знаешь, ты сейчас меня спросил и сказал про глаза. Теперь они немного на волчьи похожи. Тот же взгляд. Волчонок, ты не оборотень?

Последние слова Дири уже произнес жалобно. И посмотрел так же, но с затаенной надеждой. Я слегка усмехнулся. Что же с моими глазами происходит, что все, кто посмотрит, пугаются? Даже железный Дири.

- Нет, Дири. И никогда им не был. А глаза такие… Не знаю, это, наверное, отдача идет после моей волшбы, уж слишком она сильная получается.

Ветки зашевелились, и появилась растрепанная голова Аррика.

- А вот и соня-засоня, - пробурчал Дири.

- Вучко. Ты! – обрадованно сказала голова.

- А ты думал кто? Дух лесной? – снова пробубнил Дири.

- Как чувствуешь себя? – Я поинтересовался самочувствием Аррика. – Не ранен? Как нога? Э, а что у тебя с головой? Я вначале подумал, что в меле извазюкался.

Аррик потянулся рукой к волосам, провел по ним ладонью, потом посмотрел на нее.

- А что не так?

- Да целый клок с правой стороны белый. Порядочный такой клок. Красился?

- Нет, - удивленно ответил Аррик. – Они что, белые?

- Седые! – воскликнул Дири, - Вучко, твой знакомый от страха обделался, вот и поседел.

- И вовсе я не… А тебя я знаю, я вспомнил. Ты илот?

- Я свободный человек! – обиженно протянул Дири. – Это ты илотом был, да Волчонок тебя выкупил, - с вызовом ответил он и тут же, скосив на меня глаза, сменжевался. Видимо, вспомнив свое недавнее илотское прошлое и кто его сделал свободным.

- Я этого не забыл, - насупился Аррик. – Но меня в илоты продали, а ты все-таки был илотом, я помню.

- Не был я им в Нантере, не был. Это все обман, притворялся я.

- Ага, обман. Как тебя пинками подгоняли, забыл?

- И кто меня подгонял, напомни, что-то я запамятовал.

- А мой брат, вспомнил?

- А, один раз было, только Волчонок его быстро вырубил, забыл?

- Так то Вучко, не ты же?

- А я тебя хорошо отдубасил. Мне понравилось, - Дири растянул рот в довольной улыбке.

- И тебя, илота, за это плетьми отстегали. Илот!

- Никто меня не бил.

- Ага, а кто орал и плакал? Я не глухой, все слышал!

- Орал – да, но не плакал, а смеялся. Над тобой, дуралеем. Ты думал, что Дартон и Волчонок меня били? Дождешься! Спроси у него, бил или нет? Он меня вообще не бьет! Мы друзья!

Дири с вызовом смотрел на Аррика. А мне что делать, парнишки явно невзлюбили друг друга. По первости сначала петушатся, а потом друзьями становятся. Хотя и не всегда. А ведь первым Дири сейчас подначивает.

- Он врет, Вучко?

Нет, конечно. Тогда в Нантере мы специально скрывались, Дири притворился илотом, я – слугой. Тем более, не я, а Дартон делал вид, что работает плетью. Но сейчас мне почему-то не хотелось вставать на сторону Дири, уж больно он сейчас упорист.

- Смотря о чем речь ведется.

- Волчонок! – удивленно возмутился Дири.

- А что, Дири? Ты спросил, бил я тебя или нет, смотря когда. В Нантере не было, а до этого, сам знаешь…

Дири смутился. Ведь было дело, выпорол я его однажды хорошенько.

- Ага! – удовлетворенно произнес Аррик. – Значит, было, а еще говоришь, что не илот!

Дири понурил плечи и грустно вздохнул.

- Да, илот. Был я илотом. Как себя помню, всегда им был. И били часто. Хозяин, соседи, парни местные, женщины. Даже плетьми. Я ответить не мог, ведь илот же. Волчонок меня спас, а то скоро на юг должны были отправить. Ты-то был свободным, пусть и слугой, в илотах немного пробыл. Повезло. А мне повезло, когда Волчонка встретил. Ладно, правда за тобой, признаю. Вот только про Нантер я правильно сказал, тогда я только притворялся илотом. И… про трусость твою был не прав. Меня так не мучили, как тебя с ногой. Поседеешь тут. Ладно, забудь.

- У меня в самом деле волосы седые?

- Угу.

- Я очень сильно испугался. Вчера в трюме, то есть уже позавчера это было. Меня никто не бил, а я испугался очень сильно. Она меня только за ногу схватила, чем-то уколола, но это не больно было. Не очень больно. А я испугался, даже… это самое… ты был прав, что я там…

- Ты что, плачешь?

Аррик надулся, но плакать перестал. Дири же смотрел на него с удивлением, с одной стороны, ему было непонятно, а с другой, во взгляде пацана просвечивала толика… нет, не презрения, но чего-то такого, отдаленно похожего.

Реакция Аррика меня тоже немного удивила. Хотя чему удивляться-то после того, что он