- Продлевающая жизнь тому, кто накладывал проклятье, - выдохнул Джеймс. – Но теперь ему, должно быть, очень плохо, после того, как Сири стала обратно эльфийкой – она, получается, забрала то, что у неё украли.

Альбин серьёзно кивнул.

- Так и есть, - произнес он. – Значит, нам нужно искать человека. Это не Коллум – он гном, причём гном очень старый, столько ни один скрывающийся человек не проживёт. Мы в этом тоже не задействованы… Студенты?

- Кто, твои сокурсники? – усмехнулась Верена. – И что они могли на том первом курсе? Как прятались? И как смогли так колдовать?

- Студентов проверяют, человек бы сюда не попал, - согласился Альбин. – Зато преподавателей не просматривают… кто-то из них, кто, как та пиявка, пьёт кровь из академии и её жителей. И этому кому-то сейчас очень нехорошо.

- Но кто это может быть? – вздохнул Джеймс. – Понятно, что не Алех и не Сири, не Данелия, не Зорах, не Коллум… Может…

Он даже не успел высказать своё предположение. Внизу хлопнула дверь, и раздались мягкие шаги. Некто крадучись поднимался вверх по ступенькам.

Верена переглянулась с Альбином, и они, не сговариваясь, выдохнули:

- Ален.

Шаги звучали всё ближе. Здесь двери, которая отделяла бы ступеньки от очередного уровня башни, не было, и незваного гостя можно было увидеть ещё тогда, когда он только поднимался по ступенькам.

Ален поднимался наверх со спокойной улыбкой, играющей на губах, абсолютно равнодушный, с таким видом, словно в его жизни никогда не происходило ничего нового. Всегда незаметный, безликий, отстранённый… Верена никогда не обращала на него внимания, хотя сейчас понимала, что это было как минимум странно. Она не могла даже вспомнить, чтобы Ален проронил несколько слов, за исключением элементарного приветствия, да и то, не особенно радостного.

- Госпожа Лексен, - проронил он, наконец-то поднявшись на их уровень. – Вам очень идёт это платье. Вы в нём просто очаровательны, как чистокровная эльфийка.

Верена вздрогнула. Ей всегда казалось, что эти разговоры о расе не слишком культурны, и ни один мужчина не имеет права сказать женщине, что она кажется ему какой-то, например, эльфийкой или демонессой.

- Это вам.

Она только сейчас заметила, что в руках Ален держал пышный букет. Розы вперемешку с полевыми цветами – какой, однако, странный выбор, тем более, сейчас, когда на улице уже буйствовала осень.

Пришлось принять подарок, хотя Верена даже не понимала толком, к чему он может быть приурочен. Но, кажется, Алена совершенно не волновало её недоумение. Он вложил букет ей в руки, коротко поклонился Джеймсу, словно пытался отдать дань уважения его стараниям, как духа, и натолкнулся на ревнивый, острый, словно наточенная шпага, взгляд Альбина.

Любой нормальный мужчина должен был стушеваться или, напротив, принять защитную позицию, получив такую порцию внимания в свою сторону. Но Альбин, напротив, улыбнулся, словно накормленный кот, и даже подался вперёд, словно большими глотками пил эмоции, которые расплескивал демон.

- Уважаемый, - протянул он, облизнув губы, - держите свою энергетику при себе, будьте добры. Это не я – автор этого букета, и к вашей возлюбленной никаких претензий не имею. Я просто хотел передать ей подарок.

Кажется, Альбина это совершенно не убедило. Выглядел он, по крайней мере, совершенно не так, как следовало бы выглядеть спокойному, не реагирующему на чужие подколки мужчине, уверенному в чувствах своей второй половины. Верена сама, хотя никогда не разбиралась в человеческих, а уж тем более, в демонических чувствах, чувствовала, как он буквально распространял свою ревность на всех, кто находился сейчас рядом.

Ей даже стало дурно – неужели Альбин и вправду такой ревнивец, что способен поливать людей ненавистью уже за то, что они просто преподнесли девушке приятный подарок?

- От кого этот букет? – спросила Верена, пытаясь хоть как-нибудь отвлечь внимание Альбина от Алена. Ей самой вдруг перехотелось верить в то, что преподаватель ментальной магии имеет какое-либо отношение к всему происходящему в академии. Ален показался ей милым, просто не желающим делиться своими чувствами со всеми окружающими. Ну а что, разве он обязан перед кем-то что-то строить, если от природы, скажем, флегматик, не слишком хорошо идущий на контакт с людьми? Разве это так ненормально?!

- Этот букет попросил передать Лайониэлл, - спокойно ответил Ален. – Просил передать его глубочайшие извинения, что не смог защитить вас, госпожа Лексен, от нападения этой шпаги. Он хотел сам поинтересоваться, как вы себя чувствуете, но был уверен, что вы сердиты на него, потому обратился к моей помощи. Так что, Альбин, эта ревность совершенно не оправдана. Не стоит ненавидеть меня за то, чего я не делал.

Демон, казалось, был готов вспыхнуть изнутри, броситься на Алена и разорвать его на мелкие кусочки. Верене же стало страшно. Это чувство возникло словно само по себе, совершенно неожиданно, и теперь она смотрела на Альбина другими глазами. Как она могла довериться этому чудовищу?

- Мне пора идти, - усмехнулся Ален, опять быстро поклонился, демонстрируя знак уважения даже тому, кто едва не сжёг его своим взглядом, и спокойным, размеренным шагом направился вниз по ступенькам. Верене даже захотелось окликнуть его и попросить прощения, но девушка не успела и рта раскрыть – её опередил Джеймс.

- А ведь вы человек, верно, Ален?

Возмущение, вспыхнувшее в Верене, теперь было готово перекинуться с Альбина на Джеймса. Какая разница, какой он расы? Разве это позволяет кому-то его оскорблять?

Ален же нарочито медленно обернулся.

- Вы правда так считаете, господин дух?

- Считаю, - абсолютно спокойно произнес Джеймс. – А ещё я считаю, что вы – та ещё сволочь, которая живится чужими эмоциями, потому что хорошо разбирается в ментальной магии. И приходит именно в те моменты, когда собеседника можно раскрутить на максимальную реакцию.

- Но ведь я не скрываю того, что я человек, - улыбнулся Ален. – Просто меня никто не спрашивает. И вы, должно быть, понимаете, что подозревать меня не в чем? Я и так хорошо устроился.

В его спокойной манере разговора чувствовался вызов. Верена осознала, что на грани срыва – ей так и хотелось сорваться, накричать на кого-нибудь, может, и на того же Алена, потребовать от него уважения…

- Так я могу идти, господин дух? – полюбопытствовал Ален. – Или вы хотите обсудить ещё и мою расу?

Джеймс не ответил. Очевидно, молчание в этом случае можно было расценить как знак согласия, потому что когда Ален продолжил свой путь, никто не окликнул его и не попытался остановить. И, стоило ему добраться до подножия башни и захлопнуть за собой дверь, как гнев Верены, до этого бурливший в душе, затих.

- Он? Это он? – недоумевая, переспросила она. – Ведь человек…

- Нет, - устало произнёс Альбин.