исследовать область по ту сторону портала. Вторая: по возможности определить, кем являются налетчики и кто ими руководит. Третья: спасти похищенных участников проекта, если будет такая возможность.

— Да, и третья задача — самая важная, — уточнил полковник.

Я усмехнулся, и в усмешке этой прозвучало тихое отчаянье. Перечисленные задачи звучали для меня не иначе как миссия на убийство самого императора Локсии. В теории то возможно все, но когда дело доходит до практики, то тут проявляются нюансы.

— При всем моем уважении… но тут потребуется опергруппа, — сказал я.

— К сожалению, это невозможно, — покачал головой профессор Катаран. — Генпорт рассчитан только на одного человека.

Снова повисло молчание. Все смотрели на меня, ожидая, видимо, хоть какого-то ответа. Я же задумался о том, что даже несмотря на всю сложность и абсурдность готовящейся миссии, у меня появился шанс выполнить задание Джозефа Картера по спасению его брата. Потому что только благодаря восстановленному генпорту я смогу проникнуть в логово налетчиков. Вопроса, насколько успешно получится это сделать, пока что касаться не будем.

— Значит, что мы имеем в итоге, — начал подводить итог я. — У вас есть генпорт, активировав который, я предположительно попаду на базу налетчиков. Там же я предположительно должен буду отыскать похищенных участников проекта и найти способ не только освободить их, но и отправить обратно сюда…

— По возможности, — вставил полковник.

— По возможности — в приоритете, — добавил генерал.

— При этом я предположительно могу встретить — и скорее всего, встречу, — налетчиков, с которыми должен буду вступить в бой, и которых должен буду успешно ликвидировать. Я все правильно понял?

— В общем и целом — да, — кивнул Сэмюэль Геррот.

— Также, — продолжил я, — мне должно крупно повезти сразу в нескольких пунктах этого гениального и в то же время простого плана. Генпорт должен перенести мое тело именно на базу налетчиков, а не размазать его по миллиардам километров вселенной. При этом мы понятия не имеем, откуда именно стартовали налетчики. Возможно, это место уже заблокировано или отрезано от мира. Не исключено, что, использовав генпорт, я попаду в ловушку. К тому же ситуация осложняется тем, что у меня может вовсе не получиться использовать генпорт повторно, чтобы в случае неудачной телепортации вернуться обратно. Но даже если этот этап плана будет выполнен успешно, передо мной возникнут следующие варианты развития событий… Первый: я попаду на базу противника, но на ней уже никого не окажется. Второй: меня будет ожидать горячий прием в виде нескольких десятков хорошо вооруженных и бронированных налетчиков, исход боя с которыми может предугадать даже трехгодовалый ребенок. Третий, самый положительный и наименее вероятный: я проникну в логово, ликвидирую врагов, найду участников проекта, но вернуть их сюда не смогу по причине того, что я банально не смыслю в технологиях телепортационных перемещений и разобраться в этих сверхнаучных железках попросту не смогу. И это я еще не говорю о том, все это проделать я должен в одиночку, потому что генпорт не способен переместить более одного человека за раз… Я бы назвал эту затею безрассудным самоубийством.

— Или многоуровневым уравнением со множеством неизвестных, которые к тому же еще являются переменными, — произнес профессор Катаран. — Ситуация очень похожа на ту, с которыми я сталкиваюсь каждый день, рассчитывая уравнения телепортационных перемещений.

— Увы, но нам приходиться работать с теми данными и возможностями, которыми мы располагаем, — развел руками полковник. — Профессору Катарану и так пришлось затратить немало усилий, чтобы разобраться, как активировать генпорт. И теперь у нас появился пускай и крошечный, но все же шанс отыграться перед противником

— И единственная карта в вашей колоде — это я, — снова не удержался, чтобы не сострить я.

— Верно, сынок. Ты — единственная карта, но карта козырная, — кивнул Сэмюэль Геррот.

Я снова на мгновение задумался. Сказал:

— Если сложить все воедино, то даже слабоумному имбицилу понятно, что исход миссии — полный провал. Теоретически шанс успешного выполнения, конечно, есть, но он настолько мал, что даже молекула воды в сравнении с ним — гигант.

— Я ценю твое остроумие и чувство юмора, но нам нужно принять решение, — произнес полковник.

Я усмехнулся. И покачал головой.

— Я восемь лет просидел в тюрьме у черта на рогах. Я привык к той жизни, хотя она была скучна и уныла. Совсем недавно вы выдернули меня из дерьма и дали шанс все исправить. А сейчас предлагаете мне пустить пулю в лоб, надеясь, что она чудесным образом минует мозг и даже не повредит череп.

Снова повисло молчание. Они ждали моего решения, хотя вполне могли отдать приказ, который я по условиям недавно заключенного контракта должен был безоговорочно выполнить. Но они дали мне выбор. Я провел быстрым взглядом по генералу, потом по полковнику и профессору. Затем снова посмотрел на Сэмюэля и произнес:

— Ваш план — это сумасшедший бред от начала и до конца, потому что основан он исключительно на удаче.

— Многие тактические и стратегические планы были основан на одной лишь удаче, но они сработали, — сказал генерал.

— Сработали единицы, а о тысячах несработанных история скромно умалчивает, — возразил я.

— Зато те, которые сработали, вошли в легенду.

Я кивнул и опять улыбнулся. Выдержал короткую паузу и проговорил:

— Я согласен… Потому что тоже хочу войти в легенду.

По коже побежали мурашки, а кровь по венам заструилась с еще большим напором. Я ощутил необычайный прилив сил и желание действовать. Принятое только что решение отразилось на мне как прием стимулятора.

— Мы рады это слышать, сынок. По завершении миссии тебя ждет награда. Мы восстановим тебя в звании и дадим должность командира. Если все пройдет успешно, ты станешь управлять звеном бойцов.

А вот это уже интересно…

— Но сначала нужно выполнить миссию, — вклинился генерал.

— Когда начинаем? — спросил я.

— Завтра утром.

Мои брови снова удивленно вздернулись.

— Медлить больше нельзя. Профессору нужно закончить с подготовкой и настройкой генпорта, а это не займет много времени, — пояснил полковник.

— К тому же, чем дольше мы тянем, тем больше вероятность, что когда ты прибудешь на место, там никого и ничего не окажется, — добавил Эдмонд Торн.

— Значит, утром, — кивнул я.

Из кабинета полковника я выплыл, как на облаке. Спустя полминуты рассудок вернулся ко мне, и я начал осознавать, что только что натворил. С меня словно спало какое-то наваждение, вызванное приемом препаратов или пси-воздействием. Но никаких лекарств я не принимал, не считая регенератора, а о пси-влиянии тоже было можно забыть, потому что вряд ли кто-то из собравшейся тройки мог владеть навыками пси-внушения. Правда, наверняка я знать тоже не мог.