– Колин? – спросила я с тяжелым вздохом.

– Да.

– М-да… – не усидев на одном месте, я поднялась и подошла к окну, за которым разливались сумерки. – Не хочу тебя расстраивать, но моя сестра не в восторге от иларгов. Если Донат будет давить на нее, история может повториться…

– Мы оба это понимаем. К тому же он не забыл, как Колин хотела напасть на него. Да и сам он переживает пока не лучшие времена. Ему сейчас не до отношений. Но Лунаре многое под силу. Если она что-то задумала, то непременно воплотит свой план в жизнь. Кстати, ты не будешь против, если я во дворе построю небольшой крытый алтарь? – ушел он от очередной неприятной темы.

Его вопрос подтолкнул меня вернуться на прежнее место.

– Конечно нет. Реймир, почему она тебе не помогла, когда ты нуждался в ней? – я не хотела в очередной раз ранить мужа, но не все для меня поддавалось осмыслению.

– Хоть Лунара и ненавидит насилие, она никогда не поднимет руку на свой народ. К тому же я не совсем ее дитя. Так, приемыш… Однако с моим пленением ее терпение лопнуло. Дождавшись моего освобождения, она пошла на отчаянный шаг и начала лишать иларгов магии. Первым, кто испытал на себе ее гнев, стал Ластмир. Вслед за ним потеряли магию его люди и Камилла. Но они мелкие сошки. Поэтому она явилась к императору и приказала навести в стране порядок, в противном случае все ее жители превратятся в обычных людей. И знаешь, подействовало. Наверное, поэтому он был так со мной любезен на переговорах, понимал, откуда ноги растут. Богине также пришлось поступиться принципами. Теперь она иногда спускается на зов молящихся. В империи начинается новый рассвет. У нее хватает забот, а у нас и так все наладилось. Нельзя надеяться лишь на высшие силы, нужно и самому быть вершителем своей судьбы. Она и так многое сделала для меня. Например, подарила тебя…

Реймир приобнял меня за плечи, прикоснулся носом к моей щеке и легонько им потерся. Он наслаждался нашим воссоединением, но в какой-то момент неожиданно сказал:

– Мне очень хочется услышать твое мнение.

– Относительно чего? – в моем голосе прозвучало недоумение.

– Считаешь, я поступил несправедливо по отношению к своему сыну, лишив его трона?

– Ты не можешь этого утверждать. Если судьба захочет, чтобы он стал иларом, он им станет, и ничего не поделаешь. Да и по правде говоря, я рада, что наш сын вырастет свободным человеком, не будет с детства тяготиться обязательствами. И когда настанет час сделать шаг во взрослую жизнь, он выберет путь, который ему по душе.

– Твои слова оказались бальзамом для моего израненного сердца. Признаюсь, насмотревшись на свою мать, невестку, гнавшихся за властью и деньгами, немного боялся, что ты не одобришь моего решения.

Обхватив двумя ладонями его лицо, я заставила Реймира посмотреть себе в глаза. Настал час открыться ему. Больше тянуть не следовало, да и момент был подходящим.

– Я бы приняла любое твое решение, даже если бы оно мне совсем не нравилось, даже если бы мне пришлось в одночасье все бросить и помчаться на твой зов. Я – твоя жена, и мое место рядом с тобой.

– Это из-за брачных клятв?

– Нет, Реймир, дело далеко не в клятвах. Без тебя мое сердце день за днем умирало, еда казалось безвкусной, а мир – серым и унылым. Но с твоим появлением он снова заиграл яркими красками. Это не тебе меня подарила судьба, а наоборот. Даже не представляешь, как я безумно рада, что мы столкнулись тем утром на лесной дороге, что Нарвусы похитили меня, иначе бы ты никогда не осмелился надеть мне браслет и сделать своей женой. Сама не знаю, как так вышло, а главное, когда, но я полюбила тебя, Реймир, так сильно полюбила, что не представляю больше без тебя своей жизни.

– Стелла, – только и вымолвил муж и накрыл мои губы своими. Мы целовались до тех пор, пока в легких не закончился воздух. Едва наши губы разомкнулись, маг прошептал: – Ты тоже это почувствовала при встрече, поэтому и сбежала?

– Понятия не имею, что я почувствовала, но разум прокричал: «Беги», и я побежала.

Обаятельная улыбка не сходила с лица Реймира. Его глаза напоминали чистейшие сапфиры и притягательно мерцали. Сложилось ощущение, что муж был на седьмом небе от счастья.

– Находясь с тобой в разлуке, я жил мечтой, что однажды услышу эти слова. А сейчас… Даже не представляешь, какое это чудо – понимать, что твои чувства взаимны, что тебя ждут, несмотря на череду дней и огромное расстояние. – Не привыкший к выражению эмоций, он не знал, каким образом описать то, что с ним происходило. – Спасибо тебе за любовь, за сына, которого носишь в себе. Спасибо за то, что ты есть, – муж вновь потянулся ко мне за поцелуем, но в сантиметре от моих губ внезапно замер. – Ты ведь понимаешь, что и наш сын, и наша дочь будут акханами?

– И что из этого? Думаешь, меня это волнует? Реймир, мне не важно, какой природы будет их магия. Главное, чтобы они стали такими же светлыми людьми, как их отец.

Он снова широко улыбнулся.

– С тобой, моя звезда, я определенно стану не только счастливчиком, но и гордецом, каких свет не видывал. А если серьезно, Стелла, то я с первого взгляда полюбил тебя всем сердцем и буду любить до последнего вздоха.

Его слова походили на брачные клятвы, но он не стал бы их произносить, если бы не чувствовал, что так оно и будет…

Запах цветущего жасмина, покорившего меня белоснежными цветами, легонько кружил голову. Я сидела на скамеечке в саду рядом с тетей Эриной и держала на руках четырехмесячного сына. Бывшая соседка наведывалась в гости едва ли не каждый день, проводила у нас по три-четыре часа, помогая мне с малышом. Бедной женщине, чувствовавшей себя ужасно одинокой и всеми покинутой, необходимо было о ком-то заботиться, дарить свою любовь. И Киар – именно так мы с Реймиром назвали сына – идеально подходил для этого.

– У тебя руки, поди, затекли, давай я его немного подержу.

Тетя Эрина потянулась за ребенком, чем вызвала мою улыбку. От меня не укрылось, с каким благоговением она смотрела на него вот уже четверть часа, желая прижать к себе сладко пахнущий комочек.

Стоило соседке взять спящего младенца, как ее глаза наполнились нежностью и любовью, а лицо засветилось от счастья. Невзирая на отсутствие кровных связей, тетя Эрина считала Киара своим внуком. Хотя она явно предпочла бы нянчить детей дочери, а не чужих. Вот только ауринка до сих пор проживала в зоне отчуждения в Иларии и все еще не была беременной.

– Как Аника? – осмелилась я поднять болезненную тему.

– Уже месяц не дает о себе знать. Но раз не пишет, значит, у нее все хорошо. Было бы плохо, давно вернулась бы домой. А как успехи у Колин?

– Пока не очень, – солгала я, не желая выдавать чужую тайну.

– Тогда пусть берет штурмом эту неприступную крепость, – указала женщина кивком на вышедшего из соседнего дома иларга, и мы тихонько рассмеялись.