— А куда вам нужно, барышня?

— В Петербург.

Старичок беззубо улыбнулся.

— Кругосветный экспресс, помнится мне, делает остановкугде-то в Псковской области. А оттуда до Петербурга рукою подать.

Катя поблагодарила и пошла по перрону в сторону сходней. Ейследовало задать еще множество вопросов, но показаться совсем неосведомленнойне хотелось.

«Разберусь по ходу дела», — успокоила она себя.

На блестящих рельсах сияло солнце, но этим зрелищем девушкебыло не дано долго наслаждаться — рельсы закончились. Впереди простиралась лишьзеленеющая даль.

Девушка двинулась в обратную сторону и на другом концеперрона увидела ту же картину — зеленую даль, рельсов не наблюдалось.

— Как же мы поедем? — против воли вырвалось у Кати.

Молодой господин в белом с интересом посмотрел на нее и,понимающе покачав головой, отметил:

— Первый раз.

А она уже пожалела, что решила отделаться от своих друзей иотправилась в путь одна. К таким путешествия она явно не была готова.

— Скажите, а что там? — пришлось махнуть рукой на арку.

— Грот и подземная Франция, — как ни в чем не бывало ответилнезнакомец.

— А солнце! — точно очнувшись, вскричала Катя. — Мы ведь неможем...

— Тут можем, — снисходительно усмехнулся собеседник. — Мывне времени и солнце здесь опасно для нас не больше, чем на картине, скажем,Моне «Восход солнца».

— Но как же это возможно?

— Как бы объяснить, — потер подбородок незнакомец. — Выдевушка современная, вижу.

Она лишь кивнула.

Он недолго подумал и заговорил:

— Когда вы путешествуете, что вы делаете, чтобы запомнитькакие-то места?

Катя совсем не понимала его вопроса, поэтому пожала плечами.

— Фотографируете, вы бесконечно нажимаете на кнопочку«Пауэр» своего фотоаппарата, чтобы дома в вашем альбоме появились новыекрасочные фотокарточки. Правильно? Вселенная делает примерно то же самое. Оназапоминает некоторые места и в ее своеобразном альбоме они оказываются вневременных рамок. За пределами фотографии пустота, понимаете, есть толькоперрон, часть рельсов, здание вокзала, только то, что вошло в кадр, и большеничего.

Вампир, очень довольный собой и своим объяснением,улыбнулся.

— А нам, как и ангелам, доступны все параллели.Интерпретируя на современный лад: мы удостоены чести смотреть особенный альбомВселенной.

Катя хмыкнула.

— А запустить кругосветный экспресс для вампиров тожеВселенная придумала?

— Он отнюдь не для вампиров, паровоз появляется наопределенных станциях в один и тот же час, час, когда то или иное место былозапомнено Вселенной и помещено в личный архив.

Катя посмотрела по сторонам уже с некоторым пониманиемпроисходящего и подумала: «Какую же фигню запоминает Вселенная!»

Продолжить беседу с незнакомцем не удалось, прибыл паровоз.Он возник из воздуха и заполнил собой рельсы — черный, блестящий, в точноститакой, какие она видела на почтовых марках — мало чего общего с современнымипоездами. Из труб валил черный и белый пар. К месту вспомнился ее подарок наНовый год Вильяму — модель паровоза, которую высмеяла Анжелика.

— Поторопитесь, — сказал незнакомец и, ухватив ее подлокоть, вскочил вместе с ней в вагон. — На станциях он находится не болеенескольких секунд.

Катя обернулась и увидела, что старик в остроконечной шляпетак и остался сидеть на скамейке, точно кот, с удовольствием щурясь на солнце.И девочка по-прежнему рисовала на асфальте.

— Они не поедут? — изумилась девушка.

— Сомневаюсь. Некоторые вампиры приходят сюда простопосидеть, подумать... вспомнить. — Последнее слово вампир произнес совсем тихои грустно.

Кате передалось его настроение, и вся боль с аттракциономчувств вернулась к ней. А паровоз издал гудок и колеса монотонно застучали порельсам.

Пассажиров было немного: несколько дам, двое мужчинпреклонного возраста и один совсем юный мальчик.

Девушка опустилась на сиденье возле окна без стекол, и передглазами расстелилась долина лугов.

— Не похоже на пустоту.

Устроившийся рядом с ней господин в белом погладилдеревянную рукоятку своей трости.

— Если перенести на современный лад, мы в Третьяковскойгалере и все, что вы видите, просто картины.

«Как же у них все просто». — Катя вздохнула, погружаясь всвои горестные мысли о Вильяме, которого ей срочно необходимо полюбить, оЛайонеле, его предательстве и триумфе Анжелики. Думала она и о Йоро, несумевшем признаться, с кем видел Лайонела. Вспомнилась Кира с ее попыткойпредсказать будущее через оборотня, противный грубиян Атанасиос и дажескульптор Нориш Морган с добрейшими васильковыми глазами. Девушка не понимала,как Лайонел мог водить дружбу с таким вампиром — поистине серийным маньяком. Ичем больше думала, тем очевиднее представлялись ей ответы на многие вопросы.

За окном проносились прекрасные картины: поля, леса, никогдане виданные города, моря, реки, озера. Времена года мелькали яркими вспышками:то белоснежная зима, то нежно-голубая весна, то лучистое зеленое лето, тозолотая осень. И солнце светило так ясно и безмятежно, что девушке невольноказалось, будто оно издевается на ней — над ними всеми.

Устав смотреть в окно и думать, Катя обернулась к своемуспутнику и спросила:

— А вы знаете правителя Петербурга?

— Наслышан. Лично не знаком, к счастью.

— К счастью?

Тот наклонил голову набок.

— У него своеобразная репутация. За два века своегоправления он казнил множество сотен вампиров, чем снискал себя дьявольскуюславу.

Катя поникла. Незнакомец заметил это и понимающе похлопал еепо руке.

— Вы, видно, жительница Петербурга? Ну-ну, не нужнопечалиться, насколько мне известно, ваш правитель знатный ловелас и к женщинамон куда снисходительнее, чем к мужчинам.

Сам того не желая, господин в белом сыграл роль человека вхалате, известившего пациента: «У вас рак».

Девушка вымученно улыбнулась и больше ни о чем неспрашивала.

А через некоторое время ее спутник подсказал:

— Вы сейчас выходите.

Катя поблагодарила его и, когда поезд остановился прямопосреди леса, ей пришлось выпрыгивать из вагона. Подошвы кроссовок погрузилисьв мягкий торф, подняв черную пыль. Солнечные лучи прорезались между деревьями,вокруг зеленых листьев светились ореолы и весь лес, казалось, был залитзолотистым сиропом.