— Может, он влиял на вас псионически? — предположил я.

— Нет. Я же говорю, мы связывались удаленно. Нас разделяли миллионы или даже миллиарды километров, а на таком расстоянии никакой псионик работать не сможет. К тому же я бы ощутил любое пси-воздействие на себе.

— А что именно он о вас знал? — осторожно спросил я.

— Много чего, — уклончиво ответил Шой. — Даже кодовое имя, которое они мне присвоили… Шер-Девяносто-Девять… — профессор вздохнул и покачал головой. — Только это одно говорило о том, что не все так просто.

Я вспомнил уже другой сон, в котором теневая сторона личности Шоя дала мне задание на выведение его из комы. Этот неизвестный тоже называл его Девяносто Девятым.

— Девяносто Девятый — это имеет для вас особый смысл? — поинтересовался я.

— И да, и нет, — пожал плечами профессор. — Это всего лишь прозвище, за которым скрыт кое-какой смысл.

— Вы получили его в плену?

— Да, — кивнул Шой и еще больше задумался. Но через пару секунд взял себя в руки и добавил: — Но ни к миссии, ни к налетчикам это отношения не имеет. Это всего лишь тонкий психологический ход, который Шер-Один решил на мне использовать, чтобы подчеркнуть свою власть.

Я понял, что расспрашивать дальше о том, что же пришлось Шою пережить в плену, смысла нет, поэтому вернулся к главной теме разговора:

— Что было потом, после того, как вы отказались работать на Шер-Один и его организацию?

— Они пропали. Исчезли, не оставив никаких зацепок.

— То есть с их стороны не было ни уговоров, ни обещаний золотых гор, ни угроз? Просто сказали «Хорошо, нет — так нет» и престали выходить на связь? — удивленно нахмурился я.

— Почти. Перед тем, как оборвать связь, Шер-Один произнес короткое «Увидимся». И все. Больше я о нем не слышал. До недавнего инцидента.

Теперь задумался я. Получалась не самая приятная ситуация. Мы столкнулись с какой-то секретной организацией, занимающейся сверхтехнологичными разработками, на которую некоторое время назад работал сам профессор. Выходила патовая ситуация. С одной стороны Шой идеально подходил под роль агента под прикрытием, который сливал все данные своим бывшим, а возможно, и нынешним, работодателям. С другой — все могло быть в точности, как он описал: некий Шер-Один вспомнил о своем старом работнике и решил прибрать все его труды к рукам, а заодно и самого автора этих трудов. И какую версию принять за рабочую?..

— Полковник знает о вашем прошлом? — спросил я.

— Разумеется, — кивнул профессор. — Перед тем, как я получил эту работу, у нас с ним состоялся недолгий разговор. Он — человек прямой, особенно разглагольствовать на отстраненные темы не любит. Чего не скажешь о Марте Стрейч. С виду она деловитая, сильная и решительная, но плести интриги любит не меньше, чем давать распоряжения.

— В этом ее женская суть, — кивнул я. А ведь Шой прав, ведь ни кто-то другой, а именно Генеральша дала мне задание вычислить тайного агента. Не удивлюсь, что подобное распоряжение она отдала и полковнику, и капитану Гоббсу и, возможно, даже некоторым другим участникам проекта.

— Должно быть, она подозревает меня в измене, — буднично, словно излагая общеизвестный факт, произнес Шой. — Как, впрочем, и каждого на проекте. Но меня — больше всех.

Теперь же я не выдержал взгляда профессора и отвернулся, сделав вид, что рассматриваю стеллажи с какими-то мелкими приборами. Надо признать, он неплохо потрудился ночью — от того бардака, что царил здесь после налета, не осталось и следа.

— Тебе она поручила найти предателя, верно? — спросил он, и этот вопрос резанул мне по ушам, как лазерным резаком. Откуда он узнал? Неужели все же пробрался в омут моего сознания и прочел его как короткую незамысловатую книгу?..

— Ну… она сказала, чтобы я глядел в оба и был осторожен, потому что присутствие тайного агента в рядах проекта — дело очевидное, — уклончиво ответил я и с большим трудом поднял взгляд на профессора. — Налетчики действовали быстро и слаженно. Они отлично знали планировку комплекса. И ничего не боялись.

— Они знали планировку лучше нас с тобой, солдат. Но это — ерунда. Куда важнее другое: их телепортационные точки выхода были рассчитаны таким образом, чтобы ни с чем не столкнуться, а для этого им нужно было обладать очень точными пространственно-временными координатами. А такие данные простой обыватель собрать не сможет. Необходимо учесть скорость движения планеты и ее оборота, погодные условия, уровень гравитации, магнитные скачки и еще десятки факторов. Здесь нужен человек, хорошо разбирающийся в вопросе.

Я кивнул. И задумался. До этого я как-то об этом не думал, хотя о трудностях телепортационных перемещений еще совсем недавно говорил профессор Катаран, но теперь вдруг понял: Шой прав. Одно дело сообщить планировку здания, расположение камер и маршруты дронов и патрулей охраны, и совершенно другое — собрать и передать данные для настройки телепортационных устройств. Я, к примеру, в последнем вопросе облажаюсь чуть больше чем полностью. Здесь нужен человек технически подкованный, опытный и, что самое важное, — не способный на ошибку. Человек, чьи возможности значительно превышают способности простого обывателя. А к таким можно причислить только обладателей нейроимплантов. Нюанс в том, что кроме тех же участников проекта таких людей в комплексе больше нет. Кроме Шоя Рогинева.

— Да-да, — кивнул профессор. — Вот поэтому Марта Стрейч и подозревает именно меня.

Он что, считал мои мысли?.. Я точно ничего не говорил вслух. Только подумал. Впрочем, ничего удивительного в этом нет. Профессор — псионик, а значит, рано или поздно должен был задействовать свои способности.

— Но есть одно «но», — наконец, заговорил я. — Если бы все было так, то почему налетчики напали на вас, вместо того, чтобы просто забрать с собой с вашего согласия? Более того, они покалечили вас, выведя ненадолго из строя. Думаю, если бы не мое вмешательство, они вообще постарались бы вас убить.

— Возможно, — пожал плечами профессор. — И только поэтому я все еще сижу здесь, а не нахожусь в камере предварительного заключения. Кроме того, я нужен проекту, как утопающему воздух. Все это понимают.

— Что еще вам известно о налетчиках, кроме их кодовых имен и того, что их арсенал полнится высокотехнологичными приблудами? — спросил я.

— По большому счету — ничего, — развел руками Шой. — Думаю, говорить тебе, что они очень опасны, не имеет смысла. Ты и так это знаешь.

— Это точно, — кивнул я, вспоминая, как несколько дней назад именно здесь, в лаборатории, состоялся бой между мной и налетчиками, и как в меня угодил луч