– Почему он сипит? Он не мог так быстро подхватитьангину – он же не тропический селезень.

– Это я его за воротник тащил, – отозвалсяМедведь. – Шею сдавил маленечко.

Оставив Беседкина приходить в себя, троица друзей занялась,наконец, Мельченко. Ученый был без сознания. Возможно, ему не хватало воздухаили в пылу драки кто-то случайно ударил его ногой. Мельченко постанывал, но всебя не приходил. Лайма села возле него на землю и, вытащив изо рта кляп,положила голову пострадавшего себе на колени. Очки где-то потерялись, и без нихлицо Григория Борисовича выглядело беззащитным.

Рядом с ученым на земле лежал черный чемоданчик – вероятно,тот самый трансформатор, из-за которого разгорелся сыр-бор. Чемоданчик выгляделцелым и невредимым.

– Лайма, кто это такие? – спросил сзади Беседкин,продолжая трястись и сипеть. – Они на тебя напали!

– Мне тоже интересно, кто это такие, – сказалаЛайма, обращаясь к своим друзьям. – И как им удалось столько временибегать по городу, лазить в квартиры, убивать людей и при этом оставатьсянеузнанными.

– Изначальная информация была ложной, –констатировал Корнеев. Музыканты они, как же! Вон лежат – какие же этомузыканты? Хотя… Погодите, что это?

Корнеев запнулся на полуслове, лунатическим шагом подошел кМельченко и поднял с земли… усы! Усы были светлые, почти пшеничные и выгляделивесьма натурально. Вероятно, они выпали у кого-то из кармана во время драки. Корнеевподнял их повыше и показал друзьям. Потом приложил к верхней губе, прямо поверхсвоих собственных. Лицо у него при этом вытянулось от изумления.

– Черт побери, они наклеивали усы! – воскликнулМедведь. – Трио со светлыми усами!

– Австралийцы, – пробормотала потрясеннаяЛайма. – Обставили нас по полной программе. Обвели вокруг пальца! А вонтот, носатый, представлялся Грегором.

– Да ладно тебе, командир, – пробасилМедведь. – Сначала-то они нас обвели, а потом мы их прихлопнули! Прибор иприлагающаяся к нему умная голова у нас в руках. Пленных мы сдадим руководству.По-моему, это победа!

– Но почему, почему мы их не узнали?! – простоналКорнеев. – Почему я их не узнал? Я же с ними сидел прямо нос к носу. Водкувместе пил!

– Потому и не узнал, – предположил Медведь.

– Не переживай, друг мой, – успокоила егоЛайма. – Эти типы отлично маскировались. Уже сейчас ясно, что глаза у нихбыли голубыми благодаря линзам. Ну, а уж усы – это хоть и просто, нобронебойно. Усы меняют мужчину так же кардинально, как женщину челочка.

Комната, куда группа «У» была приглашена на совещание,находилась в большом здании администрации Чисторецка, в самом центре города.Друзья сидели на громоздких гобеленовых стульях, а Тагиров расхаживал передними, как университетский профессор перед студентами.

– Скажите, – неожиданно спросил он с живымлюбопытством, – а приз зрительских симпатий – это часть плана или, таксказать, побочный продукт операции?

– Это просто наш почерк, – скромно ответилКорнеев. – Разве вы не в курсе, что талантливые люди талантливы во всем?

– Да, это я как-то упустил из виду, – пробормоталТагиров и потер шею. – Что ж, пора подводить итоги. Вы удачно завершилиочень непростую операцию, и это большой плюс вашей работы. Минус – потерь привыполнении задания избежать не удалось. Но вашей вины тут нет, так сложилисьобстоятельства.

Тагиров немного помолчал и сказал:

– Теперь я хочу собрать воедино все кусочки мозаики исоставить из них цельную картинку. Чтобы вы, наконец, смогли представить всю еецеликом. Возражений нет?

– Какие же возражения? – ответила за всех Лайма.

– Сгораем от нетерпения, – добавил Корнеев.

– Хорошо бы, а то вообще ничего не понятно, кроме того,что мы все-таки поймали террористов, – сурово заметил Медведь.

– Тогда по порядку. Рассказ будет долгим, так как мы заэту неделю тоже не сидели сложа руки. Все, что вы услышите, носитконфиденциальный характер. Это, надеюсь, ясно. Итак, вначале немного истории.

Несколько десятилетий назад военные специалисты создалитеорию, которая легла в основу нового вида оружия. Это оружие стали называть«тектоническим». Строго говоря, тектоническое оружие – это целый комплексвоенных технологий, которые дают возможность управлять геологическимипроцессами, например устраивать локальные землетрясения в зоне военногоконфликта или на вражеской территории. Но «традиционное» тектоническое оружие,основанное на подземных взрывах, отличалось низкой точностью и сомнительнойэффективностью. Взрыв может прогреметь в одной точке, а сдвиг в земной корепроизойдет совсем в другом месте. Бывает и наоборот, когда эпицентрземлетрясения находится примерно там, где нужно, однако сила его недостаточнаили избыточна.

Тагиров немного помолчал, словно собираясь с мыслями, затемпродолжил:

– В середине восьмидесятых и советские, и американскиеспециалисты наперегонки вели активные исследования в области разработки иприменения тектонического оружия. Наши умельцы даже провели испытания, тольковот необходимых результатов не получили. Главная проблема – процесс разрушенияносил стихийный, неконтролируемый и неуправляемый характер. А кому нужнооружие, если невозможно даже приблизительно предсказать его эффективность?Дальнейшую разработку приборов, способных вызывать тектонические разрушения,свернули.

Здесь Тагиров сделал эффектную паузу.

– Окончательно и бесповоротно? – тотчас спросилКорнеев.

– Да нет. Небольшая группа ведущих ученых, трудившихсяв том самом секретном институте, где и осуществлялись разработки тектоническогооружия, после закрытия программы от этой затеи не отказалась, – продолжилрассказ Тагиров. – Это было, по сути, их любимое детище, дело всей жизни.

Учеными этими были ваши подопечные: Михаил СеменовичПолянский, Григорий Борисович Мельченко и Иван Сергеевич Шатков. Кстати, бывшиеколлеги утверждают, что именно Шатков разработал основополагающий принцип, накотором может быть основано действие прибора, способного вызыватьземлетрясения.

Эти люди стояли у истоков проекта и были самыми ярыми егоприверженцами. Закрытие программы они восприняли как личное оскорбление и вызов,брошенный невеждами их интеллекту. Не нужно военным – хорошо. Можноприспособить прибор для использования в мирных отраслях экономики. Цель у нихбыла глобальная – научиться ни много ни мало управлять планетой. Привозишьприбор в любую точку земного шара, программируешь его, включаешь – и получаешьземлетрясения любой силы и направленности. Прибор должен был в буквальномсмысле сворачивать горы. Но как его ни приспосабливай к мирной жизни, все равноэто гипотетическое оружие, и довольно серьезное, между прочим.