к Бейну, не сегодня. И тут же вопрос: «А когда?» Моментальный ответ: «Теперь никогда!»

Три дня назад, отвечая на сообщение в аэропорту Финикса, она так не думала. Три дня, вместившие в себя память семнадцати лет.

Брюнетка подобрала с пола бюстгальтер, надела, прикрыв возбужденные соски, торчащие на порозовевших под ласками холмиках.

– Я не могу! Мне нужно подумать.

– Прямо сейчас? – удивление в карих глазах.

– Да.

– Есть важная тема?

– Есть! – короткий резкий ответ.

– И это не может подождать до утра? – ещё одна попытка остаться рядом, привязать к себе хоть ненадолго.

– Нет. Слишком долго откладывала.

– Не понял. Как долго? – полный недоумения взгляд.

– Семнадцать лет! И ты же знаешь, я никогда не остаюсь на ночь!

Щупальца потихоньку возвратились в живот, на место им в мечущийся мозг пришло желание поскорее остаться одной. Оно настолько тягостное, что нет сил дожидаться такси в одних стенах с Бейном. Кэтлин задыхалась. Чужое пространство давило. Ловушка, из которой хочется быстрее сбежать.

– Подожди, я тебя отвезу.

Он до омерзения заботлив.

– Не нужно. Поймаю такси.

– Сейчас, в этом районе? – удивление вместе с желанием защитить.

– Сделаю вызов по телефону.

– И всё-таки я чем-то тебя обидел.

От его стремления угодить, делается тошно.

– Не стоит.

– Что?

– Делать себя виноватым. От этого мне очень больно! – она опустила желание прямо сейчас удавиться.

– Больно тебе?– полная горечи усмешка.– По-моему, пострадавший здесь я.

– Вот и не делай того же со мной…

Поспешное бегство. «Так стыдно…»

Уже на выходе, выкатывая за собой чемодан с поставленной на него сумкой Мэтта, она произнесла:

– Прости! С Новым годом!

– Спасибо, но до него почти неделя… Я позвоню? – надежда и боязнь получить отказ.

– Конечно! Только не сегодня. Я слишком устала.

Красивый мужчина с фигурой атлета в одних лишь боксерах, с недоумением и болью в глазах.

Опустошённый взгляд и в качестве извинения два слова:

– До завтра!

В ответ тишина и незакрытая дверь, и эхо из коридора, отражающее стук чемоданных колёс, и боль, и чувство потери и чего-то другого… Освобождения? Но что будет завтра? Вот этого Кэт пока не знала. Только то, кто будет в пятницу – Вуд!

И снова подсказка «услужливой» памяти: «С кем Новый год встретишь, с тем его и проведёшь». И язвительный ответ самой себе: «Это я слышала в ночь на Рождество. Придумай что-нибудь новое!»

Длительные, непрекращающиеся трели сотового заставляли сердце биться на сто ударов быстрее. Почему всегда так: стоит встать под душ – и обязательно кто-нибудь позвонит? В тысячный раз Паркер дала себе слово брать телефон в ванную комнату. Проклятая пена никак не хотела смываться. Да и чёрт с ней!

Она набросила на голову полотенце и голышом выскочила из-под душа. Нескольких прыжков хватило, чтобы добраться до журнального столика в гостиной. На дисплее высвечивалось имя, которое Кэтлин ожидала увидеть в течение последних двух суток – Мэттью.

Лилибет упорно уходила от прямого ответа, где сейчас находится отец, следит ли, чтобы она правильно питалась и вовремя ложилась спать. Все эти отговорки о непрекращающемся задании начинали раздражать. Совершенно ничего не было об операции по освобождению семьи посла и по телевидению. Очевидно, власти постарались замять эту тему. Лишь сухой отчёт в первый день: заложники спасены, преступники уничтожены, среди полицейских имеются раненые. И больше ничего, ни имён, ни фамилий. Но почему-то сердце тревожно сжималось при каждом телефонном звонке в ожидании: «Приезжай. Всё плохо, он ранен». Или того хуже: «Врачи боролись за его жизнь, но спасти не смогли…»

Что удерживало Кэт от того, чтобы позвонить самой и задать вопрос Одри, Бренде, Харрису или Брэндону, на худой конец? Гордость, всё та же гордость не к месту и нежелание навязываться. Она решила взять время на обдумывание – значит, нужно сдержать слово, чтобы не выглядеть тряпкой. И вот звонили от Мэтта. Та доля секунды в ожидании голоса показалась вечностью. И новая мысль: «А если кто-то другой набрал с его номера, чтобы произнести всё те же фразы?»

Брюнетка не умолкая трещала, в страхе оттягивая время перед ответом.

– Нет…

И уже не важны слова. Голос Мэттью– значит, он жив, и стало смешно за выдуманные страшилки.

– Всё нормально…

Почему-то хотелось смеяться, и совершенно не настораживала усталость в бархатном голосе, главное, что всё хорошо. Значит, Лилибет не лгала, и задание действительно длилось столь долго. Готова ли она к свиданию? Конечно! В голове пронеслось «Бейн», и уже не столь уверенный ответ, возникший в мозгу: «Наверное, готова».

Кэтлин поймала себя на том, что невольно кокетничает, и было странно слышать столько радости в собственном голосе.

Заказать столик? Не проблема, зарезервирует. И шпилька о кредитоспособности. Вырвался непроизвольный смех, и на душе стало намного светлее и спокойнее. Соскучилась ли она? А вот с этим немного сложнее: не тосковала, нет, сходила с ума, уснуть не могла от чувства тревоги. Но зачем Вуду это знать?

Вспоминал ли он? Или это просто дежурная фраза? Скучал… И что сказать в ответ? Правду? А нужно ли? Однако правдивые слова сами сорвались с уст.

Мэтт этому рад? Но почему теплота в голосе мгновенно сменилась на холодный официальный тон с ничего не значащим обещанием перезвонить, и гудки, набатом бьющие в мозг.

Тяжело вздохнув, Паркер сомкнула веки. Что это было? Проверка? Тянущее чувство пустоты возникло в груди и желание сделать что-то мерзкое… Какая она всё-таки дура, опять не смогла сыграть! Почему он всегда выводит её на правду? Она для него открытая книга? Появилось лёгкое чувство обиды.

Рука потянулась к отшвырнутому в сердцах телефону и набрала номер любимого ресторана. На вопрос администратора, на сколько человек зарезервировать столик, губы выдали:

– На троих.

Лишь потом появилась мысль: «Для чего я это сделала?» Трубка снова была брошена.

Мягкая ткань обивки, впитывающая влагу, ласкала кожу спины. Кэт вытянула ноги и приказала себе расслабиться, но мысли по-прежнему ворохом крутились в голове. Полотенце сползло, холодная мокрая прядка волос упала на шею, возвратив в действительность.

Тревога прошла. С Мэттью всё хорошо, наконец можно привести мысли в порядок и подумать о