Том Мун был похоронен в кафедральном соборе города.

Оставаясь хозяином Картахены, Дрейк поселился в роскошном доме одного из своих пленников, Алонсо Браво, и спустя короткое время вступил в переговоры с губернатором Педро Фернандесом де Бустосом и епископом Хуаном де Монтальво относительно выкупа за город, церкви и монастыри. С самого начала сэр Фрэнсис требовал от испанцев 400 тысяч дукатов или 100 тысяч фунтов стерлингов, но те заявили, что не располагают такими деньгами, и предложили 28 тысяч. Переговоры зашли в тупик, когда выстрелы из пушек, установленных возле нового кафедрального собора, привели к его частичному разрушению. В «Трактате и описании экспедиции сэра Фрэнсиса Дрейка…» записано: «Когда испанцы увидели, что их церковь рухнула, они сказали, что не дадут нам денег за город, поскольку ценили свою церковь больше, чем город».

В ответ захватчики прибегли к испытанному методу убеждения — начали планомерно сжигать город квартал за кварталом (всего было уничтожено двести домов). Иногда небольшие испанские отряды приближались к городским окраинам и стреляли издалека по английским солдатам, но потом трусливо убегали.

27 февраля Дрейк собрал пехотных офицеров на военный совет, чтобы решить, что же делать дальше. После долгих дебатов пехотные капитаны приняли постановление следующего содержания:

«Поскольку генералу было угодно узнать мнение капитанов о том, какой курс, по их разумению, целесообразнее всего следовало бы теперь взять, пехотные капитаны, собравшись вместе и посоветовавшись на сей счет, выразили его в трех пунктах.

Во-первых, относительно возможности удержания города при вероятном появлении сил противника — либо тех, что здесь уже имеются, либо тех, что могут прибыть из Испании, — ответ таков:

Мы придерживаемся мнения, что с тем отрядом людей, который в настоящее время мы используем для несения сухопутной службы… мы вполне можем удерживать этот город, хотя в данный момент нести указанную службу способны не более 700 человек. Остальные — примерно 150 человек — по причине ранений и болезней не в состоянии нести какую бы то ни было службу. Поэтому флотские капитаны вслед за этим тоже должны принять решение, как они собираются обеспечить сохранность и дееспособность кораблей на случай прибытия испанского флота.

Во-вторых, относительно того, идти ли нам всем вместе немедленно домой или продолжить дальнейшие поиски удачи… и тем самым найти огромное количество сокровищ, которые вознаградят нас за наши мучения… мы даем такой ответ:

Хорошо известно, что и мы, и солдаты занялись этим делом в качестве добровольцев, без какого-либо принуждения или поручения Ее Величества или кого бы то ни было. И поелику мы до сих остаемся людьми чести и с величайшего благословения и благоволения нашего Господа взяли три таких известных города [Сантьягу, Санто-Доминго и Картахену], в которых, по расчетам всех людей, можно было найти величайшие сокровища… считая, соответственно, что раз уж все эти города с их товарами и пленными, захваченными в них, и выкупами… обманули те надежды, которые мы возлагали на них с самого начала; зная к тому же о слабости наших сил… мы пришли к выводу, что… лучше всего вернуться нам отсюда к нашей милостивой государыне, к себе на родину…

Третий и последний пункт относительно выкупа за город Картахену таков: еще до того, как его начали поджигать, было предложено 27 000 или 28 000 фунтов стерлингов.

Наше мнение сводится к тому, что следует согласиться с этим. Принять вышеупомянутое предложение предпочтительнее, чем отказаться от него, настаивая на первоначальном нашем требовании 100 000 фунтов стерлингов, ибо ясно видно, что им не под силу исполнить его в настоящее время…»

Офицеры пришли к выводу, что они и так уже захватили в Картахене изрядную добычу. Однако, учитывая, что рядовые участники экспедиции могут проявить недовольство относительно размеров причитающейся им доли, все командиры единогласно отказались от своей доли добычи в пользу простых солдат и матросов, решив вознаградить их за все опасности и тяготы долгого похода.

«Во время нашего пребывания в этом городе… между нами и испанцами сохранялись уважительные отношения — мы пировали и выказывали им различные знаки внимания, — пишет участник экспедиции. — Среди прочего имел место визит к нашему генералу губернатора Картахены с епископом города и иными знатными людьми. Город Картахену мы изрядно подпортили в разных местах, предав многое огню… от досады, а также с целью заключения договора с ними о выкупе; в конце концов мы договорились с ними о 110 000 дукатов [30 250 фунтов стерлингов] за то, что еще уцелело…»

Указанная сумма была согласована во время переговоров с представителями губернатора — капитаном Тристаном де Ориве и вице-губернатором Диего Дасой и внесена золотыми слитками. Но она касалась лишь города, а не его окрестностей. Поэтому англичане решили «выжать» из испанцев дополнительные суммы за неприкосновенность монастыря Сан-Франсиско, находившегося в четверти мили от Картахены, на холме Ла-Попа, скотобойни и форта Бокерон, охранявшего вход во внутреннюю гавань. Две роты солдат, занявшие монастырь, начали обкладывать его стены дровами. Осознав, что захватчики вот-вот подожгут святую обитель, настоятель монастыря поспешил отдать за его сохранность тысячу крон. Что касается форта, то он не был выкуплен, и англичане взорвали его. Кроме того, они сожгли стоявший на рейде испанский галеас и два своих судна, пришедших в негодность (вместо них Дрейк велел забрать два новых испанских барка).

После всех этих событий, закончив погрузку на борт трофейных пушек, колоколов и прочей добычи, флот двинулся к острову, находившемуся близ выхода из лагуны. Здесь корабли стали на якорь и команды занялись доставкой на борт свежей воды и фруктов — апельсинов, лимонов, гранатов, цитронов и прочих экзотических плодов.

«Проведя в этом городе шесть недель, — писал участник событий, — мы вышли в море в конце марта (согласно испанским данным, это случилось 2 апреля по юлианскому календарю или 12 апреля по григорианскому календарю. — В. Г.); через два-три дня большой корабль, который мы взяли в Санто-Доминго и который был назван „Нью Йирс гифт“, стал сильно протекать, будучи [изрядно] нагруженным пушками, шкурами и другой добычей, и ночью отделился от нашего флота. Генерал, обнаружив пропажу на следующее утро, собрал весь флот на совещание, так как боялся, что с ним могло приключиться великое несчастье… Ведь он протекал так сильно, что все его люди не переставали откачивать воду. Но в конце концов он нашелся, а с ним и барк „Талбот“, который, на счастье, оказался рядом и был готов забрать с него людей, чтобы спасти их. Генерал, узнав о их бедственном положении, повернул весь флот назад к Картахене».

Можно себе представить ужас на лицах испанцев, когда 4 апреля они снова увидели корабли англичан. Жители города немедленно бросились спасаться бегством. Чтобы успокоить их, Дрейк отправил к губернатору Картахены своего посланника с объяснением причин, почему флот вынужден был вернуться в бухту. Он заверил губернатора, что ни один английский солдат не сойдет на берег, и просил лишь позволить его пекарям свободно пользоваться городскими печами для выпечки хлеба. «Мы выпекали здесь галеты шесть или семь дней, — рассказывает очевидец событий, — и губернатор города встречал нас с величайшей учтивостью. Он объявил под страхом смерти, чтобы никто не смел обижать нас, но чтобы все помогали нам дровами, водой и прочими необходимыми вещами, позволяя нам ходить где угодно и когда угодно. А еще приказал, чтобы по два испанца в каждом доме, где мы занимались выпечкой, не подпускали к нам никого, кроме тех, кого мы сами хотели видеть».