В сковороде зашипело, она быстро повернулась, в руке мелькнула лопатка — переворачиваемые пирожки источали такой аромат, что у него невольно помутилось сознание.

— Господи, как вкусно пахнет… — вполголоса сказал он. Вероятно, девушка услышала, потому что, когда она повернулась, на лице ее играла легкая добрая улыбка.

Когда Шаров разделался с пирожками и допил чай, он вдруг подумал, что еще никогда не чувствовал себя настолько хорошо, настолько «дома», несмотря невероятность своего положения и весь окружающий ад.

— Спасибо большое! — произнес он. — Это было восхитительно… моя бабушка делала похожие пирожки, а больше никто так не умеет… сейчас она старенькая, но иногда балует меня…

Света зарделась.

— Очень рада, что вам понравилось! Правда, условия не совсем… да и продуктов бы побольше для начинки… но чем богаты…

— Правда, очень вкусно… — Шаров смотрел на горку оставшихся пирожков и думал, что он не может просто так взять их — для ребят. И объяснить, рассказать ей — тоже. Не может…

Или все же… как-нибудь постараться? Но как? Какие слова он может подобрать, чтобы они звучали правдоподобно? Таких слов не существовало.

— Я постелю вам на диване в зале, — сказала она.

Он почувствовал, что глаза слипаются, а тело отказывается слушаться. Ее слова долетали до него как в тумане.

— Да, спасибо Света…

— Мне завтра рано вставать на работу… но вы можете остаться, я вернусь… я вернусь только вечером, завтра после смены снова трудфронт… — она развела руками и принялась заправлять диван. — Зато потом один выходной! Можно будет отоспаться!

«Отоспаться…» — долетели до него замедленные в десять раз звуки.

— Во-от… сюда… осторожнее… так. Я накрою… ночью будет прохладно. Спокойной ночи, Андрей… спокойной ночи, чемпион…

«Какой Андрей? Кто такой Андрей?» — хотел он спросить, но язык уже не слушался. Сознание раздвоилось, потом медленно расползлось на миллионы частичек, которые словно звездочки устремились в небо. Он почувствовал необычайную легкость, невесомость — приятная прохлада касалась его лба и щек, а он все летел и летел, поднимаясь ввысь, туда, где разливалось безбрежное спокойствие необъятного мирного неба.

Он почувствовал, как легкий поцелуй коснулся его щеки, а может, это был и не поцелуй, но ему хотелось, чтобы так было, потому что это означало, что все хорошо.

Все было хорошо. Он провалился в сон.

Ровно в два часа ночи и пятнадцать минут раздался сильный и настойчивый стук в дверь.

Глава 27

1984 год

Мотоцикл, подпрыгивая не ухабах, мчался по самой короткой дороге, ведущей к старому полусгоревшему дому. И дело было даже не в том, что командир разведподразделения капитан Андреев, услышав суть ЧП, сразу спросил именно про это место, а потому что дом этот, по-хорошему, давным-давно следовало снести.

Еще прошлый комчасти, полковник Дежнев обнаружил там какие-то захоронения, которые вроде как требовалось извлечь, идентифицировать, а затем перезахоронить, особенно, если бы выяснилось, что останки принадлежат бойцам Красной Армии. Однако дело это он до конца так и не довел, а точнее, даже не начал — скоропостижно уволившись из рядов Советской Армии, полковник куда-то исчез и как ни пытался Васютин его разыскать, ничего из этой затеи не вышло.

Странное дело, — думал года три назад Васютин, разгребая принятые дела. — В военкомате должны были знать, куда он убыл, но там лишь разводили руками.

И все же, кое-что было.

Тонкая папка, связанная распущенными бахромой тесемками, с надписью «На доклад».

В принципе, ничего интересного в этой папке он не нашел, кроме одного листа, исписанного убористым почерком.

'Довожу до вашего сведения, что рядовой Моисеев Дмитрий Сергеевич, 1960 г.р. находясь в столовой воинской части 4 мая 1977 года в 13–15 по московскому времени вышел в уборную. Это подтвердили его сослуживцы, в частности, рядовой Киров С., Абашидзе Р., Дука В. и другие. По их словам, он пошел справить нужду и покурить.

Когда он не вернулся в столовую через 15 минут, решили, что он направился в казарму. Однако дневальный его не видел, также никто из опрошенного личного состава не заметил рядового Моисеева в других местах и хозяйственных зонах.

Об инциденте мне было доложено в 14:45 по московскому времени. Причина по которой доклад был произведен не сразу, заключалась в том, что я прибыл в часть только в 14:30.

Я сразу же отдал приказ об организации поискового отряда под руководством ст. лейтенанта К. Тарасова. Опрос часовых на вышках ничего не дал. Были использованы сторожевые собаки, которые по личным вещам рядового Моисеева Д. С. довольно легко взяли след прямо от окон туалета, выходящих на задний двор столовой. Таким образом, стало понятно, как ему удалось скрыться — задний двор не просматривается и обычно там никого нет, если не осуществляется завоз продуктов питания и забор мусора.

Изучение личного дела рядового Моисеева показало, что он отличный боец, хорошо зарекомендовал себя в строевой и политической подготовке, общителен, честен, сослуживцы характеризуют его как порядочного и отзывчивого человека. Имеет поощрения от руководства части.

Таким образом, версия побега частично (неразборчиво).

После продолжительных поисков, в ходе которых собаки то теряли след, то вновь его находили, отряд оказался у старого дома на северо-западной окраине части. Изба, сохранившаяся еще со времен Великой отечественной войны, частично сгорела и требовала сноса, но так как строение находилось на самой окраине и никак не мешало выполнению боевых задач, а даже наоборот, выступало своего рода маскировкой, мною было решено не сносить его, по крайней мере до тех пор, пока занимаемая им территория не потребуется для выполнения боевых задач или нужд воинской части.

Поисковый отряд состоял из пяти человек. Расстояние от части до старого дома примерно 6,5 км. Таким образом, пешком его можно преодолеть за час с небольшим, однако отряд вернулся только к 21:45.

То есть, с момента выхода группы прошло более шести часов.

Тем не менее, по словам ст. лейтенанта Тарасова, после петляния, в ходе которого собаки вывели к озеру «Высокое», расположенное в квадрате 64, они уверенно взяли след возле ручья и довольно быстро вышли к месту.

Здесь, по словам ст. лейтенанта Тарасова, собаки были чем-то напуганы, возможно, это продукты горения и далее след бойца потерялся.

Группа исследовала дом, это заняло не более пятнадцати минут. На столе нашли флягу рядового Моисеева (выбиты инициалы сбоку М. Д.), а на гвозде около двери солдатский ремень, предположительно принадлежавший Моисееву.

Вероятно, солдат пробыл здесь некоторое