Скарлетт должна овладеть своей силой. Научись она управлять чувствами этой женщины, сумела бы проделать то же самое и с Упавшей Звездой и остановить его до того, как он менее чем через сутки займет трон.

Несмотря на прилагаемые усилия, Скарлетт не могла сделать ничего, кроме как считать эмоции пленницы. Она видела, как владеющие той ярость и гнев каскадом стекают по прямой спине, подобно огненному плащу, и представляла, что обожжется, если осмелится подойти слишком близко. Женщина сидела на мраморной скамье, стоящей рядом с клеткой Узницы, и даже не шевельнулась с тех пор, как Упавшая Звезда ушел.

Поначалу Скарлетт чувствовала облегчение. Она ожидала, что женщина нападет на нее, – укусила же она Гавриила за пальцы! Но та продолжала сидеть неподвижно, будто позируя для портрета, а потом вдруг шевельнулась и, помогая себе зубами, стянула с рук длинные черные перчатки.

Ее кожа была изукрашена выцветшими татуировками из черных роз и виноградных лоз, а кисти изуродованы и грубо зашиты. Пальцы у женщины отсутствовали, и, судя по виду, отрубили их совсем недавно.

Скарлетт отпрянула от этого неприглядного зрелища. Должно быть, такое наказание она понесла за плохое поведение. Неужели Упавшая Звезда планировал и со Скарлетт поступить схожим образом, если она потерпит неудачу?

Скарлетт пыталась заговорить с молодой женщиной, но та не произнесла ни слова, а пару часов спустя подперла щеку искалеченной ладонью, изображая скуку. Скарлетт поверила бы ей, если бы не пламенеющие эмоции, до сих пор окутывающие ее подобно разрушительной мантии.

Скарлетт пробовала успокоить женщину, посылая ей расслабляющие мысли. Видя, что это ни к чему не приводит, она стала проецировать образы и эмоции, которые могли бы клонить ко сну или внушить волнение, грусть или счастье.

Ничего.

Ничего.

Ничего.

– У меня не получается, – посетовала Скарлетт. Она пыталась воздействовать на женщину, но вместо того, чтобы заставить ее что-то почувствовать, лишь истощила саму себя. Настолько, что едва могла держать прямо свою заключенную в клетку голову. А уж о том, что будет, когда Упавшая Звезда вернется, она не хотела даже думать – или узнавать, как он накажет ее за неудачу.

Пришло время уходить. Испытываемая Скарлетт глубинная усталость свидетельствовала о приближении рассвета. Упавшая Звезда мог вернуться в любой момент и обнаружить, что она нисколько не преуспела. Скарлетт нужно воспользоваться Ключом Грёз, чтобы выбраться из Зверинца. Похоже, она была слишком высокого мнения о себе, думая, что если задержится достаточно надолго, то сумеет победить. На самом деле все произошло с точностью до наоборот. Ей была ненавистна мысль о том, что Телла и Хулиан увидят ее с клеткой на голове, но все же нужно возвратиться к ним, чтобы сообща придумать новый замысел.

– Если ты сейчас уйдешь, то никогда не победишь его, – крикнула Узница направляющейся к главным дверям Скарлетт.

До сих пор Анисса хранила молчание и, раскачиваясь на своем насесте, наблюдала за неизменно неудачными попытками Скарлетт. Теперь же Мойра стояла, вцепившись в золотые прутья клетки, и ее глаза сделались жуткого белого цвета.

– Не сдавайся. Тебе предначертана совсем иная истинная концовка, но все может измениться, стоит сейчас опустить руки.

– Я бы осталась, если бы знала, что делать, но… – Скарлетт оборвала себя, вдруг увидев, что дверная ручка начала поворачиваться. Вот черт!

Она слишком долго колебалась. Упавшая Звезда вернулся.

Нет, это оказался не он. В открытую дверь хлынул утренний свет, мальчик-слуга вкатил нагруженную едой тележку и быстро переставил блюда на обеденный стол.

Скарлетт не осознавала, насколько сильно проголодалась – или насколько затхлым сделался воздух, пока он внезапно не наполнился ароматами пирожных, клубничных слоек, медовых рогаликов, колбасок с коричневым сахаром, яиц с приправами и обжигающе горячего чая.

Молодая женщина, наконец, встала со стула. Она подошла к стоящему на обеденном столе подносу, неуклюже обхватила ладонями чайник и вылила его содержимое прямо на еду, прежде чем Скарлетт успела ее остановить.

Окутывающий пленницу плащ гнева вспыхнул победными искрами, которые, однако, быстро погасли – как и все, связанное с успехом, – сменившись красно-черными чувствами ненависти, негодования и горечи.

Наблюдая за бурлящими, неконтролируемыми эмоциями молодой женщины, Скарлетт придумала новый план. Пленница несчастна, но не без причины. Упавшая Звезда отрезал ей пальцы, а затем отдал своей дочери в качестве подопытной свинки. На ее месте Скарлетт и сама пребывала бы в ярости.

Эта мысль зародила в ее душе лучик отчаянной надежды. Возможно, ей все же удастся воздействовать на эмоции этой женщины.

– Я разочарована, – сказала Скарлетт. – Я-то думала, что, бросая вызов моему отцу, ты поведешь себя куда умнее. Хоть я и не в состоянии контролировать твои чувства, зато прекрасно их вижу. Это он отрубил тебе пальцы?

Женщина снова замерла на месте, как тряпичная кукла, но Скарлетт заметила, как потрескивают яркие краски ее эмоций, подобно пламени, в которое только что подбросили новое полено.

– Ты ненавидишь Упавшую Звезду и думаешь, что, обращаясь со мной как избалованный ребенок, тем самым причинишь ему боль, но это не так. Если ты действительно хочешь навредить ему, помоги мне.

Скарлетт взяла волглую клубничную слойку и смело откусила, как будто и вовсе не собиралась делать рискованное предложение. Эта женщина, возможно, и ненавидит Упавшую Звезду, но где гарантия, что она поможет Скарлетт? Отвращение пленницы было таким ужасным, жарким и мощным, что Скарлетт сомневалась, способна ли она чувствовать что-то еще.

Но попытаться все же стоило. Анисса права: своим уходом Скарлетт положит начало неправильному финалу. Можно использовать Ключ Грёз, чтобы сбежать, но в безопасности она, ее сестра и Хулиан будут недолго – да и вся Меридианная империя тоже.

– Я тоже не испытываю любви к Упавшей Звезде, – призналась Скарлетт, – хоть я и его дочь. Он убил мою мать и надел мне на голову эту клетку. Если хочешь причинить ему боль, помоги мне обмануть его – найди более эффективное применение своей ненависти. Я же вижу, что она сжигает тебя изнутри, но можно было бы обратить ее против него. Это лучше, чем разливать чай из чайника.

Скарлетт доела волглую клубничную слойку, пытаясь понять безмолвный ответ женщины, но ее гнев и ненависть были настолько сильны, что если она и чувствовала что-то еще, заметить это не представлялось возможным.

Скарлетт оглянулась на Узницу, которая снова чинно уселась на свои позолоченные качели со словами:

– Интересно мне на это посмотреть.

В следующее мгновение дверная ручка снова повернулась.

На этот раз вошел Упавшая Звезда. С его плеч свисала тяжелая золотая накидка, отороченная густым белым мехом и украшенная искусной красной вышивкой. Подобное одеяние едва ли годится для разгара Сезона Зноя, но ему, похоже, все равно. Первостепенное значение имело лишь то, что наряд выглядит внушительно.