– Все идет к тому, – весело сказала мисс Ларкин, – что мне еще по меньшей мере год не придется садиться на диету.

По счастью, через несколько десятков футов туннель резко пошел под углом вверх, потом вдруг расширился, и Фаррел обнаружил, что может выпрямиться во весь рост. Мисс Ларкин встала рядом с ним.

– Думаю, нам лучше взяться за руки, – сказал он. – Тут могут быть провалы.

Ее рука первой нашла его. Он крепко ее стиснул. Ох, как же ему хотелось сказать, как приятно быть с ней, как он устал от всяких стрип-баров и «клубов белых кроликов», от девушек, для которых снять одежду все равно что выкурить сигарету. Но он сдержался. Она, вероятно, вообще не подозревает о существовании подобных девушек.

Туннель все еще поворачивал то в одну, то в другую сторону. Они медленно пробирались, держась за стену. Фаррелу пришло в голову, что они скорее в лабиринте, чем в едином туннеле, но он промолчал, чтобы не пугать мисс Ларкин.

Наконец, туннель – будь то исходный или нет, откуда ему было знать? – сузился и снова пошел вверх. Довольно скоро им с мисс Ларкин снова пришлось опуститься на четвереньки.

– Кажется… кажется, земля дрожит, – сказала мисс Ларкин. – Может… может, нам стоит вернуться?

Фаррел тоже ощутил дрожь. Мгновение спустя он уловил слабое гудение, в котором распознал приглушенную пульсацию мощного генератора. Очевидно, гора служила домом не только для племени неандертальцев – впрочем, к этому его уже подготовило наличие силового поля.

– Все в порядке, мисс Ларкин, – не оборачиваясь, ответил он. – Мы на верном пути. Очень скоро мы отсюда выберемся.

Извиваясь ужом, он прополз за поворот и обнаружил, что смутно различает стены туннеля, а чуть дальше – неровный кружок слабого света.

– Выше голову, мисс Ларкин, – прошептал он. – Мы почти выбрались.

Отверстие было уже совсем близко. Фаррел стал двигаться медленнее и тише. Гудение теперь стало гораздо громче, дрожь – отчетливее. Наконец он выбрался на широкий уступ, с которого открывался вид на гигантскую, наполовину естественную пещеру. Одну ее стену целиком занимала огромная сверкающая машина.

Мисс Ларкин выбралась на уступ рядом с ним. На правой щеке у нее было пятнышко грязи, темные локоны прилипли ко лбу, блузка цвета хаки в нескольких местах порвалась, а некогда безупречные штаны-кюлоты были безвозвратно загублены. Но глаза у нее были все еще восхитительные, а лицо – по-прежнему ангельское. Больше, чем когда-либо, Фаррел был уверен, что она – Его Девушка.

Увидев, что находится внизу, она слабо охнула. Фаррел уже успел насмотреться. Машина состояла из многоцветных рядов компьютеров, светящегося лабиринта шнуров и переплетений поблескивающих проводов. У подножия стены напротив уступа нашелся и источник гудения – гигантский генератор. Насколько смог определить Фаррел, работал он на топливе, которое Голубая Молния и его подручные, по всей видимости, перегоняли из добытой из местной скважины нефти. Освещалось все это батареей суперфлуоресцентных ламп, повернутых таким образом, чтобы их свет заливал машину и все, что находилось перед ней, ярчайшим светом, оставляя остальные закоулки огромной пещеры в тени. В стене напротив машины зияла широкая арка в естественный коридор, который вел, если можно полагаться на сквозняк, во внешний мир.

Фаррел насчитал в пещере пятнадцать неандертальцев. Впрочем, трое из них были скорее неандерталоидами – иными словами, Синяя Молния и два его подручных. Остальные были самыми обычными неандертальцами. Их вооружение составляли копья с каменными наконечниками, сами они лениво расселись по пещере. Трое вожаков изучали перемигивающуюся лампочками панель управления в основании машины. В хитросплетения проводов рядом с панелью было встроено нечто, на первый взгляд напоминавшее ростовое зеркало. Проблема заключалась в том, что оно не отражало свет, а скорее поглощало его. В результате возникала своего рода инфернальная тьма, много чернее обычной темноты. От одного ее вида у смотрящего начинала кружиться голова.

Наконец, до Фаррела дошло, что зеркало и есть главный компонент машины, raison d’etre[22] открывшейся перед ними фантастической сцены.

Ближайший к арке край уступа заканчивался чередой каменных ступеней, которые были как будто вырублены в стене пещеры. Грубая винтовая лестница завершалась на полу в каких-то десяти футах от арки и, пусть скудно освещенная, представляла собой идеальный путь к спасению, если бы рядом с выходом не привалились к стене три неандертальца, и если бы не окружавшее гору силовое поле. (Фаррел не сомневался, что барьер еще с вечера починили.)

– Знаете, что я думаю? – жизнерадостно подала голос мисс Ларкин. – Я думаю, раньше тут был зал для каких-нибудь церемоний. Мы же практически в том самом месте, где профессор Ричардс раскопал артефакт Шато дю Буа. – Тут она вдруг нахмурилась. – Но что-то не сходится, да? По оценкам экспертов, артефакт был создан приблизительно в этом году, а значит, никак не мог играть роли в церемониях прошлого. А впрочем, – безмятежно продолжала она, – тут все равно мог быть зал для церемоний, а Голубая Молния просто приспособил его для собственных целей, и с этого самого уступа шаман мог следить за жертвоприношениями, а в туннеле, по которому мы сюда попали, было его тайное убежище.

Фаррел воззрился на нее. Она лепетала так, словно ничегошеньки не смыслила в палеонтологии. Но опять же, нельзя забывать, что она не палеонтолог. И все же, работая секретаршей видного члена МПО, она должна была обладать хотя бы какими-то начатками знаний. Впрочем, наверное, несправедливо с его стороны так думать.

– Полагаю, вы правы, мисс Ларкин, – лояльно сказал он. – На сто процентов правы. И должен вам сказать, – продолжал он, уже не в силах сдерживаться, – так здорово в кои-то веки поговорить с такой девушкой, как вы. Я видел запись вашего резюме в отделе кадров и еще до того, как отправился вас спасать, знал, какая вы замечательная. Но, Боже ты мой, я и представить не мог, насколько вы замечательная в жизни!