– Что? – снова глупо переспросил Илья.

– А что тебя удивляет? Он изъявил желание поговорить со своей сестрой по трону. Наши спецы договорились о способах защиты канала связи, и мы поговорили. Про тебя там тоже шла речь. В юмористическом, так сказать, ключе. Дай вспомнить, как мне император сказал? – наморщила лобик Славя. – А вот: «Передай своему мужу, центуриону Анечкину, что я благодарю его за отличную работу и прощаю за допущенные ошибки. Но пусть сначала думает, а потом говорит, дите этакое. Иначе никогда ему не стать старшим центурионом».

– Какому центуриону?.. Меня что, простили? Сам император? – все еще не веря в происходящее, спросил парень. – Не может быть…

– Было бы странно, если бы он тебя не простил, – отмахнулась Славя. – Знали люди уже кое-что про няш, да и надежд на тебя, как на единственно верный источник информации, никто особо не питал. Кроме того, я за тебя просила, рассказала в двух словах императору, как ты по своему «предательству» убиваешься. Мы с Романом хорошо поговорили, откровенно. Можешь всех нас поздравить, Илья, я договорились.

– Да, поздравляю… – Илья был в смешанных чувствах. Парню никак не верилось в произошедшее. А как же представлявшийся ему в мельчайших подробностях трибунал?

– Ты дальше будешь слушать, или тебя пока оставить одного, переживать свое прощение? – с нотками раздражения спросила Славя. – Я тут такую работу провернула, а ты как всегда ушел в себя…

– Говори, конечно, – попытался сосредоточиться Илья, хотя все это в данный момент ему было совершенно не интересно. – Я весь внимание.

– Хороший мужик ваш император, – откровенно сказала Славя. – Своего не упустил, но и выжимать ситуацию в свою пользу досуха не стал. Я сделала правильный выбор, что послушала тебя, Илья. В общем, помощь нам будет. Еда, ресурсы, земля в Империи под временную базу флота и второго легиона. Помощь с матчастью для совместного освоения новой планеты. Взамен мы сдаем все интересующие людей технологии и помогаем в их освоении. Допускаем по взаимному согласованию имперских ученых и инспекторов на борт наших кораблей. Строим на нашей верфи корабли для империи, если потребуется. А еще я приношу вашему императору оммаж сроком на пятнадцать лет.

– Что это значит, Славя? – напрягся Илья. – Что-то знакомое, не могу вспомнить.

– Это вассальная присяга, Илья. Русский император становится моим сюзереном, а я его вассалом. Мы решили, что это наиболее удобная форма наших отношений на ближайшие годы. Заметь, он не стал требовать полного подчинения и пожизненной клятвы верности ни от меня, ни от моих славь. Он не захотел разоружать наш флот и легион. Несмотря на то что обнаруженный нами в Солнечной системе имперский флот выглядят слабее нашей эскадры, он мог потребовать это сделать, у нас ситуация безвыходная. Но не стал. С вами можно дружить, Илья. Я это и раньше понимала, но теперь убедилась совершенно точно.

Зал собраний императорского дворца был полон народа. Военные, чиновники, общественники, сенаторы сидели в красных бархатных креслах, рассматривая президиум. К счастью, Илью миновала чаша сия, и в этот раз он не стоял под всеобщими взглядами, а уютно устроился в кресле во втором ряду, присутствуя на церемонии в качестве простого зрителя. Жали неудачно купленные новенькие туфли (а вы не смейтесь, раньше Илья обувь только вместе с мамой покупал, а казенные берцы к парадке не подходят), потела спина под пошитым на заказ мундиром. На молодецкой груди красовались две награды: георгиевский крест четвертой степени за штурм базы Ленааа и «За заслуги перед империей» второй степени, врученная, как говорится, «по совокупности». Вместе со значком «участник рукопашной схватки» и нашивкой за ранение они составляли отдельную гордость Ильи, даже большую, чем погоны центуриона. Эх, пофорсить бы перед одноклассниками… Славя никаких наград и званий Илье не отсыпала: дескать, люди и слави не поймут, скажут, мужа цацками увешивает. Мужчина должен выглядеть скромнее и больше думать о доме, все дела. Илья, в общем, не возражал. Хотя насчет того, кто в доме хозяин, новоиспеченный центурион имел свое мнение, высказывать его он не спешил. Жизнь, она длинная, все потихоньку по местам расставит, да. Посмотрим, кто у нас тут матриарх, а кто и патриарх.

Наконец-то. Взгляды присутствующих стали смещаться влево и вправо, провожая идущую по центральному проходу Славю, сопровождаемую Сфео и двумя офицершами второго легиона. Стройные, в парадных бело-голубых мундирах, с шикарными золотыми косами на непокрытых головах, щеголяющие естественной армейской выправкой слави выглядели сногсшибательно. Картинка с церемонии в сеть шла, что надо. Мужики будут вестись без всякого няша, зачем такие сложности. Недаром землю под базу второго легиона император отвел в лесном углу. И славям лес привычен, и контактов от греха поменьше.

Император ждал, стоя на возвышении рядом с трибуной, одетый в строгий черно-синий мундир. Славя замерла перед ним и медленно преклонила одно колено. Илья даже не представлял, сколько камер сейчас снимают этот момент со всех точек. Трансляция шла как по всей Империи, так и на территорию свободных наций. Пусть посмотрят на союзников русских, подумают о новых раскладах. Пропаганду никто не отменял.

Инопланетянка вложила свои руки в руки императора, и тот символически поднял ее с колен. Обнял и трижды, по русскому обычаю, поцеловал в щеки.

– Я, Славя из клана ясеня и Матриарх всея Славии, от своего имени и имени моих подданных приношу вассальную присягу русскому Императору, – торжественно произнесла Славя. – Его друзья – мои друзья, его враги – мои враги, его тайны – мои тайны, его воля – моя воля. Император всегда может рассчитывать на мой совет и мою помощь. Я никогда не нанесу ущерба гражданам, чести, собственности и законам Империи.

– Я принимаю вассальную присягу Матриарха Великой Славии, – ответил император. – Отныне Славя и ее слави, их собственность, обычаи и законы находятся под моей защитой. Принесенные Славей клятвы обязательны для меня и моих подданных по принципу взаимности. Слави всегда могут рассчитывать на мой совет и мою помощь.

Император Роман Первый и Славя встали рядом, заиграл гимн империи. В едином порыве поднялся весь зал, внимая торжественной музыке. Илья стоял, держа выправку с абсолютно пустой, но счастливой головой и колотящимся сердцем. В происходящем, что ни говори, была и его заслуга, и это было приятно.

А через день после церемонии Илья понял, что пора домой. Стояла самая благодатная летняя пора – середина июля. По линии имперских вооруженных сил центурион с симпантками числился в отпуске, так что препятствий вообще никаких не было, по линии второго легиона он числился мужем Слави, и с этим было сложнее. Но ждать чего-то было уже невмоготу. Да и смысл? Слави не спеша обустраивали свою базу, обнеся участок земли забором и построив временный космодром и бараки, куда перевозили потихоньку с орбиты грузы и эвакуированных гражданских, так что важных дел для Ильи все равно не было.

– Ты как хочешь, а я с девочками домой, – проснувшись рано поутру, сказал он только-только открывшей глаза Славе. – Пора у родителей появиться. Ненадолго, на недельку, – задумчиво сказал парень, глядя на качаемые легким ветерком ветки березы за окном сборного модульного домика. – Ты со мной?