— Зачем вам все это, господа советские контрразведчики? Вы ведь меня все равно расстреляете?

Ему хотелось вывести из себя этих русских болванов, хотелось накалить обстановку, усыпить таким образом их реакцию и, свалив прямым ударом кулака подполковника, выхватить пистолет у лейтенанта, расстрелять эту троицу и сигануть в окно. Благо до земли близко. А потом захватить стоявший внизу «виллис» и вперед наудачу. Он не сомневался, справится с офицерами легко.

В дверь постучали, лейтенант поднялся и повернулся спиной к Корчинскому. Тот мгновенно вскочил со стула, сбил лейтенанта с ног, выхватил из кобуры ТТ, присел и резко развернулся, решив вначале уложить майора, а затем подполковника. Но страшной силы удар в лицо спутал все его карты. Он выронил пистолет и обеими руками закрыл голову. Вторым ударом в солнечное сплетение майор Снигирев сложил поляка пополам, а Савельев заломив ему руки назад, скрепил их наручниками. Какое-то время задержанный лежал на полу, подергиваясь и с шумом вдыхая воздух. Его усадили на стул. Савельев продолжил допрос, будто ничего не произошло:

— Прохождение вами службы до первого сентября тридцать девятого года?

Корчинский понял, что с ним работают профессионалы, такие штучки здесь не проходят. Бежать не удастся. Если начнет давать показания, может быть, зачтут и не расстреляют? И он заговорил:

— В тридцать шестом окончил курсы офицеров военной разведки в Варшаве. В ноябре того же года был направлен в минскую резидентуру второго отдела Генерального штаба Войска польского. Занимался выявлением и составлением списков партийных и советских работников в Минске и Минской области, работников органов госбезопасности и милиции. В тридцать седьмом за успешное выполнение задания мне досрочно присвоили чин поручика, наградили военной медалью и назначили заместителем начальника разведотдела новогрудской пограничной бригады. Господин подполковник, если я дам подробные показания, меня не расстреляют?

Савельев усмехнулся и сдержанно ответил:

— Поглядим, что за показания давать будете. Чем занимались в погранбригаде?

— Собирали сведения о расквартированных в Белоруссии частях и соединениях Красной армии, создавали агентурную сеть из поляков, проживавших в Белоруссии, готовили тайники с оружием на случай войны с Россией.

— Все это подробнейшим образом изложите письменно, по годам, населенным пунктам, фамилии и клички агентов, руководителей и сотрудников резидентуры, места тайников, явок, сохранившиеся пароли. Теперь подробно с первого сентября тридцать девятого.

— С немцами воевать не пришлось. Весной тридцать девятого я получил чин капитана и возглавил разведотдел пограничной бригады. Семнадцатого октября тридцать девятого года бригада вступила в боевые действия с частями Красной армии, вторгшимися на территорию Польши. Или, как у вас говорят, вошедшими в Западную Белоруссию с освободительной миссией. — Он скривил разбитые губы в подобии усмешки. — Моя разведгруппа минировала мосты, дороги, линии электропередачи, железнодорожные станции и пути. Через неделю мы были окружены советскими пограничниками, и после жестокого боя группа перестала существовать. Из двадцати трех человек в живых осталось пятеро, но ушел я один, другие попали в плен. Через Румынию я пробрался вначале в Гибралтар, а затем в Лондон, где после непродолжительного отдыха меня направили в британскую разведшколу. Летом сорокового по заданию польского правительства в эмиграции я был отправлен в Польшу организовывать разведывательно-диверсионные группы.

Савельев знаком руки прервал поляка.

— Дальше о вашей деятельности в Армии крайовой. Мы хорошо осведомлены о том, что с немцами она практически не воевала. Отдельные партизанские стычки с жандармами и ряд диверсий в счет не идут. Берегли силы, готовились к встрече с Красной армией, чтобы вовремя захватить власть на местах и заявить: «Вот глядите, здесь уже правит законное лондонское правительство в изгнании!» Не так ли, господин капитан? В сорок четвертом вы работали в Виленском крае или в Белоруссии? Принимали участие в Варшавском восстании?

Корчинский с удивлением посмотрел на подполковника. «Мы сильно недооценивали русских. Всегда. Их разведка и контрразведка оказались не только эффективней наших, но и германских абвера, СД и гестапо. Да, пожалуй, и британской тоже. Но говорить ли им все?»

— В Варшавском восстании участия не принимал, у меня было иное задание. После того как в июле сорок четвертого нам, то есть АК, не удалось самостоятельно отбить у немцев Вильно и создать в городе польские органы государственного и муниципального управления, ваши военные власти не позволили, меня направили в мой родной Новогрудок, приказав отбить его у Красной армии и сформировать там польские органы власти, не подчинявшиеся Советам.

— Но и там вас постигла неудача, — продолжил за поляка Савельев, — причем вырваться удалось немногим. Беда в том, Корчинский, что вы и ваши люди вели себя там, под Новогрудком, словно эсэсовские каратели. Грабили население, убивали несогласных с вами, вешали представителей советской власти, милиционеров, учителей, даже врачей и медсестер, сжигали белорусские села и хутора, жители которых отказывали вам в продуктах и крове. — Савельев поднялся, закурил, стал прохаживаться по кабинету. — А уж когда вы стали совершать диверсии против частей Красной армии, нападать и убивать наших солдат и офицеров, вы сами подписали смертный приговор своей Армии крайовой, выродившейся в шайку мародеров, убийц и насильников. Помните, как вас обложили на хуторе Ясеновичи, где вы держали свой штаб? Почти все были задержаны из вашей банды, но вам вновь удалось скрыться. Ладно, давайте поговорим о последней вашей операции здесь, в Германии. Прошу очень подробно.

Поляк был поражен, растерян, деморализован. «Откуда подполковнику все известно? Он что, сам был там? Совсем худо. Русские могут пришить убийства красноармейцев, офицеров и милиционеров. Совсем худо». И он не выдержал:

— Господин подполковник, откуда вам известно про Ясеновичи?

Савельев сел напротив поляка и впился в его злобные, но полные страха глаза.

— Я лично руководил разгромом вашей банды, будучи начальником отдела военной контрразведки «Смерш» стрелковой дивизии, выведенной с фронта на отдых и пополнение. Давайте рассказывайте: цель задания, численность группы, ее руководители, место дислокации, характер вооружения, каналы связи.

— По заданию британской военной разведки наша группа, работающая под прикрытием снабженческого подразделения Войска польского, должна была найти в Дессау, Рослау и других городах Саксонии авиационные реактивные двигатели и новейший реактивный бомбардировщик, изготовленные на заводах Юнкерса. Когда американские войска ушли за Эльбу, они оставили нам пятнадцать «студебеккеров» и почти тридцать тонн солярки. Англичане передали нашему руководству своих агентов, завербованных из местного населения и бывших полицейских.

— Численность группы?

— Сто двадцать два человека, разбитых на два отряда. Вооружены советскими автоматами ППС, пистолетами ТТ, гранатами. В каждом отряде есть по пять станковых пулеметов Горюнова, по два крупнокалиберных пулемета ДШК на «студеббекерах» и по два батальонных 82-мм миномета.

Офицеры многозначительно