— И вообще, — добавила она поспешно, — скороя вернусь домой, и все пойдет по-старому. Просто мне хотелось, чтобы демоныпрошлого больше не беспокоили меня, а лучший способ добиться этого —подружиться с ними. Это лишает их силы.

— Я не уверена, что этого мужчину что-то может лишитьсилы, — сказала Стиви. — Он врывается в больницу словно ураган, и всетут же встают по стойке «смирно».

— Когда-то он занимал очень высокое положение, и многиедо сих пор с ним считаются. Это Мэтью позвонил министру внутренних дел ипопросил выделить мне охрану понадежнее.

— Ну, против этого я не возражаю. Мне только ненравится, что его визиты каждый раз тебя расстраивают, — сказала Стиви.Она очень не хотела, чтобы кто-то или что-то огорчало Кэрол — лишняя нагрузкана нервную систему была Кэрол ни к чему. Правда, пока выздоровление шлоуспешно, однако любая эмоциональная встряска — такая, как внезапное появлениена горизонте бывшего любовника, — могла отбросить Кэрол назад. СамомуМэтью Стиви нисколько не сочувствовала; у него был шанс, считала она, но он самвсе испортил.

— Они меня нисколько не расстраивают. То, что было унас, осталось в прошлом, мои воспоминания, может, и нерадостные, но сам Мэтью —просто прелесть. Представляешь, он даже попросил у меня разрешения прийти ещераз! — сказала Кэрол. Эта просьба и в самом деле приятно ее удивила. Мэтьюимел все основания полагать, что на правах старого знакомого имеет правонавещать ее в любой день, однако все же счел нужным соблюсти правилавежливости.

— И ты разрешила? — поинтересовалась Стиви. Самаона по-прежнему не доверяла Мэтью, считая его волком, который влез в овечьюшкуру, чтобы завоевать доверие Кэрол. Особенно не нравился ей его взгляд —немигающий, уверенный, пронзительный. Но Кэрол, казалось, этого не замечала.Просто она знала Мэтью, вернее — знала когда-то.

— Да. — Кэрол кивнула. — Я думаю, теперь мы сним можем стать друзьями. Мэтью, помимо всего прочего, очень интересныйчеловек. И сильная личность.

— Сталин и Гитлер тоже были сильными личностими, — не удержалась Стиви. — Не знаю, почему я так решила, но мнекажется, если этот тип чего-то захочет, он ни перед чем не остановится.

— Так и есть, вернее — было. Но сейчас все изменилось.Мы изменились. Мэтью уже немолод, да и я тоже. Что было, то ушло.

— Ну, я бы на твоем месте не была так уверена. Какговорится — старая любовь не ржавеет, — возразила Стиви, но Кэрол упрямопокачала головой. Она знала, что их любовь умерла. Да, она думала о Мэтью дажепосле того, как они расстались; она продолжала любить его, и только встреча сШоном освободила Кэрол от этого чувства.

Пока Кэрол пыталась разобраться в своих чувствах ивоспоминаниях, медсестра и один из санитаров принесли и установили в палатевторую кровать, и Стиви, усевшись на нее, стала разбирать свою сумку.

— Устроим ночной девичник, — сказала она, надеваяпижаму. Только теперь Стиви успокоилась — теперь она может быть рядом с Кэрол иднем, и ночью. К тому же Стиви обещала Джейсону позаботиться о подруге.Вчерашнее происшествие привело его в ужас, он несколько раз звонил Стиви. Детитоже переживали за мать, но, узнав, что с сегодняшнего дня ее будут охранятьспецназ и Стиви, немного успокоились.

Кэрол было приятно сознавать, что о ней заботятся ееблизкие. Стиви удалось уговорить дежурную сиделку пойти спать в комнату дляперсонала, так что им никто не мешал. В эту ночь они долго болтали и хихикали,точно две школьницы, и Кэрол сказала:

— Я так рада, что ты здесь. Теперь хоть есть с кемпоговорить откровенно.

— Да и я в «Ритце» чувствовала себя довольноодиноко, — призналась Стиви. — Я даже начала скучать по Алану — вотдо чего я дошла! Знаешь, он часто мне звонит, и я заметила, что теперь, когда яуехала, он наконец начал рассуждать как нормальный взрослый мужчина, а не какэгоистичный подросток. Давно пора — в прошлом месяце ему стукнуло сорок. Что ж,лучше поздно, чем никогда… — В последнее время Алан все чаще и чащезаговаривал о женитьбе и даже пытался строить планы на будущее. Очевидно,затянувшееся отсутствие Стиви подействовало на него благотворно. —Представляешь, он пригласил меня на Рождество домой к его родителям! Раньше мывсегда встречали праздники порознь, потому что и он, и я считали себя слишкомнезависимыми, но теперь что-то изменилось. Налицо определенный сдвиг, воттолько к чему мы движемся? Точнее — он движется; меня-то все устраивает…

Стиви и вправду нервничала, когда Алан пытался втянуть ее вразговор о будущем.

— А что бы ты сделала, если бы все-таки вышла за негозамуж? — осторожно спросила Кэрол. В палате горел только ночник на еетумбочке, и этот мягкий полумрак располагал к откровенному разговору. Они ираньше почти ничего не скрывали друг от друга, однако некоторые темы по обоюдномумолчаливому согласию считались у них запретными. До сегодняшнего дня, вернее —до сегодняшней ночи, Кэрол не задавала подруге подобных вопросов, и сейчас онас интересом ждала ответа.

— Покончила бы с собой, — без раздумий ответилаСтиви и рассмеялась, но тут же посерьезнела. — Что бы я сделала? —повторила она задумчиво. — Даже не знаю… Наверное, ничего, я терпеть немогу что-то менять. Моя квартира меня вполне устраивает. Правда, Алану ненравится моя мебель, а мне без разницы. Конечно, можно было бы переклеить обоив гостиной… и завести собаку.

Стиви казалось, что замужество само по себе вряд ли можетзаметно повлиять на ее привычный образ жизни. Другое дело, что Алан могвообразить, будто с заключением брака у него появятся какие-то права на нее, аэтого бы Стиви не потерпела. Нынешнее положение дел ее вполне устраивало.

— Я имела в виду не твою квартиру, а твоюработу, — рассмеялась Кэрол.

— А при чем тут моя работа? — насторожиласьСтиви. — Какое она имеет отношение к браку? Вот если бы я выходила замуж затебя, я бы к тебе переехала, а так…

— Но ведь ты часто задерживаешься у меня, к тому жекаждый раз, когда я куда-нибудь уезжаю, тебе приходится менясопровождать, — объяснила Кэрол. — А вдруг меня опять занесет вкакой-нибудь взрывоопасный тоннель? В этом случае ты рискуешь снова застрять вПариже или в любом другом городе на неопределенный срок. Разве Алану этопонравится?

— Ах вот ты о чем!.. Черт… Даже не знаю. Никогда обэтом не думала. Впрочем, мне кажется — я скорее брошу Алана, чем свою работу.Да, именно так! — воскликнула Стиви, приподнимаясь на локте. — Еслимоя работа ему не нравится, пусть проваливает! Я не брошу свою работу. Ни зачто и никогда. Если ты решишь меня уволить, тебе придется сначала меня убить!

Кэрол было лестно слышать эти слова, сказанные — она несомневалась — от всего сердца и со всей искренностью. Но ведь ситуация моглаизмениться, и это ее тревожило. Кроме того, она всегда переживала за Стиви; вчастности, ей хотелось, чтобы у ее секретарши и подруги была счастливая жизнь, ане только хорошая работа.