–Почему задерживаетесь, дамы? Что с твоим лицом Таггерти?

–Ничего, мэм,– ответила та, не сводя с меня глаз. Легкая улыбка тронула ее губы.– Поскользнулась и ударилась о стену. Все в порядке. У нас все хорошо.

Надзирательница покосилась на обнаженную меня, так и державшую полотенце.

–Дэниелс?

–Да, у нас все в порядке,– медленно проговорила я, не разрывая зрительного контакта сТаггерти.

–Тогда идите в душ. За вами очередь.

Как только надзирательница ушла, Брукс иВаскез расхохотались. Мне показалось, что воздушный шар, до отказа наполненный напряжением, медленно выпустил воздух, а не лопнул.

–Дэниелс, ты сумасшедшая сука,– сообщила Брукс.

–Она хорошо тебя отлупила, Таг,– добавила Васкез.

–Черт, а она сильнее, чем кажется,– протянула Таггерти, пусть и снеохотой, но уважительно кивнув мне.

* * *

После душа я вернулась в камеру, оделась и направилась в библиотеку. Читать, затерявшись в сюжете книги, выглядело идеальным планом. На стойке записи в небольшой библиотеке лежали стопки буклетов и брошюр. Одна из них, предлагавшая программы в колледже, привлекла мое внимание. Можно было получить диплом учителя. Хотя кто возьмет на работу учителя с криминальным прошлым?

«Решу проблему, когда придет время»,– решила я и взяла брошюру.

Час спустя, зажав под мышкой историю о графе Монте-Кристо, я направилась назад в камеру. Ко мне подошла надзирательница с планшетом в руках и сообщила:

–Посетитель.

При мысли о возвращении Николая внутри сжалось от счастья.

–Я расстроена, Дэниелс,– между тем заметила надзирательница, просматривая список посетителей.– Ты не упоминала, что замужем.

Сердце ухнуло вниз так быстро, что я едва не задохнулась.

Он приехал.

Я добрался до Майами-Бич за полтора дня. Правда, хотел быстрее, собирался гнать мотоцикл всю ночь, ведь каждую секунду промедления Фиона гнила в тюрьме. Казалось, минуты были вытатуированы на моем сердце. Однако, чтобы сосредоточиться, мне следовало спать. Я не знал, что делать, когда встречусь сМарго Петтигрю, но решил вести себя как можно жестче.

Майами-Бич кишел людьми. Я едва выдерживал издаваемый туристами шум, жару и постоянную бомбардировку чужими эмоциями. Из-за крови я дважды промокал нос салфеткой.

Устроившись в интернет-кафе, я поискал информацию о семействе Петтигрю. Выяснилось, что недавно избранный сенатор штата был весьма популярен. Его дочери Марго не так давно исполнился двадцать один. Согласно местным газетам, ее сбили вСаванне, где семья отдыхала на острове Тайби.

Марго Петтигрю находилась в частной больнице «Маунт Синай». У нее был раздроблен таз, а левая нога в нескольких местах сломана. Врачи задумывались об ампутации.

К горлу подкатила тошнота, и я прикрыл веки. Фиона никогда не проявляла безрассудства. И впроизошедшем я видел свою вину, ведь именно я вырвал ее худшие воспоминания, выставив их на всеобщее обозрение.

Я медленно выдохнул. Эван утверждал, будто Марго – ключ к освобождению Фионы. Мне следовало ему доверять. Собственно, ничего больше мне не оставалось.

Около шести часов вечера я зарегистрировался в небольшом приморском мотеле, принял душ и, несмотря на жару в девяносто пять градусов по фаренгейту, оделся во все черное: джинсы, футболку, мотоциклетные ботинки и кожаную куртку.

Направляясь в«Маунт-Синай», я чувствовал, как буквально весь город прижимается к моей спине, нашептывая на ухо. В прохладном из-за кондиционеров помещении больницы это ощущение немного отступило, но боль, страдания и страх сотен пациентов и их семей сгустились вокруг меня словно туман.

Я постарался сконцентрироваться, но так, черт возьми, и не придумал, как поступить дальше. Купить цветы и притвориться посетителем? Спросить на ресепшне, где поправляется Марго Петтигрю? Только вот она была дочерью сенатора, и оней ничего не скажут незнакомцу.

Постояв какое-то время в зоне ожидания, я так же, как и несколько недель назад, потянулся к провидению. Словно воззвал в темноту. Улавливая волны находящихся здесь жизней, я искал лишь одну. Душу, страдающую от боли в ногах, или ту, которую преследуют воспоминания об аварии.

Марго ответила на мой зов, но совсем не так, как я ожидал. Я ощутил зияющую пустоту и каким-то образом понял, что это она.

Я позволил провидению вести меня вверх по лестнице на пятый этаж. Крыло предназначалось для не стесненных в средствах пациентов. В пустом белом зале ожидания на столах стояли цветы, а на стенах висели картины. У сестринского поста стояла тележка с закусками для посетителей. Здесь царило спокойствие, но для Марго…

Твою мать, она воспринималась черной дырой, высасывающей весь свет и притягивающей меня к себе.

Я прикинул, что идти к медсестрам будет неправильно, поэтому целеустремленно двинулся по коридору навстречу зияющей пустоте. К двери, перед которой стоял одетый во все черное мужчина. Очевидно, это был телохранитель.

На бейджике значилось «Чарльз Мерфи».

«А вот иЧак. Спасибо тебе, Эван»,– подумал я.

Изобразив на лице понимающую улыбку, я приблизился к нему.

–Эй, Чак, время пришло.

Парень нахмурился, стараясь вспомнить меня.

–Я работаю до полуночи, потом уСпенсера на кладбище. Где твой бейдж?

Я притворился шокированным.

–Тебе никто не звонил? Босс послал меня, чтобы вытащить твою задницу отсюда. С тобой пыталась связаться сестра.

–Сестра?

–У нее схватки.

Глаза Чака расширились, затем сузились.

–Подожди.– Он вытащил телефон и проверил его.– Мне никто не звонил.

Уставившись мне в глаза, он набрал номер и поднес к уху трубку.

Покачиваясь на каблуках, я вел себя чертовски непринужденно.

–Привет, Пэтс? Что случилось? Ты что?.. Ты? Где? Саутсайд? Хорошо… Брайан там? Да, я еду…

Чак сунул телефон обратно в карман и хлопнул меня по плечу.

–Твою мать, мне нужно идти… понимаешь?

Облегченно вздохнув, я ответил:

–Да, иди, конечно. Ты скоро станешь дядей.

–Твою мать…

Чак удалился по коридору и завернул за угол, оставив меня наедине сМарго Петтигрю.

Эван пока не ошибался. Моя надежда вспыхнула ярче… и снова потускнела, когда я тихо вошел в палату Марго.