Получить такой статус среди вражеских оживленных трасс крейсеру ящеров было нелегко, к моменту прибытия их крейсера с особым заданием все орбиты местным службам были известны как свои пять пальцев.

Что же делать?

Решили использовать уже опробованный в других местах способ – внесение изменения в каталог службы имперской навигационной службы.

Купленный, завербованный, запуганный агент, имевший доступ к архивам, внес изменение в существовавшие данные, и так фальшивая аномалия появлялась впервые.

Через несколько дней после очередного обновления данных нарисованная аномалия стала частью регионального навигационного архива, а еще через неделю оказалась в непререкаемых правилах космического судовождения конкретной планеты. Правила объявляли, что данную аномальную точку следовало обходить со всеми предосторожностями.

Так ударный крейсер, обладавший возможностями частичной невидимости, замаскировался на гравитационно-электромагнитном уровне. Под видом сухогруза он прибыл к месту парковки, оформленному как аномалия, и встал на ее место, маскируя свои видимые аппаратурой характеристики под характеристики аномалии. Невидимкой он стать не мог, однако изменять характеристики своей метки на каком-нибудь радарном экране ему было вполне по силам.

Время шло, военный корабль оставался незаметным, но его вооружение и экипаж в любой момент могли нанести удар по поверхности планеты или совершить неожиданный обход орбитальной группировки противника, если это потребуется.

– Малленс, что там у вас? – спросил капитан корабля – майор-инструктор, форматированный до пятого уровня как суперколвер.

– Сэр, срыв был коротким, однако мы уже засекли информационный обмен одного из радарных постов с наземным абонентом, – доложил начальник службы радиотехнической безопасности, форматированный до четвертого уровня как канзас.

– Что передают?

– Стучат, сэр.

Капитан кивнул. Они давно находились на орбите и в подробностях изучили местный сленг.

Было обидно, что после столь долгого безупречного несения службы они стали жертвой досадной случайности. До этого даже снабженческие суда, приходившие раз в квартал, они ухитрялись швартовать незаметно для местных навигационных и разведывательных служб.

– Что намереваетесь предпринять? – спросил капитан, нависая над массивной панелью управления с таким количеством подсвеченных кнопочек и тумблеров, что казалось, будто никто не смог бы запомнить их расположение и предназначение.

Но капитан мог.

– Наши специалисты успешно вскрыли систему архивов и теперь ищут тот самый сектор, в котором находится эта злосчастная запись.

– Только вот эти засекли наше временное обнажение? И никто больше?

– Как следует из кросс-перехватов, только они, сэр.

– Может, просто снести их архив, и дело с концом?

– Мы сделаем это, сэр, но только в крайнем случае. А пока постараемся убрать интересующий нас фрагмент и еще несколько других, спрятав это под сбой систем и разрушение носителя информации.

– Толково придумано, Малленс. Если все получится именно так, мне придется уважать вас еще больше. Хотя больше вроде бы некуда.

Они переглянулись и сдержанно засмеялись. Обстановка все еще была весьма напряженной.

– Вам придется доложить куратору планеты, – негромко обронил Малленс.

– Да, мне придется сделать это, – согласился капитан крейсера. Разумеется, это становилось пятном на его безупречной репутации, но правила есть правила.

– Я сообщу об этом куратору, как только станут известны результаты вашей операции с архивом стукачей.

– Уверен, это будет самым верным решением, сэр. Самым верным, – с легким поклоном отметил Малленс.

С утра в бункере Робера снова случилась тревога. На этот раз были обнаружены две торпеды.

В режиме барражирования они перемещались в грунтовых пластах на глубине от пятидесяти до ста метров, однако они пришли сами – без наведения маяков – и через сорок минут ушли на неустановленную базу, оставив запутанную схему передвижений.

Из-за этой тревоги и необходимости за пару часов до подъема прятаться в тесной капсуле со сверхпрочными стенками Робер вышел на утреннее совещание «невыспавшимся, с мешками под глазами», хотя на самом деле он и все его собратья могли не спать по полгода, а потом наверстывали упущенное за неделю спячки в вакуумной камере.

Впрочем, в здешних условиях так проявить себя означало подставиться под проверку ИСБ.

Придя в свой кабинет, верховный руководитель колонии хебе вдруг обнаружил непривычный состав совета, в который обычно входили руководители служб безопасности, боевого реагирования, экономического департамента и планирования строительной деятельности. А также финансовый староста.

Все они были на месте, но одно из последних мест за столом занимала какая-то местная девица с длинными ногами в прозрачных чулках.

– Э-э… прошу прощения, камрады, а что это такое? – спросил Робер.

Камрады переглянулись, и первым поднялся начальник службы безопасности Гауп.

– Сэр, генеральный хебе-доктор прислал нам доклад, основанный на вашем обследовании за последние полтора года…

– И что же в этом докладе? – уточнил Робер, садясь в кресло во главе длинного стола.

– Генеральный хебе-доктор Цинв сообщил, что у вас наблюдается личностное рассогласование. Вы форматированы как варвар, но совсем не интересуетесь сексом.

– Как это не интересуюсь? – развел руками Робер. – Очень даже интересуюсь. Вы посмотрите на мои аккаунты во многих сетях, я везде сохраняю изображение самых лучших аборигенских самок.

Робея перед авторитетом руководителя, Гауп переглянулся со своим заместителем Конвеем и карьерным противником полковником Шульцем, руководившим спецназом.

– Сэр, это не совсем то, что необходимо делать.

– Что же делать необходимо? – задал Робер уточняющий вопрос. У него было такое ощущение, будто его подчиненные подняли мятеж.

– Больше практики, сэр. Вам необходимо больше практики, и тогда ваша интеллектуальная составляющая развернется в полной мере.

– А до этого момента я был все еще малоинтеллектуален, Гауп? – уточнил Робер, криво усмехнувшись. Он всегда старался играть роль эдакого невозмутимого нейтрального арбитра, но сейчас испытывал смущение, как будто ему прилюдно отвесили пинка. И за это чувство хотелось кого-то наказать.

– Сэр, генеральное собрание решило, что в ваших интересах прислушаться к рекомендациям доктора Цинва, поэтому мы доставили сюда вот это… эту… Одним словом, объект вожделения, такой, каким он описан в инструкции.

Робер вздохнул. Он хорошо справлялся на своем месте, это неявно подтверждали подчиненные, это отмечало начальство, однако помимо основных руководящих функций на нем, как и на всех форматирующихся хебе, лежала обязанность соответствовать внешним и поведенческим характеристикам аборигенов.