249 ■'со

КИР А КА С С

Но весь Отбор затевался именно ради шоу. Если нас с Максоном

когда-нибудь спросят о нашем первом поцелуе, скажем ли мы

правду? Или этот маленький секрет останется между нами двоими?

Когда мы умрем, не будет больше никого, кто знает правду, и этот

миг, который был так важен для нас, перестанет существовать.

Неужели все так просто? Расскажи историю одному поколению и

повторяй ее, пока она не станет восприниматься как непреложный

факт? Часто ли я расспрашивала пожилых о том, что они знают и

что видели их собственные родители? Это ведь старики, думала я.

Что они могут понимать? В своей заносчивости я совершенно

сбрасывала их со счетов. Надо же было быть такой глупой.

Но главным сейчас были не мои чувства. Главное — что я

намерена с этим сделать.

Всю свою жизнь я жила практически на дне нашего общества, но

не жаловалась, потому что любила музыку. Но я хотела быть с

Аспеном, а поскольку он был Шестеркой, это было сложнее, чем

могло бы быть. Если бы не Грегори Иллеа, много лет назад

расчетливо разработавший законы нашей страны, удобно

устроившись за своим столом, нам с Аспеном не пришлось бы

бороться за свое счастье и я знать не знала бы о Максоне. Он даже

принцем не был бы. Руки Марли не пострадали бы, и они с

Картером не ютились бы в крохотной комнатушке, в которую едва

влезала кровать. А мой младший братишка Джерард спокойно

учился бы любым наукам, каким только захотел, вместо того чтобы

заставлять себя заниматься искусством, к которому не испытывал

ни малейшей тяги.

Обеспечив себе комфортную жизнь в прекрасном доме, Грегори

Иллеа лишил большую часть страны возможности даже хотя бы

попытаться иметь то же самое.

Максон сказал, что, если я захочу узнать что-то о нем, достаточно

только спросить. Мне было страшно, что он окажется таким же, но

необходимо знать наверняка. Если от меня требовалось принять

решение, продолжу я участвовать в Отборе или уеду домой, мне

необходимо было точно знать, из какого он теста.

250 --©о

Э ЛИ ТА

Облачившись в домашние туфли и халат, я вышла из комнаты. По

дороге мне встретился безымянный гвардеец.

— У вас все в порядке, мисс? — спросил он.

—

Да, я сейчас вернусь.

У него был такой вид, как будто он хотел сказать что- то еще, но я

поспешила уйти. Я поднялась на третий этаж. В отличие от всех

остальных этажей, охрана стояла прямо на лестничной площадке,

так что просто так пройти в комнату Максона я не могла.

—

Мне нужно поговорить с принцем, — сказала я,

стараясь, чтобы мой голос звучал твердо.

—

Уже очень поздно, мисс, — заметил тот, что стоял

слева.

—

Максон не будет возражать, — пообещала я.

Тот, что стоял справа, ухмыльнулся:

—

Думаю, мисс, его сейчас не обрадует ничье появ-

ление.

Я нахмурилась, осмысливая услышанное.

Он был с другой девушкой.

Наверняка это была Крисс, больше некому. И в эту самую минуту

она сидела в его комнате, болтая с ним и смеясь, а может, изменяла

своему правилу «никаких поцелуев до обручения».

Из-за угла показалась служанка с подносом в руках и двинулась к

лестнице. Я отступила в сторону, пытаясь решить, стоит ли

попытаться все-таки убедить охранников пропустить меня к

Максону или сдаться. Пока я соображала, гвардеец заступил мне

дорогу:

—

Вам нужно вернуться к себе в комнату, мисс.

Хотелось наорать на них или сделать еще что-нибудь

в этом роде, такое чувство собственного бессилия меня охватило.

Впрочем, толку от этого все равно не было никакого, так что я

развернулась и пошла по лестнице вниз. Один из охранников — тот

самый, что ухмылялся, — пробормотал что-то неразборчивое, и

мне стало совсем тошно. Он потешался надо мной? Или жалел?

251

Э ЛИ ТА

Я не нуждалась в его жалости. У меня и без нее кошки на душе

скребли.

Когда я вернулась на второй этаж, то с изумлением увидела ту

самую служанку, с которой только что столкнулась. Она делала

вид, будто поправляет туфлю, хотя на самом деле ничем таким

занята не была. Когда я приблизилась, девушка подняла голову,

подхватила свой поднос и пошла мне навстречу.

—

Он не у себя в комнате, — шепнула она.

—

Кто? Максон?

Девушка кивнула:

—

Поищите на первом этаже.

Я улыбнулась, с изумлением качая головой.

Она пожала плечами.

—

Сами вы его не нашли бы. И потом, — добавила она с

обожанием во взгляде, — мы вас любим.

Служанка поспешила по лестнице на первый этаж. Я задумалась,

кто такие эти «мы». Впрочем, на данный момент мне было вполне

достаточно этого простого проявления доброты. Я немного

постояла, чтобы не спускаться сразу за ней, потом двинулась по

лестнице вниз.

Главный зал, хотя и был не заперт, пустовал, столовая тоже. Я

заглянула в Женский зал, решив, что забавно было бы, если бы они

устроили свидание там, но — нет. Я спросила гвардейцев,

стоявших на часах, и они заверили меня, что Максон в сад не

выходил, так что я заглянула в несколько библиотек и гостиных,

прежде чем прийти к выводу, что они с Крисс или расстались, или

вернулись обратно к нему в комнату.