дней этот набросок увидел зашедший в гости Сталин. Который, в свою очередь, показал его архитектору Борису Михайловичу Иофану, к тому времени уже занимавшемуся проектированием советского павильона. Так набросок дошёл до Веры Мухиной, которая немедленно затребовала к себе автора рисунка и модель. Итогом стала скульптура маленькой девочки, держащей в руках хрустальный земной шар, который даже на вид был хрупким и невесомым. На постаменте была высечена надпись на латыни «mundus est fragile», что в переводе означает «мир хрупок».

На самом деле Земля из хрусталя была не такой уж и хрупкой. Чтобы избежать каких-либо случайностей, я обработал её Силой. Это в скором времени сыграло свою роль, когда фанатик из профашистской организации выпустил в скульптуру целую обойму из пистолета. Одна из пуль попала в шар и пробила его насквозь, оставив после себя отверстие с паутиной трещин вокруг. Впоследствии именно в таком виде эта скульптура заняла своё место у входа в здание только что образованной ООН, а стрелявшего фанатика назвали единственным в мире идиотом, устроившим дуэль со скульптурой и проигравшим её. По странному стечению обстоятельств, пуля попала точно в то место, где на карте располагается Берлин. Символично.

В целом, экспозиция мало отличалась от той, что была в моём мире. Разве что добавились мотоблоки, мопеды и мотороллеры, новые модели радиоприёмников в красиво оформленном корпусе да пара автомобилей, до мелочей похожих на 21-ю «Волгу» и трёхдверную «Ниву».

В рамках культурной программы поехал и я с Настей. Предстояло поучаствовать в концерте мастеров искусств совместно с театральной труппой Московского Академического Художественного театра и Краснознамённым ансамблем песни и пляски Красной Армии под руководством А. В. Александрова.

Концерт состоялся в Гранд-опера. Не знаю, что именно ожидали увидеть почти 2 тысячи французов и представителей других стран – участников выставки. Может, казаков верхом на медведях с балалайками в руках, но когда занавес поднялся, на сцене стояла Настя в чёрном платье в стиле Коко Шанель с национальным флагом Франции в руках. За её спиной стоял в полном составе ансамбль Александрова.

С первыми аккордами в зале воцарилась тишина. Никто не ожидал такого начала концерта. И тут в зал полился чистый звонкий голос под аккомпанемент симфонического оркестра:

Allons, enfants de la Patrie

Le jour de gloire est arriv;

Centre nous de la tyrannie…[23]

После небольшого замешательства зал встал. А когда вступил хор мощных мужских голосов, то казалось, даже стены завибрировали. Хрупкая девушка с красивым голосом, стоящие за её спиной плечом к плечу суровые мужчины в военной форме, развевающийся флаг Франции… Всё это вызвало у зрителей чувство эйфории. У многих слёзы текли из глаз от переизбытка чувств.

По окончании исполнения гимна Настя вскинула вверх руку с флагом и громко прокричала:

– Vive la France!

Зал разразился громом оваций, подобных которым этот зал ещё никогда не знал. Крики «Браво», «Vive la Russie». На сцену полетели букеты цветов. Тем временем, передав французский флаг подошедшему строевым шагом солисту ансамбля Александрова, Настя вновь вышла на середину сцены.

Полилась плавная музыка и слова с неподражаемым французским грассированием, взлетели под самую крышу зала:

Pardonne-moi ce caprice d’enfant

Pardonne-moi, reviens moi comme avant

Je t’aime trop et je ne peux pas vivre sans toi

Pardonne-moi ce caprice d’enfant

Pardonne-moi, reviens moi comme avant

Je t’aime trop et je ne peux pas vivre sans toi…

Я говорил, что до этого были овации? Я ошибался. Вот сейчас действительно были овации, подобные взрыву вулкана. Казалось, что ещё чуть-чуть, и стены разлетятся мелкими осколками во все стороны. Публика просто сошла с ума и неистовствовала. Сцену буквально завалили неизвестно откуда взявшимися цветами. Настя изящно раскланивалась, и даже это вызывало у зала просто бешеный восторг. Вся эта вакханалия могла продолжаться очень долго, и я, не ожидая её окончания, вышел на сцену.

Так уж повелось, что выступал я всегда в белом. На этот раз это был безупречный белый смокинг. В паре с Настей в её чёрном платье мы смотрелись просто великолепно.

Заиграла музыка, заставляя зал утихнуть, и Настя запела первые строки «Вечной любви». По-моему, у нас получился дуэт не хуже, чем у Мирей Матье и Шарля Азнавура.

Что-то мне подсказывает, что оперный зал французам придётся отстраивать заново, потому что он сегодня рухнет от цунами аплодисментов. В принципе на этом можно было вообще все выступления заканчивать. Публика уже напрочь отбила себе ладони.

Вот интересно, где можно за столь короткое время найти такое количество цветов? Нас завалили едва ли не по пояс. Нам, советским исполнителям, взыскательная французская публика неистово аплодировала стоя.

Выступление всё же продолжилось. Уже один я спел «Если б не было тебя», из репертуара Джо Дассена «Елисейские поля», «Первая женщина моей жизни», «Се ля ви, Лили», «После дождичка в четверг».

В конце выступления вновь вышла Настя под восторженные крики и гром оваций и спела ставшую в том мире легендарной песню Эдит Пиаф.

Non! Rien de rien…

Non! Je ne regrette rien

Ni le bien qu’on m’a fait

Ni le mal tout ca m’est bien egal!..

Всё! Французы целиком и полностью наши. Если сейчас сказать им, что нужно пойти и записаться в ВКП(б), то они встанут и пойдут.

Нас никак не хотели отпускать со сцены. Было такое впечатление, что под тяжестью цветов сцена просто провалится. К счастью, сцена выдержала.

На следующий день все французские газеты вышли с заголовками «Русские без единого выстрела покорили Париж», «Русская девчонка стала символом Франции», «Франция у ног двух исполнителей из России», «Большевики завоевали Париж, и парижане счастливы», «Самое мощное и самое прекрасное оружие Советов», ну и, конечно, «Русские идут».

Привезённая нами партия пластинок разошлась в один миг. Пришлось срочно их доставлять дополнительно из Москвы самолётом. Причём нарасхват были не только пластинки на французском, но и на русском языке.

Под эмигрантские антисоветские организации была заложена просто термоядерная бомба. Как оказалось впоследствии, поток возвращающихся на Родину возрос многократно.

А я занялся основной работой, ради которой и приехал сюда. Мне было необходимо разыскать в Париже координатора ордена иллюминатов во Франции. Сделать это оказалось не трудно, так как он и не думал прятаться, ведя роскошный образ жизни. Казино, варьете, дорогие рестораны, шикарные авто и красивые женщины. Вот в одном из казино мы с