Зуреон указал девушке на ее палатку и сообщил, что командование обозначило перерыв до общего сбора, не менее 4 часов, а потому Николь решила отдохнуть.

Отправившись в свое тесное временное жилище, она прислушалась к своим ощущениям и поняла, что пока ей совершенно не хочется ни есть, ни ухаживать за собой, ни заниматься сексом. То, что она считала своими новыми потребностями-зависимостями пока не давали о себе знать и возможно причиной тому были почти непрерывные мысли о судьбе Алианы. Ей казалось, что недуг эльфийки это что-то неправильное и несправедливое, хотя Николь и понимала, что справедливость в таких вещах совершенно не причем. Она хотела найти способ помочь, но знала, что ничем помочь не сможет, так как их разделяла пропасть миров и даже знай она как затащить подругу в Ньюву, сделав ту скрином, настоящая Алиана все равно умрет во внешнем мире, лишившись, по-видимому, даже возможности заходить в игру.

С этими мыслями Николь открыла последнее сообщение от Барина и, тяжело вздохнув, стала перечитывать тезисы для разговора со своими сородичами.

Рогун сидел на табурете в просторной командирской палатке, чувствуя себя совершенно измотанным и это ему очень не нравилось. Такое состояние означало, что он неправильно распределял ресурсы, но кланлид понимал причины своего поведения.

Он боялся.

Боялся делегировать полномочия, доверить управление ситуацией другим людям, слишком многое уже было поставлено на карту. Едва ли не половина всего New World оказалась так или иначе ввязаной в их конфликт. Клан РуГилд объявил о поддержке Союза, однако помощь решил оказать только экономическую, что, впрочем, было весьма полезно, хотя и несколько запоздало.

Бастион Францис и Тореро, напротив, перешли к очень конкретным агрессивным действиям, телепортировав в Зундан более 5 000 своих игроков они уничтожали одиночек Союза, наспех экипировавшихся после респауна и спешивших из города к черным землям.

Удивительную лояльность проявили кланы разного калибра из южной америки и восточной европы предложив свою военную помощь, однако Рогун решил оставить их в резерве, на тот случай, если кто-то решит ударить Союзу в спину.

За их беспрецедентным походом теперь следил весь мир, причем не только этот, виртуальный мир, а много больше – блогеры и журналисты в реале уже придали ситуации политический оттенок, обозначив операцию в черных землях как крупнейшую войну русского клана против американского, никого не волновало, что в составе альянса под названием Союз давно уже находится масса игроков из самых разных стран, в том числе и США.

– Рогун, – тихо обратился к своему лидеру Барин. Он говорил вслух, так как комнату данжа в которой они находились уже дважды проверили маги и стелсеры на предмет шпионов противника. – Хуо Зай молчат. Они до сих пор не выдвинулсь нам на помощь и полагаю, что это можно расценивать как ответ.

– Они расформировали войска? – тихо уточнил Рогун глядя в сторону.

– Нет. Однако у всех, включая топ кланы, ощущение того, что они собираются пойти второй волной. Как только мы победим или Легион отобьется, сотни тысяч их игроков отправятся через портал Зундана и займут Твердь. Помешать им не сможет даже гвардия Бастиона Францис, сам понимаешь, что при таком соотношении сил…

– Такой вариант меня тоже устроит, в случае если мы успеем Разбить Легион и вытащить скринов, ресурсы области – это лишь приятный бонус, то чем мы заманили многие кланы встать на нашу сторону. После того как все закончится я предпочел бы снова уйти в тень, так как наш клан был создан для иных целей.

Они помолчали некоторое время, а затем Рогун спросил:

– Ты в курсе, что нами очень заинтересовались в ГРУ?

– Местном клане или в реале? – с подозрением уточнил гном.

– А ты думал есть разница? – усмехнулся Рогун. – Я уж заждался, когда официальные структуры начнут лезть в это дело и похоже время пришло. Нам нужно действовать быстро, пока информация о скринах не распространилась слишком широко.

– Поди тут ускорься, когда Лего вот-вот закроет ущелье… Хотя, – Барин задумчиво посмотрел в потолок палатки и почесал бороду. – Я бы на их месте дал части наших сил пройти и разбил нас в долине перед Твердью. Эффекты геомантии это не навсегда, через две-три недели система вернет ущелью первозданный вид и тогда все равно на Твердь обрушатся новые силы.

– Да, если не брать в расчет Хуо Зай, который ведет себя в высшей степени неоднозначно, а также Бастион Францис с Тореро, которые будут рады покрошить наших бойцов на ожидании. Планов менять мы не будем, а в случае поражения сразу же расформируемся. У нас будет только один шанс, если мы его упустим это конечно навредит нашей репутации, но, если мы попытаемся играть в затяжную войну с топ кланами, нас раздавят, выпотрошат экономически и клана не станет вовсе.

– Тогда я продолжу бомбить китайцев, пока они не дадут внятного ответа, – с горечью сказал Барин и почти сразу его взгляд подернулся пеленой и стал отрешенным.

Кланлид поднялся и прошелся по палатке, разминая затекшие колени. Затем посмотрел на ворох входящих сообщений в интерфейсе и понял, что его желанию выйти в реал и, хотя бы пару часов поспать, в ближайшее время не суждено воплотиться в жизнь. Следующие сутки должны были стать решающими для него и для тысяч людей.

Не смотря на низкую выносливость, и силу его персонажа, у которого все характеристики были сосредоточены на разуме и воле, он мог здесь ходить, как и еще сотни и тысячи людей, которые приходили в New World за иллюзией жизни. Они могли здесь то, что утратили в реале, тяжелые ранения, болезни и увечья из-за несчастных случаев, все это не играло здесь роли, если ты мог поддерживать свое существование с той стороны жизни, играй сколько влезет, будь полноценным и даже более того, будь лучше многих здоровых людей из реала.

Рогун взглянул на Барина и вспомнил как приходил к нему в больницу, а у койки друга сидела его жена и смотрела. Она просто смотрела на Рогуна и молчала, в ее взгляде не было обвинения, обиды, злости или ненависти, она была умной и сильной женщиной. Она все понимала, что в жизни так бывает, люди иногда совершают ошибки, за которые расплачиваться приходится другим. Но все же она смотрела, и Рогуну хотелось провалиться под землю от этого взгляда. Сколько ребят осталось калеками или почило в земле от того, что он отдал приказ и те выполнили его со всей ответственностью и без тени сомнений? Он думал, что его душа давно очерствела и он относился к этому как с сухим цифрам.

Количество двухсотых, количество трехсотых, высота взята, котел прорван.

Но когда Рогун узнал о существовании скринов, его зарубцевавшиеся душевные раны словно бы вскрыли тупым ножом, и оттуда хлынули боль и надежда. Он мог наконец помочь, если не исправить свои и чужие ошибки, то хотя бы дать шанс на полноценную жизнь тем, кто уже не мог на нее рассчитывать в реале. Вот только он не ждал, что действовать придется так быстро, а отдавать секрет скринов в официальные структуры он не собирался. Слишком часто Рогуну пришлось выполнять приказы самому, такие приказы, которые обслуживали грязные политические интересы конкретных людей, и он прекрасно понимал, что его страна не была здесь исключением, так происходило везде. Более того, зачастую в других странах это имело куда больший размах и последствия. А потому, он хотел узнать первым о секрете того как стать скрином, и распространить эту информацию повсеместно. Даром. Чего бы это ни стоило для тех скринов, которых нужно сейчас спасти.