class="p1">– Да на мне с детства всё заживает как на собаке! – Пациент обратился за поддержкой к Бренде: – Мам, скажи, разве не так?

– Нашёл сравнение! – искренне возмутилась она. – Царапины и шишки с ранением!

Скрипнув зубами от досады, Мэттью глубоко вздохнул.

– Да как вы не понимаете?! Я не могу пропустить свидание! Если Кэтлин узнает о ранении, то прилетит сюда, а я не хочу её жалости! Мне нужно совершенно другое! – Он посмотрел в глаза той, кто лучше всех знала любимую брюнетку: – Я выгляжу безнадёжным трупом?

– Нет! – ответила Лилит.

– Вот пусть и она так считает! Хватит того, что я до смерти перепугал всех вас. Первое ранение за столько лет службы – и вы готовы пылинки сдувать с моих царапин. – Агент перевёл взгляд на отца. – Я уйду в пятницу утром. Тебе решать, будет это на законных обстоятельствах или нет.

– Не нужно возводить меня в ранг бога.

– Всего лишь в статус друга главного врача клиники.

– Хорошо, я подумаю, что можно сделать. – Харрис подошёл к сыну и, как это совсем недавно сделал доктор, осмотрел глазные яблоки. – Голова кружится? Виски болят?

– Нет!

– Тошнит?

Мэтт мотнул головой в знак отрицания, вызвав у отца непроизвольную улыбку.

– Прямо совершенно здоровый человек. Для чего только на тебя столько бинтов потратили?

– Чтобы вас напугать.

Харрис посмотрел на родных, ожидая от них осуждения безумного решения Мэттью. Лилибет открыла рот – и он вздохнул с облегчением: хоть внучка с ним согласна. Но то, что сказала девочка, было словами поддержки вовсе не старшего Вуда:

– Если хочешь, я полечу с тобой! – Она положила ладонь поверх руки отца. – Ты принял правильное решение. Нам не нужно от мамы жалости: она и так слишком многих жалеет! А уколы, если понадобится, тебе могут сделать и в больнице Финикса.

* * *

Ранним утром тридцать первого декабря специальный агент Мэтт Вуд стоял в аэропорту Даллес в ожидании приглашения на посадку. Его никто не провожал. Он сам настоял, чтобы поцелуи в щёку и слёзы не вышли за порог просторной квартиры района Джорджтауна.

Синяя куртка, накинутая на стянутое повязкой плечо, была расстегнута.

Двое суток назад Мэттью проснулся без температуры. Организм не гнушающегося ежедневными тренировками мужчины с лёгкостью выздоравливал, сыграв одной командой с душой, сердцем и мозгом хозяина. Агент не сомневался, что в нужный день и час будет здоров и выполнит задуманное. Свидание с любимой женщиной мог отложить разве что конец света. Сам Мэтт ни в какие безнадёжные концы не верил, только в начала, а там, в Финиксе, его ждало начало новых отношений.

Он не удержался и набрал номер дочери.

– У тебя всё в порядке?

– Пап, ты звонишь уже третий раз. Неужели думаешь, что за час, проведённый в больнице с Чайтоном, со мной могло что-нибудь случиться?

«От этого маньяка можно всего ожидать, даже костыль не удержит». Мэттью улыбнулся собственным мыслям, ведь верил слову Риджа и всё равно каждый раз представлял худшее.

– Одри с тобой?

– Нет. Спустилась в кафе за едой. Максимум через час мы будем дома. Не волнуйся! Скоро посадка?

– Через двадцать минут. Я позже наберу на домашний.

– Пап, через час. Не через двадцать минут!

– Вот и успею… перед взлётом.

– Не будь смешным! Скажи ещё, чтобы я не смотрела мультики допоздна и не ела мороженое после горячего чая.

– А нужно?

– Мне уже шестнадцать! Мистер Вуд, у вас вполне взрослая дочь! – – изображая официальный тон, повысила голос девочка и, рассмеявшись, добавила: – Позвонишь, когда приземлишься в Скай-Харбор. С наступающим!

Представив, что сказал бы Харрису после трёх звонков за час в возрасте Лилибет, Мэтт усмехнулся. У его дочери просто ангельское терпение. Похоже, она и мысли читать умеет…

– Пап, не волнуйся так. Всё будет хорошо. Я в тебя верю, ты помнишь?

– Да. Я в тебя тоже! – Он сам нажал кнопку отбоя.

В горле запершило. Неужели так будет всегда? Стоило лишь представить доверчивый взгляд зелёных глаз любящей его девочки...

Пять дней, проведённые в больнице, с ежедневными посещениями дочери, сильно их сблизили. Лилибет первым делом навещала отца. Просидев не меньше часа у его постели, рассказав последние новости и какое-нибудь воспоминание из детства, она уходила в палату к Риджу. но максимум через полчаса возвращалась, выполняя ставший ежедневным ритуал: подставляла под поцелуй лоб и обнимала за шею на прощание. Сегодняшнее утро не было исключением.

Он вспомнил странные слова, произнесённые девочкой на пороге квартиры: «Что бы ни случилось, не опускай руки и знай: я в тебя верю!» Опускать руки было не в характере Вуда, а вот вера ему бы не помешала.

Он поёжился. Купленная сестрой куртка предназначалась для прогулок в городе Кэтлин, а не в холодном Вашингтоне. Или это мандраж? Если так, то…

Мэттью хмыкнул, выпрямил спину и, не обращая внимания на тянущую боль, развернул плечи. Не хватало ещё начать себя жалеть. Так что же ждёт его в жарком Финиксе? От чего там можно опустить руки? Перед глазами встала стройная фигурка Паркер. Представляя вкус её поцелуя, он непроизвольно сжал губы.

Большие глаза цвета шоколада наполнились слезами и болью…

Мэтт почувствовал, как заходили желваки, и стиснул зубы. Больше никто и никогда не сделает ей больно. Никто и никогда. Он проследит за этим!

Красивый женский голос объявил о посадке на рейс Вашингтон-Финикс. Вуд отметил билет у стойки регистрации, проигнорировав кокетливый взгляд стройной блондинки, сдал сумку в багаж и прошёл в терминал посадки. Через четыре часа он увидит женщину, по которой за неделю успел основательно соскучиться. Только она! Все остальные отныне останутся в прошлом.

Глава 15.1

– Я скучал по тебе…

Тёплые мягкие губы целовали ухо. Сильные руки нежно обнимали за талию и осторожно прижимали к крепкому торсу, боясь не рассчитать и сделать больно. Запах чистого тела, сигарет Кэмел и одеколона Хьюго Босс Ин Моушен Грин Эдишен: табак, коньяк, мандарин и мускатный шалфей.

Совсем недавно смеси этих ароматов