— Я кое-что проясню, — его тон был таким, словно он рассказывал какую-то байку, — я нашёл вас на военном корабле, полном мертвецов, после боя. Мне не ясны мотивы боя. Не ясны стороны, так как слишком много воды утекло. Я совершенно не знаю вас. И совершенно не знаю вашей роли и степени участия в произошедшем здесь.

Он замолчал на секунду, после добавил:

— Мне сказали, что вы очень умная девушка, Айрен, скажите, что бы вы сделали на моем месте, чтобы защитить экипаж?

За добродушной улыбкой скрывалась концентрация в Силе. До этого момента фалиенке незачем было врать. Сейчас… Всё могло измениться.

Айрен помолчала несколько мгновений, чуть качнула головой, усмехнувшись.

"Какая ты, однако, дорогуша злая", — подумалось ей. Если там и правда был бой… То просто жертвой она не была. Жертв так не опасаются. Но в тоже время — сейчас она угрозу представлять была не способна. И не будет способна ещё довольно долго.

— А давайте развернём ситуацию. Какова бы не была моя роль в том бою — сейчас он говорит лишь о том, что я могу сражаться. Я тоже не знаю мотивы и стороны. Но сейчас они перестают иметь значение. За какую бы сторону я ни сражалась — этой стороны уже нет. У меня нет стороны, к которой я могу себя относить. Нет политических взглядов. Но при этом есть люди, которые уже оказали мне помощь несмотря на то, что моя личность вызвала у них опасение.

Ящерица склонила голову на бок, рассматривая Рика.

— Угрожать им — бессмысленно. Если, конечно, ситуация не сложится так, что это вы будете угрожать моей жизни. Пока же — вы спасли мне жизнь. Это достаточная причина для того, чтобы быть благодарной и не подвергать ваш экипаж опасности, по крайней мере сознательно. У меня нет доводов, которые могли бы убедить меня вредить вам. Пока — это просто глупо.

Монолог заставил Рика улыбнуться, только глаза не присоединились к общему веселью.

— За вашей тирадой, Айрен, я не услышал ответа, — это парень сказал напрямую, без попыток задеть или подшутить над девушкой, — что тоже является ответом. А теперь представьте на минуту, что к вам вернётся память. И вы, к примеру, окажетесь каким-нибудь маньяком, который ради забавы попытается вырезать мой экипаж. Неприятная картина, правда?

Айрен лишь пожала плечами:

— Если бы мне нравилось так развлекаться, я бы думала об этом, несмотря на то, помню ли я что-то или нет. А что касается ответа… Боюсь, у меня его нет. Я не знаю, как можно гарантировать лояльность другого существа. И точно так же — как я могу быть уверена, что вы не решите немного подзаработать и продать меня каким-нибудь работорговцам?

— Я поражаюсь вашей тяге уходить от прямого ответа, — на мгновение к улыбке прибавились и глаза. — Ладно, это всё дико интересно, но, к сожалению, время — это не бесконечный ресурс. Во время следующего вашего сна вас перевезут в мой медотсек. Я надеюсь, вы не заставите меня об этом пожалеть?

— Только при условии, что это будет взаимно, — фалиенка больше не улыбалась. — Я могу обещать лишь, что не буду угрожать ни вам, ни вашему экипажу первой. Верить мне или нет — решать вам.

— Может, расширим ваше обещание? — капитан прекратил улыбаться. — "Я не буду строить козни против вас и вашего экипажа, я не буду вредить вам и вашему экипажу, не использую в качестве разменной монеты ради своих интересов"? Видите ли, я немножко знаком, с выходцами с Фоллина. И они очень редко угрожают, угрозы пусты. В основном они плетут интриги. А это гораздо опаснее.

— Принято, при тех же условиях в отношении меня. Можем даже контракт подписать, — она ухмыльнулась.

— Тут нет повода для контракта. Мы заключили устный договор, — сделав ударение на последнем слове он добавил: — И того, кто его нарушит, ждут быстрые и фатальные санкции.

Айрен согласно кивнула. Это было разумно. А она любила разумные вещи.

— У вас принято как-то скреплять подобные договоры, или достаточно слова?

— Мне достаточно слова, — произнесённое было сказано благодушно. — Вам требуется что-то ещё?

— Нет, но мне почему-то вспомнилась человеческая традиция рукопожатия. Но, возможно, она уже устарела. Или я что-то путаю.

— Нет, мы можем пожать друг другу руки, — Рик без тени сомнений протянул руку, с интересом ожидая реакции и действий девушки, — не вижу в этом ничего плохого.

Фалиенка тоже протянула руку. Изящная женская ладонь, тёплая и нежная, сжала руку капитана. Девушка улыбнулась, посмотрев ему в глаза. Она касалась его руки на несколько мгновений дольше, чем это было необходимо, но всё же отпустила его ладонь.

Сразу после того, как фалиенка отпустила руку, он убрал ладонь и поднялся.

— На этом всё, отдыхайте, — и Рик покинул помещение.

Айрен задумчиво смотрела на закрывшуюся за ним дверь. Хорошо, что она не пыталась его соблазнить. Если мужчина так от тебя убегает…

А ещё этот визит расшатал стену, возведённую между её сознанием и пустотой, на месте которой должно было быть её прошлое. Тщательно возведённую на седативных препаратах и самоконтроле. На простых приказах самой себе — спи, не думай, не шевелись, дыши и не думай. Делай все что угодно — но не думай.

А сейчас — эта абсолютная пустота подбиралась слишком близко. Слишком страшно. Когда единственное, что у тебя есть, это мгновение "сейчас". Осознание того, что прошлое уже не вернётся. Даже если удастся его вспомнить. Но без воспоминаний прошлое оставалось подобным бездне. Той самой, которая начинает смотреть на тебя.

И ощущение жуткого одиночества. Люди, что появлялись здесь, не воспринимались живыми — плоские цветные картинки, слова которых не цепляли сознание, звучавшее как белый шум. На них можно было реагировать, но сердца они не касались. Слишком страшно. Слишком велико ощущение чудовищной безнадёжности, ощущение того, что жизнь закончилась. Что дальше уже ничего не будет. Чёрная тоска, с которой почти невозможно бороться.

Айрен повернулась на бок, отворачиваясь от Склива — медленно и аккуратно. Она не хотела сейчас видеть даже дроида и не хотела делать себе ещё больнее неосторожным движением. Она зажмурилась, когтями впившись в угол подушки. Уговаривал саму себя успокоиться и не думать. Поверить, что всё обязательно будет хорошо. Что всё и правда только начинается.

"Ты должен быть сильным, иначе зачем тебе быть?"

Неожиданно всплывшая из памяти фраза. Из какой-то песни. И часто повторяемая кем-то важным.

Когти, крепкие, острые впивались в ткань. Сильно, ещё сильнее. До боли в пальцах.

Ты