для «Апостола». С координатами Седьмого, что она получила недавно, со списком собранных слухов и с этой оговоркой про наблюдение. Что наблюдали — это хорошо, значит, к ее словам Аристарх Вениаминович прислушался, что сняли — плохо, синдикат своего не упустит, если были какие-то планы.

Внезапно в толпе ей почудился знакомый профиль, и она вздрогнула от резкого укола в самое больное. Но быстро себя успокоила: зачем бы Чезу являться в космопорт собственной персоной? Чушь. И продолжила разговор. Наблюдение сняли — нехорошо, да, но раз сняли, и аккурат перед тем, как она решила с Красным и Ви встретиться — значит, начальство знает, что делает? Логично же? Ей туда соваться не надо, глупыми выходками только Чез славится, а непродуманными поступками можно планы обеим сторонам поломать, нет уж, эти жернова в этот раз пусть без нее крутятся. Но уколотое предчувствием дурного сердце успокаиваться никак не хотело, как бы Макс ни старалась прислушиваться не к нему, а к гласу рассудка, и продолжало мерно и тяжело сгущать на дне души тени беспокойной тревоги.

* * *

Очередной выход в поле сложностей не предвещал — он этой самой сложностью и был изначально. Впрочем, так можно было бы сказать практически про все времена, нравы и человеческие неприятности единым скопом, поэтому ни один из первопроходцев видимой простотой новой миссии не прельщался. И когда вместо текущего скучного дежурства поступил срочный запрос от пятого сектора — биологов, и снова все пошло не так, как было запланировано, Вик, Али, Дан, Уилл и Ви отнеслись к зловещей трещине в стене планов на сегодня с философским спокойствием: да-да, никогда такого не было, и вот опять.

Задача на первый неискушенный спецификой работы Корпуса взгляд казалась простой до скрежета пластин брони у скорпикоры Салливана — собственно, задачу упомянутого ксенозоолога, чьим именем скорпикору поименовали, оперативники и должны были выполнить. Требовалось всего-навсего найти, отследить и отловить во благо науки и любопытства непарнопалую амфисбену или двуходку. Желательно живой.

Прочитав про пожелание заиметь в коллекции зверья живую двуходку, оперативники озадаченно переглянулись. Больше всего животное было похоже на гигантскую сороконожку или сколопендру, только если учесть, что ног у причудливого создания можно было насчитать восемьдесят девять, голов — две, на переднем конце тела и на заднем, а бегала живность одинаково быстро в обе стороны, что одной головой вперед, что другой, причем переключать направления движения у нее выходило не сложнее, чем человеку — плюнуть.

Осложнялась операция не тем, что ведущая голова двуходки имела ядовитые железы в основаниях ее многочисленных зубов, а ведомая — нет. И не тем, что бегала двуходка обычно задом наперед, задрав ведомую голову вверх — так она выслеживала добычу, простые глазки ведущей головы практически ничего не видели — это-то как раз облегчало понимание, каким краем животное повернуто к наблюдателю. Не особенно мешался и тот факт, что каждый сегмент членистого тела инсектоида мог вертеться относительного другого градусов этак на двести, благодаря чему амфисбена хоть по отвесной скале могла при желании взобраться. И не в том заключалась сложность, что первая непарная лапка служила острым и очень прочным стилусом — ей двуходка нащупывала добычу со стороны почти незрячей ведущей головы, ей же протыкала, ей же убивала, впрыскивая яд.

Проблема заключалась в другом: кроме лапки-шипа, общей ядовитости, прыгучести, ползучести и великолепных ходовых качеств, двуходка обладала активным и очень агрессивным хищным нравом, прятаться умела отлично, нападение из засады принимала за базовую охотничью тактику, а в качестве укрытия рыла себе норы. Как и где искать полутораметровую смертельно опасную тварь, что может напасть в любой момент из-под земли и спокойно пробивает ядовитым охотничьим стилусом тяжелую броню, не представлял себе никто.

Раньше, когда первопроходцы только начинали составлять справочник фауны Шестого, увернуться от двуходки им помогали несколько раз случай, везение и фирменное Честерово чутье. Так примерно и поняли ареал обитания животного, повадки и особенности амфисбен. И лишний раз своенравных зверюг старались не беспокоить. Но рабочая задача — поймать двуходку живьем — выбора не оставляла. Надо было идти охотиться на охотника. Оставалось выступить в роли живцов, бронированных, вооруженных, но по-прежнему беззащитных перед инсектоидным хищником.

Зайдя глубоко на северо-восток, на границу владений зарегистрированной в справочнике амфисбены, боевая пятерка остановилась и перестроилась в клин — так вероятность отсечь двуходку становилась выше. Через несколько часов сосредоточенных рысканий по владениям амфисбены оперативники были вознаграждены редким зрелищем — подняв вверх ведомую голову, чтоб никто сзади не подкрался, двуходка увлеченно что-то грызла ведущей. Первопроходцы замерли: плохое зрение животного должно было сыграть им на руку.

Вокруг шелестела полупрозрачная трава, вздрагивая хрустальными переливами звука, сквозь нее просвечивало черное брюхо и спина с красными отметинами в основаниях лап и опалесцирующими пластинками на макушках ведущей и ведомой головы — так двуходка имитировала рецепторные щупы нефелы, подманивая добычу: пентаподов, неосторожных суккуб или молодых ложных скорпикор. На химеру, скорпикору Салливана или гептапода всей природной ярости, яда и сил у амфисбены не хватало.

Через несколько минут гляделок двуходка успокоилась и принялась дальше вгрызаться в добычу. Оперативники осторожно сделали шаг вперед — и снова замерли. Им повезло, что, когда они нашли амфисбену, зверь только приступил к трапезе, а едят двуходки чрезвычайно долго, но все равно подкрасться на расстояние броска капсулой с разверткой малого защитного купола нового типа, что они на задание выклянчили у Тайвина, пятерка смогла часа через два. К этому моменту нервы оперативников предельно натянулись, и когда Али точно рассчитанным броском заключил животное в безопасную тюрьму, Ви невольно вскрикнула: двуходка врезалась в тонкую радужную пленку ведущей головой и чуть не выскочила наружу, но защита не пустила.

Оперативники напряженно ждали — нести амфисбену в состоянии аффекта в жестком каркасе купола было нельзя, ресурс быстро истощится. К тому же тонкие резкие броски лапы-шипа защита через раз не выдерживала и сейчас. Погибнуть так по-глупому никто не хотел, и зверя надо было измотать.

Двуходка выбилась из сил примерно часа через