Спустя минуту он оторвался от любимой лишь для того, чтобы взглянуть в её глаза. Но этот взгляд едва не спалил их обоих: не выдержав, они снова припали друг к другу, словно ища спасения в своём поцелуе. Она слабела, таяла в его объятьях, чувствуя, как тепло его ладоней обжигает нежную кожу. Анри и его Мадлен исступлённо целовались в темноте королевских покоев, с головой поддавшись чувствам, что ярким пламенем пылали в груди.

Подтолкнув девушку к широкой постели, Наваррский привычным движением избавил её от ночного платья, затем отбросив в сторону королевские одежды. Уложив любимую на кровать, Анри мгновенно навис над ней, не скрывая своих самых смелых желаний. Его руки тут же обхватили девушку так неистово, что она застонала от внезапно нахлынувшего возбуждения. В эту ночь Анри не медлил. Не скрывая своей страсти, король быстро овладел любимой. Охваченный диким звериным возбуждением, Анри двигался быстро и ритмично.

Его сильные, глубокие толчки вырывали крики из женской груди. Хватаясь пальцами за спину короля, Мадлен тяжело дышала, прикусывая нижняя губу. Чувствуя его неукротимую мужскую силу, поддаваясь его самым порочным желаниям, девушка взлетела на верх наслаждения. Король знал, как следует обращаться с женщиной, знал все уловки, что могли свести её с ума, и с упоением пользовался ими. В эту ночь Мадлен несколько раз добиралась до вершины безумного сладострастия. Громко застонав, Анри задвигался быстрее, его руки плотно обхватили её талию, пока он рывками вонзался в женское разгорячённое тело. Вскоре он замер, низко зарычал и, обмякнув, опустился на кровать. Притянув любимую к себе, он носом уткнулся в её шею. Засыпая в одной постели, в ту ночь влюблённые не думали ни о чём, кроме друг друга. Но Анри не забыл о своём обещании…

Проснувшись ранним утром, Мадлен обнаружила, что король давно покинул их покои. Грустно вздохнув, девушка омылась и надела новое платье. Затем умелыми движениями поправила причёску. Едва она успела оправить юбки, как дверь распахнулась и в комнату заглянула служанка.

– Мадемуазель, король просит вас на аудиенцию.

Мадлен отыскала Наваррского в тронном зале. В этот день король был заметно возбужден. Его глаза блестели ярче обычного, а хитрая улыбка ни на миг не сходила с лица.

– Мон Этуаль, у меня для тебя новость. – Встав с трона, король сбежал вниз, оказавшись напротив возлюбленной.

– Вы пугаете меня, мой король. Надеюсь, новость хорошая?

– Более чем просто хорошая. – Гордо вздёрнув головой, король Франции вдруг опустился на одно колено, протянув любимой золотое кольцо. – Мон Этуаль, прошу, в эту минуту отбрось все сомнения. Взгляни на меня так, будто перед тобой стоит мужчина, не имеющий титулов и короны. Выслушай меня. Ты знаешь, что моё сердце давно отдано лишь одной тебе. Ты всецело владеешь мною. Мои тело, душа и мысли покорены тобой. И ни одна женщина в мире не сможет заставить меня забыть о тебе, Мон Этуаль. А потому сейчас, смея надеяться на взаимность, я прошу твоей руки. Мон Этуаль, окажи мне честь перед людьми и богом стать твоим мужем.

Глядя в глаза любимому, Мадлен не находила слов, чтобы ответить на его вопрос. Всё происходящее в тронном зале в эту минуту казалось девушке сном. Анри, король Франции, просил её руки. Возможно ли это? Моргнув, девушка вновь распахнула глаза. Анри, как и прежде, стоял на коленях, ожидая её ответа. «Это не сон… не сон…» Сердце забилось быстрее, кровь с бешеной силой застучала в висках. И лишь тогда, обретя дар речи, Мадлен тихо ответила:

– Да.

Поднявшись на ноги, Анри надел на женский пальчик заветное кольцо.

– Я уже мечтаю о том дне, когда назову тебя своей женой.

– Но как это окажется возможным? Ведь у меня нет нужного титула, нет за спиной влиятельного рода и их имени.

– Теперь есть. Несколько месяцев назад род Медичи пытался сосватать мне девушку из их семьи – Марию. Я отверг это предложение, а вскоре узнал, что она скончалась от лихорадки. Проведя долгие переговоры с родом Медичи, я получил то, что мне было нужно. Взамен на земли на юге Франции они согласились подтвердить, что ты и есть их дочь Мария. Отныне в придворной жизни тебя станут именовать Марией Медичи. Весь Париж, конечно, будет знать о нашем маленьком подлоге, но никто не посмеет во всеуслышание осудить меня. Поэтому неважно, что подумает о нас местная знать, важно то, что сохранит история.

Спустя несколько месяцев в Париж съехались аристократы со всей страны. В тронном зале Лувра было шумно от гомона сотен голосов.

Казалось, сегодня здесь собралась вся знатная Франция, Но, быть может, так и было на самом деле. Затаив дыхание придворные ждали появления королевской четы. Сегодня утром в главном соборе Парижа король обвенчался со своей невестой, надев на её голову корону Франции. Вдруг двери тронного зала распахнулись. В одно мгновение все голоса стихли, а взгляды устремились ко входу. И вот, наконец, гордо ступая по красному полотну, в зал вошли король с королевой.

Взяв за руку молодую супругу, Анри подвёл её к трону и помог занять своё место. Король с королевой обратили свои взоры на придворных.

И тотчас зал наполнили громкие крики:

– Да, здравствует король!

– Да, здравствует его королева!

Протянув супруге свою руку, Анри взглянул на неё нежным взглядом.

И пусть для всего мира она теперь зовётся Марией, для него она навсегда останется той, кем она была рождена.

– Я люблю вас, Мон Этуаль, – одними губами прошептал Анри и, увидев ласковую улыбку на лице супруги, наконец понял, что для него подлинное счастье.

Глава 20. Мой некромант

Разум глух и беспомощен, когда речь идёт о чувствах. В глубине души Мадлен давно знала, кому отныне принадлежит её сердце. Ускорив шаг, она бросилась вперёд и рухнула в тёплые объятия некроманта.

– Я боялась, что потеряю тебя, – зашептала она.

– Мадлен. – Крепко прижимая к груди любимую, Калеб не находил слов, чтобы выразить свою любовь. – Ты здесь, ты рядом и ты жива. Мне больше ничего не надо.

– А как же твоё желание раскрыть тайну своего происхождения, найти семью?

– Ты моя семья, Мадлен. Моя любовь и моя жизнь. Другой мне не надо. И я не стану рисковать тобой и нашим будущим, чтобы открыть тайны прошлого.

Обнимая некроманта, Мадлен заметила, как возле неё возник Анри.

Измученный взгляд короля застыл на Калебе, не скрывая бурлящей в Наваррском ревности.

– Так значит, ты выбрала его? Променяла короля на