— Вас я попрошу остаться. Вы и без того очерняете наш дом своим присутствием, мне бы не хотелось, чтобы вы осквернили ещё и спальню.

— При всём уважении я не могу оставить свою подопечную одну!

Я не видела Рихтера, но чувствовала напряжение его голоса.

— Я требую, чтобы вы остались. Я хозяйка дома, а Ариэлла моя дочь. Здесь ей никто не причинит вреда.

Слова матушки шли вразрез с её письмами, которые она отправляла мне. Как и её мечты… Только в эту секунду до меня дошло, что она всю свою жизнь мечтала о том, чтобы я оказалась при дворе короля, хотя всеми фибрами души ненавидела драконов. А ведь король всё ещё оставался единым для всех живых существ… И он был драконом. Лёгкая испарина пота проступила на лбу. Конечно, во дворце было много ведьм, но королём являлся дракон! Я покосилась на матушку и, чуть было, не задала ей вопрос напрямую: почему она так двулично вела себя? Но сейчас на разговоры об этом не было времени. Важнее было узнать о здоровье отца и помочь ему, если у меня есть хоть малейший шанс сделать это.

Матушка недовольно фыркала, двигаясь вперёд от того, что Рихтер не прислушался к ней и следовал за мной. Она бормотала что-то о нарушении правил, и что она непременно пожалуется королю.

Дракону…

Я невольно ухмыльнулась.

Вся эта ненависть ведьм к драконам выглядела как-то смешно на фоне того, что все они мечтали попасть во дворец. Раньше я не задумывалась об этом, а теперь вдруг осознала. Даже наш главный маг, тот, кого многие ведьмы называли своим королём, был всего лишь подчинённым у дракона…

Поднявшись наверх, я покосилась в сторону своей спальни. В одно мгновение на меня нахлынуло столько воспоминаний, что аж защипало глаза. Здесь у меня была тихая и беззаботная жизнь ровно до того момента, пока магия драконов не проявила себя на отборе. Но я ничуть не жалела, что попала в академию драконов и познакомилась с Рихтером, пусть у нас, судя по его поведению, и не было совместного будущего.

— В спальню я вас не пропущу! — заявила матушка, и я взглянула на профессора Гаррисона.

Он немного щурился, озираясь по сторонам.

Чувствовал какой-то подвох?

Я потянулась к дверной ручке, открыла дверь и вошла. Отец лежал на кровати. Профессор с матушкой остались в коридоре припираться, а я приблизилась к отцу, лежащему на постели. Он был очень бледным, а его взгляд казался потухшим.

— Ари, милая, я так рад увидеть тебя! Я должен попросить у тебя прощения за то, что не приехал, когда узнал, что тебе было дурно! Мне не следовало слушать твою матушку и игнорировать тебя! Я так люблю тебя, девочка моя. Но тебе нужно… — отец закашлялся и начал задыхаться, не успев договорить.

— Тише! Я не оставлю тебя! Я сделаю всё, что смогу, только доверься мне, ладно?

Я присела на край кровати и взяла отца за руку. Он начал отрицательно мотать головой, а его глаза широко распахнулись. Страха внутри меня почему-то не было, возможно, где-то глубоко в душе я знала, что моя магия сильна, и я доверяла ей.

Наши с отцом руки окутало свечение изумрудного цвета, и тоненькая нить магии потянулась по его телу, излечивая все болезни. Я чувствовала, как поток сил исходит из меня, наполняет отца, и ему становится лучше.

— Ари, это ловушка! — произнёс он, тяжело вздохнув, и покосился на колышущиеся шторы, закрывающие окно. Шторы распахнулись, и я увидела того, кого не ожидала увидеть.

— Профессор Хильден? — спросила я, не скрывая своего удивления.

Это был профессор Хильден, представитель водной академии, вот только я не понимала, как он связан с орденом Ледяной смерти, ведь водники всегда отличались своей добротой и стремлением к миру. Явился сюда по договорённости с матушкой, чтобы попытаться убедить меня избавиться от дара драконьей крови? Следом за ним показался Илан, и я потерялась окончательно.

Магия сосредоточилась в кончиках пальцев, готовая вырваться наружу.

— Извини, но мы не могли позволить тебе пробудить основателей Ордена, — заговорил профессор Хильден.

Шокированная услышанным, я немного приоткрыла рот. Он всё-таки был как-то связан с орденом?

— Знаешь, чего они хотели больше всего, Ариэлла?

Я отрицательно помотала головой.

— Они мечтали восстановить баланс сил, который был разрушен ими же! — профессор водной академии покачал головой. — Они сами не понимали, какое чудо сотворили, и грех было не воспользоваться им, чтобы подчинить себе мир… Они могли использовать свою власть, но сдались… Даже не стали воевать. Трусы… А я спрятался. Я смог спрятаться и адаптироваться к жизни в новых условиях.

— Вы один из основателей ордена Ледяной смерти? — я широко распахнула глаза от удивления.

Рихтер говорил, что всех последователей уничтожили, а основателей, которые попросту не смогли убить, — лишили магии и поместили в вечный сон.

— Основатель — громко сказано… Я один из тех студентов, которому удалось украсть и принять сыворотку. Тайно, разумеется. И теперь я здесь… Я не позволю тебе пробудить основателей ордена, Ариэлла. Я давно наблюдал за вашим родом и чувствовал, что в крови вашей матушки есть отголоски драконьей крови… Я убеждал её при каждой встрече в том, что драконы зло, и она верила мне… Она возненавидела их всеми фибрами души, а потом родила наследницу. В тебе не было и намёка на их магию… До отбора.

Профессор Хильден вздёрнул подбородок и противно причмокнул губами.

— Я не позволю вам причинить боль моей дочери! — отцу стало лучше, и он попытался вступиться за меня.

Отец опёрся на локти и попытался сесть, но Илан направил в него облачко магии льда. Стоило только ледяной поволоки коснуться отца, как он упал на подушки, сомкнул глаза и негромко охнул, теряя связь с реальностью.

— Нет! — закричала я и постаралась прослушать его пульс, хватая за запястье.

Я слышала, что Рихтер пытается открыть дверь, но магия Хильдена не впускала его. Наверное, и без участия матушки не обошлось. Она ведь была сильная ведьма и могла попытаться оказать дракону сопротивление.

— Элла, он жив, просто уснул! — наконец, заговорил Илан, стараясь успокоить меня. — У тебя есть шанс спасти отца и всех, кто тебе дорог… Даже того жалкого чешуйчатого, находящегося за стеной. Просто откажись от магии драконов, изгони эту нечисть из себя.

— Давно ты знал? — с криком, обдирающим горло, спросила я у того, кого когда-то считала другом, и зло посмотрела на него.

Пульс у отца был, значит, меня не обманули. Он спал. Пока.

— После того как ты чуть не убила меня. Профессор Хильден нашёл меня и всё объяснил. Это не наша война, Элла, и ты не должна вмешиваться.

Он снова называл меня Эллой… Так странно и непривычно было слышать это в подобных обстоятельствах.