- Это несомненно, – подтвердил отец Кристофер. - Да и на выдачу раненного человека, нашей верной защитницы, и притом женщины,и я бы тебя, Ульрика, не благословил.

Староста лишь поджала губы, но перечить духовнику не решилась.

- У нас трое готовых к сражению легионеров в лечебнице, ни один не отказался от служебногo долга, – продолжал исповедник. - Хотя имели на то полное право: начальcтво-то осталось в крепости. С ними два десятка крепких мужчин из горожан и фермеров, да Октавия: говорит,такой разношёрстной бандой только бывшей наемнице и верховодить. Заняли позиции на прибрежных скалах, в порту остался лишь корабль с матросами и капитаном: судно бросать не пожелали.

- Двое легионеров, - внимательно выслушав, поправила староста Ульрика, - одного я направила к иммуну Сибранду в Ло-Хельм. Отбыл на ящере, аккурат как я на собрание пошла. Если крылатые отряды уже все в крепости,то наказала ему лететь туда же: и обстановку разведает и, вероятно, помощь приведёт.

Велена вспомнила горящие башни северного оплота Империи и подумала, что едва ли оттуда возможно вытянуть хоть какую-то подмогу, но промолчала. Затем встрепенулась:

- На ящере? Моего Деда взял?!

Староста глянула на молодую колдунью с неодобрением:

- Не твоего, а имперского, состоит на службе так же, как и ты. И нет – Дед ему не дался. Сплюнул огненными языками да отогнал. Пришлось зверя Сильнейшей брать.

Велена едва выдохнула с oблегчением, как вдруг Мартин резко встал, задев cтолешницу. Отец Кристофер и староста Ульрика одновременно вцепились в края, чтобы удержать стол на месте, переглянулись хмуро и встревоженно.

Сикирийка единственная смотрела на напарника, не отрываясь; зеленые глаза плеснули колдовским светом, Мартин на несколько бесконечных мгновений замер, вслушиваясь в напряжённую тишину, а затeм медленно протянул руку, касаясь ладонью невидимогo. На кончиках пальцев затрещали короткие разряды.

- Чужое поле, - глухо выговорил кристарский маг. - Враждебная энергия. Альды приближаются… И очень быстро.

«Знаешь, дорогой, а ведь это может стать моей последней записью.

Прости, что долго не писала: оказывается, когда живёшь настоящей жизнью, а не пустыми мечтаниями о величии и превосходстве, перо в руки брать некогда. Мудрости прибавляется, времени поделиться ею хотя бы с бумагой – нет. Видимо, каждый проходит этот путь в одиночестве.

Твой закончился слишком рано; ты, верно,и до середины не дошёл. Кто знает? Может, свидимся вскоре.

Сказать честно – не хочу, родной, не сейчас. Можно сколько угодно презирать смерть, пока играешь роль палача, но когда становишься жертвой – отчаянно хочется жить.

Столько страшных преступлений в прошлом… грехи давят, Райко. И так не хочется с этой гадкой ношей ступать в вечность...

Заканчиваю: время истекло. До скорой встречи, мой дорогой брат…»

Рассвет пришёл вместе с ледяным ветром, мелким снегом и двенадцатью кораблями, появившимися на бледном, мутном от непогоды горизонте. Велена ждала приближения огромных суден с мрачным предвкушением; находившийся при ней легионер – с угрюмым любопытством. Немногочисленные защитники северногo порта выстроились на другом конце города, на выступавшем далеко в море утёсе, с которого обстрел подступавшего врага представлялся удобнее всего,и руководила не слишком умелыми лучниками Октавия, собранная, уверенная и спокойная: словнo бывшая наёмница вернулась наконец в родную стихию,и руки сами делали знакомую работу. С нею же находился и второй легионер, лучший стрелок северной крепости, и около двух десятков мужчин, вооружённых охотничьими луками и копьями. Велена приметила с ними и Ньорда с другом: не ушли из Кристара на дальние фермы, не направились в зимовки. Не слишком внушительные воинские силы пригодятся, если они с Мартином не справятся,и судна всё же подойдут на расстoяние полёта стрелы.

Староста Ульрика осталась рядом с духовником и главным магом города в порту. Отец Кристофер прочёл все положенные молитвы и провёл короткую службу в храме; теперь же исповедник стоял рядом с защитниками, хотя не имел права ни брать оружия в руки, ни бить врага. Никто не задавал вопросов: несомненно, за вверенный ему город духовник переживал неимоверно, од?ако еще одна причина сейчас стояла там, на утёсе, рядом со стрелками.

Легионер поражённо выдохнул, разглядев наконец воздушные корабли; обернулся к далёкому утёсу: даже отсюда они видели, какое волнение поднялось среди защитников. Уляжется оно быстро, в этом Велена не сомневалась: альды не оставят времени на раздумья. Да и ?ктавия в жизни повидала много диковинок, поди, стряхнёт с себя дурное оцепенение пораньше прочих, наведёт порядок в скудных рядах.

- Летим?

Колдунья глянула вниз, на гавань, где покачивался у причала большой корабль не вовремя явившегося торгового судна, и где среди мелких фигур выделялась одна, высокая и крупная. Мартин играл важную роль в заведомо проигрышной битве: единственный маг высшего круга, в глазах альдов он становился главной мишенью. И тем самым развязывал руки самой Велене, отвлекая их внимание на себя.

- Время, - глухо согласилась колдунья, придерживая цепи-поводья.

Дед не слишком порадовался двойнoй ноше, но Велена поговорила со зверем заранее, объясняя, зачем меняет седло на более длинное. Сикирийке казалось, что ящер стал куда умнее; по крайней мере, слушал внимательно и больше возражений не выказывал. Ментальная нить, которой она связала себя с крылатым зверем, теперь вышла прочной, крепкой, почти сливая их воедино, так что сомнений в том, что перерождение Деда неизменно повлекло за собой внутренние перемены, у колдуньи не оставалось.

Легионер Рамград, средних лет стонгардец с неулыбчивым лицом, казался лучшим напарником, которого могла бы пожелать Велена: ни личных симпатий, ни тени неприязни,только одно дело на двоих. Колдунья взобралась в седло первой, следом легко запрыгнул Рамград.

Дед тяжело оттолкнулся от обледеневшего уступа и полетел навстречу метели: оттуда, из серого рассвета, к ним приближался враг. Правила любого боя требовали переговоров; их не всегда придерживались нелюди, но староста Ульрика настояла на том, чтобы действовать согласно уставу.

Снег не усиливался, но и не проходил,так что очертания первого судна выплывали из мутной дали постепенно – медленно и неотвратимо, несмотря на стремительный полёт ящера.

- Кто ты, всадник? - многократно усиленный магией тела голос заставил Велену придержать поводья. Рамград за спиной осторожно расстегнул кожаную куртку.

- Велена, маг северного предела, – ответила на ломаном альдском сикирийка, надрывая голос до крика: столь сложными заклинаниями, как усиление голоса, она не владела. - Прошу вас развернуть флотилию прочь от города: вы нарушили границу Объединённой Империи!

На судне рассмеялись, даже магическая защита у борта, казалось, на миг погасла.