с альтернативными партнерами для членов возрастной группы, традиционно имевшей мало возможностей для расширения своих социальных сетей. Сама перспектива считать свое тело сексуальным после пятидесяти лет и иметь больше альтернатив для обретения новых сексуальных партнеров беспрецедентным образом выдвигает сексуальное самосознание на первый план.

Наконец, сексуальность мешает стабильным отношениям, поскольку капиталистическая сфера труда оказывает влияние на сексуальное влечение. Действительно, исследования показали, что стресс, связанный с работой, уменьшает сексуальное желание. Исследование, проведенное по заказу Французского технологического института (институт, работающий под эгидой министерства труда), предполагает, что стресс и выгорание от чрезмерного объема работы вызывают раздражительность и признаки ангедонии (трудности испытывать удовольствие), ответственные за снижение сексуального желания509. Согласно этому исследованию, 70 % менеджеров среднего звена утверждают, что стресс отрицательно влияет на их сексуальную жизнь. Иначе говоря, стресс, возникающий в процессе работы во все более требовательных корпорациях и организациях, подавляет то, что поощряет потребительский капитализм: сексуальность как область переживаний, выражающую глубинную сущность личности и интимных отношений. Еще один косвенный признак того, что изменения в экономической сфере — в виде более высоких требований к производительности и возросшей неопределенности в отношении будущего — способны оказывать влияние на сексуальную активность, можно найти в исследовании «Отношения в Америке» (Relationships in America survey):

В своем эпохальном исследовании человеческой сексуальности, проведенном в 1994 году, Эдвард Лауманн и его коллеги сообщили, что 1,3 % женатых мужчин и 2,6 % замужних женщин в возрасте от 18 до 59 лет не занимались сексом в течение прошедшего года. В противоположность этому двадцать лет спустя — по данным исследования «Отношения в Америке» — 4,9 % женатых мужчин и 6,5 % замужних женщин в том же возрастном диапазоне сообщили, что уже прошло больше года с тех пор, как они занимались сексом со своим супругом. Хотя вопросы были заданы в несколько иной манере, похоже, что за последние двадцать лет наблюдался всплеск сексуальной пассивности в браке. Общее социальное обследование, в рамках которого для определения частоты половых отношений с 1989 года неизменно используется один и тот же вопрос, подтверждает эту тенденцию510.

Авторы исследования далее выдвигают гипотезу о том, что причиной может быть «привычка». Но привычка вряд ли является объяснением, поскольку она существовала в сексуальной жизни пар и в предыдущие десятилетия. Я подозреваю, что изменения, произошедшие в трудовой сфере — повышенный стресс, более длительный рабочий день и неопределенность в работе — скорее всего, ответственны как за предпочтение случайного секса, описанное ранее в этой книге, так и за снижение сексуальной активности. Дополнительные (косвенные) доказательства этого можно найти в других исследованиях. Молодые женщины, опрошенные Лорой Гамильтон и Элизабет Армстронг, сообщили, что они занимаются случайным сексом из-за хронической нехватки времени, ведь отношения «слишком времязатратны», и что они предпочитают инвестировать это время в то, чтобы стать полноправными и конкурентоспособными членами рынка511. Эти молодые женщины рассматривают время как товар, направленный на продвижение вперед в экономическом и социальном плане, определённо предполагая тем самым, что сексуальность и время, посвященное работе, конкурируют друг с другом за безраздельное внимание и сосредоточенность, как в контексте случайной, так и в контексте официально закрепленной сексуальности. Более того, хотя Элисон Пью и не изучала сексуальность женатых людей как таковую, ее важное исследование, посвященное бракам между представителями среднего и рабочего классов, «Общество перекати-поля» (The Tumbleweed Society), подтверждает, что незащищённость в сфере труда (например, нестабильный график, частые скачки от занятости до безработицы и надвигающаяся угроза потери работы) подвергает сомнению и подрывает тесные узы брака512. Иначе говоря, различные формы трудового давления (конкурентные рынки и возрастающие требования в сфере труда) оказывают непосредственное влияние на форму и интенсивность сексуальной активности. В результате получается, что в совместной семейной жизни заложено то же самое противоречие, которое характеризует отношения в целом: сексуальность и эмоции следуют разными маршрутами и расщепляются, однако эмоции подтверждаются только посредством сексуальности. Когда сексуальность снижается, отдается на аутсорсинг или отсутствует, это ставит под сомнение те самые эмоции, которые положили начало отношениям. Такое противоречие является источником неопределенности, конфликта и напряжения, которые заставляют партнеров подвергать сомнению и изменять свои эмоциональные сюжетные линии. Исчезновение любви здесь порождается трудностью согласования эмоций личности с ее сексуальным телом.

Потребительские объекты: от переходящих объектов к уходящим

Как описано в главе 4, сексуальные и эмоциональные субъекты используют потребительские объекты для формирования своей субъективности, публичного представления собственной индивидуальности и потребности в близком общении. Этот мир объектов и присущих им вкусов может стать источником напряженности, конфликтов и разногласий. Вот пример сорокатрехлетнего Санхила, английского экономиста и исследователя:

САНХИЛ: После развода я встречался со многими. Пффф. С таким количеством женщин! Но очень трудно найти ту единственную. Сначала они великолепны, но потом всегда возникает какая-нибудь проблема. С одной женщиной, от которой я был без ума, мы прожили вместе три года. Она мне по-настоящему нравилась, я относился к ней очень серьезно, и мы чуть не поженились. Мне казалось, что мы уже женаты. Но у нее были такие странные предпочтения в еде: ни глютена, ни сахара, ни капусты, ни чечевицы, ни бананов — практически ничего. Попытки готовить вместе были еще тем удовольствием. Я имею в виду, что приготовление пищи никогда еще не превращалось в такой кошмар. Сначала я уважительно относился к ее потребностям, но когда я стал интересоваться, почему определенный вид пищи ей запрещен, она все время расстраивалась. В какой-то момент она пошла к гастроэнтерологу, поскольку у нее был рефлюкс, и он сказал ей, что она потратила все свои деньги на шарлатанов, просто на шарлатанов, что она никогда не обследовалась как положено, никогда не подтверждала диагноз, никогда не уточняла, действительно ли у нее есть непереносимость глютена. Он сказал, что она сама поставила себе диагноз. И потратила кучу денег. Я был с ней у врача, и когда он растолковал ей все это, у меня возникло очень странное жуткое ощущение. Я вдруг перестал ее любить, практически сразу же. Ведь все наши ссоры сводились к одному и тому же.

КОРР.: Почему?

САНХИЛ: Потому что мне стало ясно, что она не уважает науку. А я уважаю науку. Мне стало ясно, что она верит во всякую ерунду. Похоже, именно в тот момент я потерял доверие к ней. Я больше не мог к ней серьезно относиться. Раз она не воспринимает всерьез врачей, тратит все свои деньги на идиотскую диету и шарлатанов, я просто больше не мог ее