С этими словами он включил камеру и начал щёлкать фотоаппаратом, а пленники непроизвольно начали мычать и дёргаться, что привело «оператора» в неимоверный восторг. Закончив съёмку, дряблоухий попросил развязать пленников и отпустить.

Тяжело дыша, на выходе из квартиры Ольга заметила, как «фотограф» пожал руки тем, кто их связывал. До неё донеслось: «Как и обещал, только лёгкий стресс, не более того. С первым заданием вы справились. Быть здесь через два часа во всеоружии! А сейчас лучше уходить через чердак. Мало ли что мамаша может выкинуть на выходе!»

Ольга вдруг развернулась, подошла вплотную к «фотографу»:

– Почему вы не расплачиваетесь со мной?

– Мне показалось это непедагогично в присутствии детей, – дряблоухий пожал плечами. – К тому же, если бы всё получилось с первого дубля, а так… Мне уже не тридцать лет, сами понимаете?

С этими словами он закатал левый рукав несвежей рубахи, и Ольга увидела несколько кровоподтёков в локтевой ямке.

Оказавшись с мальчиками в машине, Ольга не спешила уезжать. Её привлек полицейский «уазик» на противоположной стороне улицы.

«Сейчас я задам этому. «импровизатору», покажу, как издеваться над людьми. Тоже мне… дырки в венах придумал! В черепе у тебя дырка, а не в венах. Фантазёр, понимаешь, извращенец настоящий! А никакой не спасатель человечества».

Перебежав через дорогу, Ольга обрушилась на молодого служителя закона таким обилием подробностей, что через минуту дряблоухого на выходе из подъезда поджидал «наряд».

Пропустив несколько жильцов, полицейские зашли в подъезд. Никого, даже отдалённо напоминающего дряблоухого или его сообщников, они не обнаружили.

Когда «Гетц» подъезжал к дому, где жили Ольга с сыном, зазвонил мобильник.

– Во время шестого дубля, – прохрипел в трубке голос дряблоухого, – я по глупости решил уходить через подъезд. И столкнулся с твоими крысоловами. Кое-как исчез у них на глазах. Как видишь, я правильно сделал, что тебе не заплатил. Достаточно того, что вы остались целы и невредимы.

Ольга в сердцах швырнула трубку на сиденье.

– Прикинь, Клав, я ему говорю, у меня температура утром тридцать семь и пять, не могу, мол, не в состоянии… А он, как заведённый, прикинь, выпей, говорит, арбидол, и за прилавок. Поскольку заменить тебя, дуру, мне некем. Или рассчитывайся, чтобы я на твоё место принял более здоровую. Тогда можешь болеть, сколько тебе заблагорассудится.

– Тут и прикидывать нечего, Машунь, ты знала, куда идёшь. Нас, продавцов, сейчас хоть завались. Мы, в основном, провинциалки. И прежде, чем уволиться, сто раз подумаем и прикинем, что к чему. Они на это рассчитывают и наглеют…

– Поэтому к нам можно относиться, как к скотине?

Две девушки – платиновая блондинка и жгучая брюнетка – разом замолчали и изобразили фальшивую занятость, когда в торговый зал вошёл лысый веснушчатый толстяк в клетчатой рубахе, пущенной поверх брюк.

– Хватит стрекотать, тетёрки, – выдохнул он со свистом, закрывая дверь, из которой вышел, на ключ. – Я часам к пяти буду, чтобы дождались меня! Всё, я поехал.

С этими словами толстяк кое-как протиснулся между кассой и вывешенной недавно коллекцией халатиков и, едва не споткнувшись, исчез за входной дверью.

Девушки проводили его дежурными улыбками и собрались было продолжить разговор, как вдруг те самые халатики зашевелились, разъехались в разные стороны, и буквально из ничего высунулась дрожащая старческая рука и начала судорожно хватать воздух. Халатики посыпались с крючков, затрещала материя, «плечики» упали на пол.

Обе продавщицы, как по команде, неистово завизжали.

Тем временем руке удалось ухватиться за кронштейн, и из небытия, словно из могилы, в пространство торгового зала вылез взъерошенный старик в бесформенном коричневом плаще, таща за собой другой рукой нечто объёмное и серебристо-переливающееся. Вскоре шокированным «зрительницам» стало понятно, что в руке старика – странная конфигурация из множества вращающихся серебристых колец, по форме напоминающая человеческий силуэт. Старик бесцеремонно тащил его за кольца, находящиеся на шее. Кольца искрили и скрежетали.

С одной из девушек случилась истерика, другая медленно повалилась со стула.

«Нечто» тем временем постепенно обрело контрастность и вполне земные очертания. Обнажённое тело молодой женщины ничуть не смущало невозмутимого старика, который продолжал стягивать с него одно кольцо за другим.

Улучив момент, когда искристое чудо переместилось в сторону «подсобки», первая из продавщиц выскочила из бутика, хлопнув наотмашь дверью.

Едва сознание вернулось к лежащей под прилавком девушке, она расслышала отрывистые фразы. Старик и молодая «серебристая» инопланетянка разговаривали на повышенных тонах:

– Кто тебе, курица ты общипанная, йцукен, – натужно хрипя, выговаривал пленнице старший по возрасту, – разрешил пользоваться тем, что тебе не принадлежит?

Сгруппировавшись, испуганная продавщица села под столом и осторожно выглянула в проём между стойками и вращающимся креслом, увидела растрёпанного старика, у которого из ботинок торчали носки, рубашка вылезла из брюк, а подтяжки то и дело норовили расстегнуться.

Своей взъерошенностью и небрежностью в одежде он напомнил ей Мальчиша-Плохиша из детского мультфильма. Стягивая с инопланетянки кольцо за кольцом, он не обращал никакого внимания на её яростное сопротивление.

Оказавшись без колец, представительница другой цивилизации схватила с плечиков полосатый халатик и, прикрывшись им, залепила Плохишу пощёчину. При этом «зрительница» под столом впервые услышала её голос:

– Старый пердун, ты что делаешь?! Так по-свински поступать…

– Ты своровала у меня моё ноу-хау, а сейчас ещё и по щекам хлещешь? – бурчал Плохиш, невозмутимо складывая серебристые кольца в стопку на упаковочном столе. – Кто тебе дал право вмешиваться в процесс, в котором ты ни хрена не смыслишь?

– Я спасала свою подругу и её детей!

– А сколько невинных жизней ты своим поступком при этом погубила, ячсмитьбю, знаешь? Тебя четвертовать после этого мало!

– Каким это образом? Кого я угробила? – опешила инопланетянка. – Я ещё ничего не сделала, я только одежду пыталась. Как-то одеться…

– Ты грабила бутик! – перебил её старый собеседник, повесив последнее кольцо на своём предплечье. – Пользуясь моим методом, то бишь безнаказанностью, ты пыталась облапошить доверчивых продавцов. У тебя почти это получилось!

– Не голой же мне шастать по городу! – воскликнула «инопланетянка», направляясь к примерочной кабинке.

– Почему бы и нет? – позвякивая кольцами, усмехнулся Плохиш и попытался скрестить руки на груди, но у него ничего не получилось. – Делаешь пакость, так пусть все тебя видят. Разве это не справедливо? Ты своим необдуманным поступком сотрёшь с лица земли несколько деревень, пустишь под откос поезда. Вернее, ты их сбросишь в реку, разрушив железнодорожные мосты. Это в десятки раз превышает то количество жертв, которое было первоначально!