Удивительное создание – человек! Одарён такими талантами, что и среди долгожителей-нелюдей не встретишь, обладает такой силой воли, что способен и горы переставлять – однако же не покорми немощную плоть вовремя, лиши сна, забери удобство и довольство – и гори они огнём, великие цели и светлые идеалы, амбиции и гордыня! К Тёмному планы и служебный долг, верность идеям и превосходство – пока не накормишь пузо да не выспишься как следует. До чего забавное существо! Нет никого величественнее и никого беззащитнее, чем творение Великого Духа, ?тца сущего…

Дед довольно крикнул,и Велена едва не отозвалась радостным вoзгласом: острый прибрежный утёс остался позади, открывая глазам самую прекрасную из картин: близкого дома и притихшего в сумерках порта самого северного из стонгардских городов – Кристара.

Места, чтобы посадить неповоротливого ящера Сильнейшей у самой лечебницы, Велена не приметила; сделав широкий круг над укрытыми снегом ?рышами, сикирийка повернула в сторону разрушенной крепости.

Дед приземлился сам, презрительно фыркнув в сторону собрата, пока колдунья, удерживаясь в седле из последних сил, усаживала чужого ящера на обледеневшие плиты внутреннего двора. Велена сползла по крылу сама, утягивая за собой госпожу Иннару; не удержавшись на подкосившихся ногах, осела в снег, обхватив бруттку за плечи. На посеревшем лице выделились лишь синие губы и такие же синие веки – словнo не магию, но кровь высосал из неё проклятый нелюдь.

- Госпожа Иннара, - позвала сикирийка негромко, осторожно прикасаясь колдовской нитью к погасшему энергетическому полю.

Словно в ответ на чужую магию, Деметра вздрогнула, выгнулась дугой – и вновь опала, выдохнув лишь несколько бессвязных слов:

- Диадема… Арк… ловушка…

Велена отвела рыжевато-русые пряди с лица бруттки, ?ахмурилась, вспоминая разговор в Ржавом Ущелье. ?оскошное украшение в волосах альдского эйохана привлекло взор сикирийки; видимо, символ власти оказался чуть большим, нежели просто красивым камешком в серебряном обруче. Как они там говорили? Аркуэнон Дейруин слаб, и ему никогда не достичь седьмого круга? Но в таком случае и сосуд для столь огромной мощи из него никудышный. Значит… без накопителя магии не обойтись. И что подойдёт лучше, чем созданный древними мастерами артефакт – в те времена, когда кругов насчитывалось больше, чем семь? Такой вместит в себя всю мощь рода Иннаров – поглотит до капли…

- Видимо, все маги воздушных кораблей тужились, чтобы скрыть от вас истинную суть диадемы, - пробормотала Велена, вслушиваясь в торопливые шаги по скрипящему снегу. – У всех есть слабые места. Вы, госпожа, ужасающе близоруки к магическим артефактам!

- Велена, дочка! Ты?..

- Альды прибудут попозже, - не слишком вежливо откликнулась колдунья, не вставая со снега. – Пока что – только я.

С гостьей, чьё появление грозило Кристару пепелищем и смертями. Этого Велена не добавила: отец Кристофер уже подбежал к ней, увидел, кого держит на руках сикирийская колдунья, и коротко выдохнул:

- Деметра!

- Её бы в лечебницу, – просительно подсказала Велена, беспомощно оглядываясь: в одиночку ей госпожу Иннару не дотащить. - Альдский эйохан выпил магию Сильнейшей, но она еще жива.

- Я послал Октавию за Мартином, как только увидел ящеров в небе, - помолчав долгое мгновение, проговорил исповедник. - Скоро примчится.

Велена не успела даже выдохнуть с облегчением, как отец Кристофер присел на корточки и быстро, но осторожно поднял Сильнейшую на руки.

- Я отнесу, – прерывисто выговорил духовник. - Зверей определи да корму подбрось – пусть сил наберутся. Ты расс?ажешь, что произошло в крепости, и приляжешь тоже. Сдаётся мне, дочка, что у нас теперь мало надежды. Но, пожалуй, мы всё же угостим врага напоследок стонгардским ледяным гостеприимством и сикирийским огнём.

Колдунья поднялась на слабых ногах, провожая исповедника долгим взглядом. Отец Кристофер, несмотря на возраст, ношу свою нёс легко, по скользкому снегу ступал уверенно, так что скоро звук скрипящих шагов стих на каменной лестнице. Рядом нетерпеливо крикнул Дед, требуя положенного ужина, и Велена усилием воли стряхнула с себя липкие щупальца закравшегося безразличия. Уж если исповедник готовится к худшему, то им и подавно следовало, дабы не утруждать нелюдей, первыми закопаться в землю.

Затем неуверенно крикнул ящер Сильнейшей,и Велена блекло усмехнулась, глянув на фыркнувшего Деда. Ну что, нелюди? Ещё посмотрим, все ли из вас унесут кoсти обратно в Доминион, или вспыхнут ваши тела весёлыми факелами, наполняя воздух мерзостной вонью и клубами чёрного, как бездна, дыма…

Оружие на боку чужого ящера пpивлекло взор, отрывая от мрачных мыслей. Сикирийка медленнo приблизилась, не сводя глаз со знакомой рукояти длинного меча. И руны под ней, вероятно, никуда не делись…

- Будь ты проклят, – cлабо выдохнула колдунья, бездумно разглядывая ненавистный двуручник. - Опять ты ко мне вернулся!

- Велена!..

Для своего роста и веса Мартин двигался на удивление бесшумно. Крепкие руки подхватили её под колени, рывком подняли в воздух,так что Велене не оставалось ничего иного, как ухватиться за бычью шею, прижимаясь к горячей груди всем телом. Маг-харчевник даже плаща не накинул – выскочил, как был, в одной рубашке – но от него по-прежнему исходило такое обволакивающее тепло, что Велена даже зажмурилась, чтобы впитать каждую каплю.

- Любимая моя… родная…

Тёплые губы коснулись её виска, прочертили быстрыми поцелуями короткую дорожку по лицу, мазнули по подбородку.

И внезапно всё стало неважно. Проклятая война, зарвавшиеся нелюди, раненый Илиан, Сильнейшая, ворчащий за спиной Дед, вернувшийся двуручник, ледяная ночь, обещавшая наутро неизменный снег…

Как это, оказывается, просто и как опас?о – знать, что рядом есть человек, на которого можно положиться.

Внезапной вспышки неловкости и стыда хватило, чтобы выдохнуть:

- Глупый стонгардец! Ты делаешь меня слабой!..

Мартин мягко усмехнулся, не обижаясь на бессвязные обвинения, и провёл ладонью по обветренной девичьей щеке:

- Я делаю тебя счастливой, гордая сикирийка.

Поспать ей удалось едва ли несколько часов: Велене показалось, что она лишь прикрыла глаза, как плечо её коротко сжали, подули на веки, затормошили, пробуждая ото сна. Колдунья только отмахнулась от непрошеного доброжелателя, зарываясь лицом в меховые подушки.

- Еда на столе, – тихо и непререкаемо заявил маг-харчевник. – Подкрепись, пока не началось.

Велена распахнула глаза, рывком усаживаясь на ложе. Растёрла плечи, лишившиеся тепла толстого одеяла.

- Ждём только тебя, – подтвердил необходимость вставать Мартин. Быстро и легко поцеловал в висок, тотчас вышел, позволяя Велене привести себя в порядок.

Сикирийка вскочила тотчас: она-то хоть отдохнула, а остальные?