и постарался придать своему голосу одновременно и строгость, и мягкость. Получилось не очень, все-таки он привык разговаривать с более взрослыми людьми, а дети для него были словно пришельцы из космоса. — Вы в безопасности, — повторил он слова капитана. — Сейчас этот добрый здоровяк прапорщик Николаенко доставит вас в расположение части, где вас ждут ребята из вашего класса, классная руководитель, ваш физрук… — Он помолчал, пытаясь разобрать на их лицах хоть какую-то реакцию. Но ее не было. Дети… пожалуй, это были уже не дети, но еще и не подростки… в общем, школьники, подумал, Васютин, — продолжали жаться друг к другу как слепые испуганные котята.

— Бесполезно… вези их… пусть отогреются, придут в себя, там будет видно. А мы с капитаном пойдем проверим дом…

При этих словах школьники вздрогнули и попятились…

— Стойте, стойте мои хорошие… — выставив огромные ручищи словно силки, Николаенко сграбастал парочку и аккуратно повел их в сторону проселочной дороги. Они не сопротивлялись, но постоянно оглядывались.

— Чего это с ними? — спросил Васютин. — Вряд ли на территории можно увидеть что-то настолько… — он не подобрал слово и замолчал.

— Я служу здесь пять лет, — сказал Андреев, качая головой, но иногда мне тоже всякое мерещится.

— Мерещится? — удивленно обернулся командир.

— Ну да… всякое, разное. Военное, в основном. Но это и понятно, мы же служим, вся жизнь здесь и ничего кроме службы. Было бы странно, если бы мне мерещился Северный полюс, например, с белыми медведями.

— С белыми медведями? — неожиданно хохотнул Васютин. — Это товарищ Кащенко ими занимается.

— Вот и я о том, — задумчиво произнес Андреев. Он хотел что-то еще добавить, но передумал — как раз Николаенко принялся усаживать ребят в люльку мотоцикла — капитан подскочил и помог их пристегнуть. И парень, и девушка — теперь они выглядели старше, нежели пару минут назад, Андреев мог в этом поклясться, все так же молчали. — Ну-с… — попытался улыбнуться Андреев. Сердце его было не на месте, такое с ним случалось изредка здесь, на территории части — моменты эти он не мог точно распознать, где и когда они происходят, не было в их наступлении какой-то системы, но все как один сопровождались внезапными приступами дикого, пещерного страха из которых он выходил благодаря дыхательным упражнениям из тонкой книжечки про индийских йогов. — Езжай, Николаенко. Постарайся не растрясти пассажиров.

— Обижаешь, капитан! — широко улыбнулся прапорщик и тронул рукоятку газа. Мотоцикл выехал на дорожку и слегка раскачиваясь, покатился вперед. Через минуту он скрылся за деревьями — только урчание мощного двигателя еще некоторое время разлеталось по окрестностям.

Васютин поднял свою фуражку из травы, отряхнул и водрузил на голову.

— Ну что, капитан, идем?

Андреев кивнул.

— Что-то не слыхать поисковую группу, — задумчиво сказал командир части и поймал недоуменный взгляд подчиненного. — А черт!.. — хлопнул себя по лбу Васютин. — Ты же не в курсе?

— Чего я не в курсе? Что-то еще случилось?

— Зарница…

— Ну это я знаю, объявление висит к тому же…

— Да не… ты ничего не слышал примерно в час сегодня?

Андреев задумался, пожал плечами…

— Вроде нет… я спал после…

— Ну да, — прервал его командир. — После дежурства, я знаю. В общем… Саша… у нас неприятности… похоже, что крупные.

Андреев остановился. Нечасто командир называл его по имени. Значит, действительно случилось нечто экстраординарное.

— С утра… в общем, ты же знаешь, что ответственным по Зарнице я назначил Егорова… а тут с утра у него жена начала рожать и пришлось его отпустить. В общем, кого еще… хотел Мясникова, но он в отгул ушел, Пряников вечером на дежурство, кто-то в отпуске… — Васютин развел руками. — А дети уже на плацу стоят… Я же не могу их там сутки мусолить.

— Ну да… — поддакнул Андреев.

— Ну и попросил этого… Шарова.

— Шарова? Это который…

— Да, в спортроту к нам приехал. Ну а что, местность он более-менее узнал за эти дни, опыт есть, бегает хорошо… а что еще для «Зарницы» надо? Короче… все бы может и ничего, но один из школьников, как оказалось, украл… гранату.

— Гранату? Ни фига себе… — присвистнул Андреев.

— И взорвал ее… на озере.

— Это ж…

— Да, трибунал, Саша.

— Да… уж, — брови Андреева взметнулись, и он заложил руки за голову.

— Но это еще не все…

— Не все⁈

Васютин кивнул.

— В «Зарнице» участвовали три отряда. С двумя-то все нормально, а третий… как раз в котором и был тот пацан, укравший гранату… короче, они пропали. Вот уже третий час идут поиски. Пока безрезультатно.

— Охренеть… а что ж вы меня…

— Так подняли, когда пропала группа школьников, которая, видимо, отправилась искать первую. Сбежали из столовой через туалет и вот…

— Но… что значит, не могут найти? Как это вообще возможно? У нас же тут не тайга, вроде бы…

Они зашагали по проселочной дороге, уводившей вправо — на северо-запад. Вдали виднелась сломанная пополам гигантская сосна.

— Я не знаю, — признался Васютин. — Это невозможно. Там пошли твои ребята, Орлов, Демченко и Брусницкий с собакой. А еще…

— Что-то еще? — ужаснулся Андреев.

— Да… нашли записку этого Шарова. В ней он пишет, что заблудились и просит срочно прекратить игру и начать их искать. Мол, встретили какую-то девочку на ручье, которая будто бы сообщила им, что теперь сорок первый год, представляешь, чушь какая? Кто-то явно перебрал… и переиграл…

Андреев снова остановился.

— Я так не думаю, — сказал он, глядя на подполковника.

— Что ты не думаешь?

— Что кто-то переиграл.

— Андреев, ты меня пугаешь. Говори прямо.

За поворотом, на поляне среди сухой травы и черных, торчащих в беспорядке голых кустов показался полусгоревший деревянный дом — точнее то, что от него осталось — кое-как сохранившиеся стены, дверь, труба, заколоченные крест-накрест окна. Часть крыши провалилась и обрушилась внутрь.

— Не знаю я, что говорить. Боюсь, вы не поймете.

— Мне уже все равно, пойму я или нет, у меня в кабинете сидит генерал Артемьев, спецы из КГБ и МВД и если я к вечеру не найду детей… если вдруг… не знаю… этот Шаров взял их в заложники… ты понимаешь, что будет?