– Это еще кто кого вынесет, – дерзко сказал Торрен, подбочениваясь. Он даже до сих пор не доставал меч. – Убирайтесь с нашего места, сказал, мужики! У меня вон, свой профессор есть.

– Это девка-то? Совсем они в своем Университете чокнулись, если каждая пигалица профессором становится, – сплюнул мужик.

Торрен бросил на Мист укоризненный взгляд, мол, я же говорил – надо вид поумнее, а ты? Девушка ответила недоуменным пожатием плеч, дескать, а я-то вообще причем?

– Кому пигалица, кому профессор, – Торрен демонстративно повторил жест своего собеседника, смачно сплюнув на пол. – Удочки сматывайте, говорю, и пожитки свои собирайте, тут Университета место, и мы будем его изучать.

– Да ты кого пугаешь, сопляк? Мы сюда первые пришли и никуда не пойдем, а ты убирайся поздорову, а то тут снега много, людей мало – не найдут, куда ты делся вместе с прошмандовкой своей.

Дискуссия пошла по второму кругу, стороны с удовольствием переругивались, и Мист стало становиться скучно, как тут из башни выглянул недовольный мужчина средних лет, видимо, спустившийся на шум. У него было лицо неумолимого диктатора, ставящего плохие отметки с садистским удовольствием, и Мист сразу почувствовала к нему одновременно сродство и яркую ненависть.

– Что у вас тут за шум? – осведомился, видимо, упомянутый профессор Жуст.

– Профессор, – вежливо обратилась к нему Мист, выступая из-за спины Торрена с самым умным лицом, какое только могла изобразить. – Меня зовут Мист Ле Илант, и я из Университета. Профессор Эдельмейн, лидер поисковых отрядов, отправил нас сюда, чтобы обследовать Башню, обнаруженную и помеченную скаутами, с которыми мы сотрудничаем.

– И как же она была помечена? – поинтересовался профессор, смеривая Мист презрительно-подозрительным взглядом. В Дженн Лайен несколько иначе подходили к роли женщин в обществе, нежели в Университете и на родине Мист, и девушка до сих пор несколько удивлялась, сталкиваясь с другим, нежели она привыкла, отношением.

– Знак ладони, отпечатанный в камне. Наши скауты используют особый рецепт, который позволяет временно изменить…агрегатное состояние камня, чтобы такую метку нельзя было затереть или пропустить.

Взгляд профессора Жуста стал злее, он явно видел этот знак в Башне – видел, но не собирался признавать: наверное, находки были слишком ценными и важными.

– У камня нет агрегатных состояний, глупая девица, – высокомерно сказал Жуст, словно прикидывая шансы, обсуждая сам с собой шансы и возможные последствия. – Ты говоришь ерунду.

– Вы видели наш знак, – пошла в контратаку Мист, делая даже шаг вперед. – Он там есть! Вы просто ошиблись, приняв его за старый барельеф, и свою ошибку признавать не желаете!

– Не приписывайте мне умозаключений, – возмутился Жуст вполне искренне, от чего Мист с нехорошей радостью поняла, что попала в цель со своей шпилькой.

– Как же можно, профессор, – с фальшивым сочувствием сказала Мист. – Но наш знак там есть, на глухой стене, без окон, наверху, в барельефе арки.

У Жуста дернулась бровь.

– А в самом зале Башни, – Мист напрягла память, пытаясь вспомнить ускользающий давний сон. Что она видела, что она помнила? Пустую башню с фонарем, которая оказалась башней замка Сарэн, и башню Синвейл, теперь захламленную от основания до верха, а раньше, при ар-Маэрэ – предназначенную для отдыха, с коврами и креслами…И Таласси, первую, в которую она ступила, башню…лабораторию. – остатки лаборатории. Алхимической лаборатории. Ну?

Жуст оглянулся на своих подручных, и Мист скорее почувствовала, чем увидела, как напрягся за ней Торрен.

– Все верно. И знак есть, и лаборатория, – сказал профессор.

– Так за чем же дело? Это наша Башня, и мы будем ее исследовать. Все просто, ребят, – сказал Торрен, поводя плечами.

– Нет. Уходите, либо мы применим силу, – щедро предложил Жуст. Нахальные чужаки его смущали, вызывали опасения, но отдавать им Башню с ее тайнами он не собирался.

– Не, эт вы уходите. Или силу применим мы, – невозмутимо ответил Торрен, и в этот момент Жуст махнул рукой, призывая своих помощников атаковать. Сам он выхватил кинжал и метнулся к Мист.

Торрен шагнул вперед, отбрасывая подругу в сторону не лишенным элегантности движением, и она не слишком изящно приземлилась в сугроб. Парень отбил неуклюжую, но инициативную атаку Жуста, направленную в подругу и толкнул его плечом, разогнавшись с подшага, и, крутанувшись, повернулся к двум осторожно кружащим вокруг мужикам.

– Ну, так, – улыбнулся им Торрен. – Сымпровизируем, мужики?

– Да ты чо, – оскорбленно осклабился один. – Озверел ты, такое предлагать! Нет, ты слышал?! Ты слышал, чо он нам сказал?

Второй заорал и бросился в атаку, которую Торрен встретил, шагнув вперед, почти под удар, но уклоняясь, разворачиваясь и в движении стремительно контратакуя и отскакивая, чтобы избежать атаки первого противника.

Вжикнул арбалет, Торрен дернулся, предполагая, что целят в него, но болт прошил шею первого нападающего сбоку, перебив артерию, отчего кровь хлынула щедрыми струями. Мужик булькнул и стал заваливаться, а Торрен, пользуясь замешательством второго, нанес быстрый удар на поражение, не видя больше резона в том, чтобы тянуть время, пытаясь запугать и, в итоге, пощадить.

Качнувшись вперед, Торрен воткнул острие Хладогрыза в сердце умирающего, и, завершая движение, отступил на шаг, обращая вновь пристальное внимание на остальное поле боя. Профессор Жуст барахтался в сугробе и своем плаще под прицелом Мист, в руках которой был Вилев верный арбалет, который девушке так и не удалось технично позабыть и затерять.

– Молодец, – снова похвалил ее Торрен, подходя. Она даже не посмотрела на него, поглощенная сложным делом. – Хорошо ты того сняла, только, кажется, ты не собиралась.

– Точно, – признала она, прокусывая губу так, что кровь потекла на подбородок.

– Ничего, лучше убить, чем промазать.

– Это кому как, – нервно ответила девушка и арбалет в ее руках опасно задрожал.

– Убийцы! – взвизгнул Жуст. – мародеры!

– Точно, – согласился Торрен, шагнул к нему и всадил в его тощую грудь клинок быстрее, чем тот успел снова открыть рот.

Вся расправа заняла считанные мгновения, казалось, только-только они почти что мирно беседовали, а сейчас на снегу расплывались красные яркие пятна, и три тела в позах разной степени странности совсем не оживляли снежный пейзаж.

– З-зачем? – спросила Мист, опуская арбалет и глядя на приятеля укоризненными глазами. – Ну, я того…случайно, но остальных з-зачем?

– Одного убили – надо добивать, – строго сказал Торрен, вытирая меч, но тут же смягчился, глядя на потерянное лицо подруги. – Эй! Ну, ты чего? Они сами бросились, в конце концов.

Мист дернула тетиву арбалета пальцем и посмотрела в землю.