Джек нежно отвел волосы с ее лба. Флоранс хотела заговорить, но он коснулся пальцем ее губ, а затем поцеловал.

Глава 40

На следующий день к ним в комнату постучался Эдвард.

– Я в патио, – отозвалась Флоранс.

– Смотрите, что я нашел, – сказал он, войдя в их маленький дворик и протягивая Флоранс пачку газет. – В основном это мальтийские газеты. Возможно, вам будет интересно их посмотреть.

Флоранс поблагодарила его и сразу погрузилась в чтение. Надеясь отыскать там какое-либо упоминание о Розали, она внимательно просматривала каждую страницу, но ничего не обнаружила. В номере, датированном 1944 годом, Флоранс с удивлением прочитала, что мальтийские женщины все еще не имели права голоса. Там же сообщалось о создании Ассоциации женщин Мальты, намеренной бороться за права мальтиек. Судя по рассказам матери, Розали горячо отстаивала то, во что верила. Может, ее тетя входила в эту ассоциацию? Флоранс просмотрела имена восьмидесяти женщин-участниц, но Розали среди них не было.

Далее она прочла, что как Конституционная, так и Националистическая партии не имели четкой позиции относительно роли женщин в обществе. Местная церковь резко противилась присутствию женщин в составе Национальной ассамблеи. Церковники вообще были против допуска женщин в политику, считая, что это пагубно скажется на традиционном предназначении женщин – материнстве и ведении домашнего хозяйства.

В комнату вошел Джек.

– И они по-прежнему бесправны! – сердито выдохнула Флоранс, отбрасывая газету более позднего выпуска. – Даже сейчас, хотя прошло уже два года.

– О каких двух годах идет речь? – не понял Джек.

Флоранс пододвинула ему газету:

– Почитай. Женщины на Мальте до сих пор лишены избирательных прав. Ты можешь поверить? Франция наконец-то предоставила своим женщинам право голоса, а на Мальте все по-прежнему.

– Прежде чем мы отправимся на поиски, которые могут закончиться ничем, стоит вспомнить все, что твоя мать рассказывала о своей младшей сестре.

– Что именно?

– Клодетта говорила, что Розали отличалась независимым и своевольным характером. Ты мне сама рассказывала, и я запомнил. Возможно, Мальта показалась ей слишком старомодным местом и она не захотела там жить. Или пробыла совсем недолго.

– Давай съездим в Ното и по дороге обо всем подумаем.

Вскоре автобус уже вез их в Ното. Он буквально полз по извилистым проселкам мимо оливковых рощ, небольших виноградников и садов, полных спелых груш и абрикосов. Флоранс высунула голову из окошка, с наслаждением вдыхая аромат эвкалиптов и чего-то еще. Кажется, это был дикий фенхель.

Этот потрепанный старый автобус с металлическими сиденьями сильно отличался от тех, на которых Флоранс ездила в Эксетер. Здесь не было веселых, говорливых кондукторш, или клиппи, как их называли. Вокруг звучали гортанные сицилийские голоса. Флоранс не понимала ни слова. Наконец они приехали в Ното. В городе были две главные улицы: Корсо Витторио Эммануэле и Виа Камилло Бенсо Конте ди Кавур. От обеих улиц в разные стороны отходил настоящий лабиринт старинных каменных зданий.

– Часть войск союзников высадилась вблизи залива Ното, – сказал Джек. – Это произошло десятого июля сорок третьего года.

Флоранс закрыла глаза и мысленно представила, как это все могло выглядеть.

– Ното хотя бы не так пострадал от бомбардировок, как Палермо.

По широкой лестнице они поднялись к кафедральному собору, выстроенному в стиле барокко. Полуденное солнце палило нещадно, отбивая желание гулять. Флоранс успела пропотеть насквозь.

– Красивый собор, – сказала она, глядя на величественный фасад. – Но давай поищем прохладное место и выпьем чего-нибудь холодненького.

Неподалеку нашлось тихое кафе с прохладным залом. Флоранс с наслаждением сняла туфли и откинулась на спинку стула. Джек все-таки сумел объясниться с хозяином и сделать заказ. Еда была простой: мясистые помидоры, вкусный овечий сыр и хрустящий хлеб. Все это они запивали местным вином.

– Здесь наверняка полно разных историй, – сказала Флоранс. – В смысле, на Сицилии. Прошлое ведь никогда не исчезает бесследно.

– А ты знаешь, что в конце тринадцатого века сицилийцы восстали против французов?

– Не знала.

Поев, они не торопились уходить из кафе. Говорили о том, с чего начинать поиски на Мальте.

– Я предлагаю начать с правительственных учреждений, – сказал Джек. – И естественно, с управления полиции.

– На Мальте наверняка вели учет погибших во время войны. Еще стоит поискать по газетным архивам. – Флоранс задумалась. – Возможно, они даже проводили перепись населения.

– Хочется думать, что наши поиски не окажутся бесплодными. Но мы до обидного мало знаем о Розали.

– Одно я знаю наверняка: Розали была неуправляемым ребенком и постоянно доставляла неприятности родителям. Бунтарка вроде Элизы, – сказала Флоранс.

– Сила, с которой надо считаться, – улыбнулся Джек.

– А ты говорил, что Мальта держится за старое. За традиции.

– Словом, место не для женщин с характером Розали. Решать, конечно, тебе, но я вот думаю: может, после окончания здешних дел нам вернуться в Англию и забыть про Мальту?

Флоранс не ответила. Она не знала, что и думать. Но она обещала матери. К тому же ей самой было любопытно попытаться найти Розали. Тем более что они находились почти рядом с Мальтой. Хотя Мидоубрук тянул к себе, искушая привычным течением жизни и ощущением стабильности.

Позже они сидели в патио и потягивали вино. В воздухе разливались ароматы раннего вечера. Внутри Флоранс шло сражение надежд со страхами. Надежды касались их с Джеком будущего, а страхи – реакции Элен и неудачи в поисках Розали. Слишком многое оставалось неопределенным.

Блуждая в мыслях, Флоранс смутно видела, как Джек полез в свой мешок.

– Флоранс! – позвал он.

– Извини. Отключилась от реальности.

Джек разжал пальцы. На его ладони лежала голубая бархатная коробочка.

– Флоранс Боден, согласна ли ты… – Он замолчал и посмотрел на нее. – Согласна ли ты… Я хотел сказать, давай поженимся. Ты согласна?

Ее глаза наполнились слезами.

– Боже, я совсем не хотел довести тебя до слез.

– Идиот, это слезы счастья! – засмеялась Флоранс. – Я согласна.

Джек застенчиво улыбнулся, открыл коробочку, достал помолвочное кольцо с сапфиром и надел ей на палец.

– Это кольцо моей бабушки.

– А как ты узнал, что оно подойдет?

– Я изменил его под твой палец… не так давно.

– Значит, ты думал о помолвке?

Флоранс была удивлена. Джек всегда так неохотно проявлял свои чувства.

– Думал, хотя мои мысли были не о тебе. Я всегда знал, что ты совершенна. Я думал о себе. Беспокоился, что не смогу дать тебе то, чего ты заслуживаешь.

Флоранс покачала головой, размышляя о том, сколько времени они потеряли напрасно. А может, и не напрасно. Может, именно так и должно было все произойти. Предложение, сделанное в невероятно красивом, романтичном месте.

– И все-таки как ты узнал размер моего пальца?

– Как-то ты пошла мыться и сняла кольцо,