«Есть более романтичный способ сплавить лишние эмоции».

«А то я не знаю…»

«Ну, мало ли».

«Цыц. Сама разберусь!»

Элвин, обняв меня, привлек к себе.

— Ну, полегчало?

Я вздохнула. Еще бы. Наорешь от души на кого-нибудь — и жить сразу становится легко и приятно. А злости уже и правда — как не бывало. Осталась только горечь.

— Ведь какой вечер чуть не испортили, — пробормотала я.

— Но ведь не испортили же, — с готовностью подхватил он.

Я осторожно свернулась клубком под боком своего ларда, положив голову на его плечо. Элвин чуть заметно скривился от боли, но потом сам придвинулся ближе.

И мы замолчали. Молчали, глядя на пылающий в камине огонь, и время остановилось, замедлив свой торопливый бег. Несколько коротких мгновений мы лишь наблюдали за резвящимися языками пламени и сидели бок о бок. И этих мгновений мне хватило, чтобы понять одну простую святую истину. Мой дом, мой мир, все то, что я так долго искала, на самом деле находятся не на границе двух миров, не в неизведанной долине Сонных гор, а здесь. Здесь, рядом с этим мужчиной. И неважно, где именно мне придется жить, важно — чтобы рядом был он. Чтобы видеть то же самое, что видит он, дышать тем же воздухом, каким дышит он, и слушать, как спокойно бьется рядом с моим его сердце. И в этом есть свое простое и сентиментальное человеческое счастье. Простое женское счастье. И, черт возьми, ради этого я готова была днями и ночами сидеть дома, учиться готовить, носить проклятые платья и рожать детей! Его детей.

— Пойдем?.. — наклонившись ко мне, тихо прошептал Элвин.

— Пойдем…

Я кивнула.

Встав, лард слегка пошатнулся, поморщился, но на руки меня поднял, несмотря на мои бурные протесты.

— Тебе же больно! — волновалась я.

— Ерунда! — передразнил он, и в его глазах заплясали шаловливые огоньки, — Не настолько уж мне и больно.

Святые боги, как же я не хочу от него уходить!..

А уходить все же пришлось. Проснувшись ровно с восходом Светлой звезды, я осторожно, чтобы не разбудить любимого, выбралась из постели, бесшумно оделась и склонилась над Элвином, с нежностью вглядываясь в его безмятежное лицо.

«Лекс, пора. Чем дольше ты простоишь рядом, тем тяжелее потом будет его оставлять».

— Сама знаю… Наклонившись, я мягко поцеловала его в лоб и на цыпочках удалилась из комнаты.

— Где-то тут внизу я свою сумку вчера вечером запрятала…

«У меня ты ее забыла».

— Точно! Ну ворона!

Оглядев на прощание ставший мне родным дом ларда, я выскользнула на улицу и тихо притворила дверь. «Лишь бы Элвина не разбудить… Только бы он не проснулся…» — подумала я.

«Спит он, спит. Я обо всем позаботился».

— Экий ты мой предусмотрительный…

Зайдя в пристройку, я подошла к Шайтану и обняла его за шею.

«Сейчас тебе плохо, но это пройдет», — утешил меня мой друг.

— Что ты знаешь, ты, бесчувственное млекопитающее, — устало пробормотала я.

«Пусть так, если тебе от этого легче».

Приладив сумку, я села верхом, и мы отправились к моему дому. Там тоже все уже были в сборе и только ждали меня.

— Собралась? — вместо приветствия спросил Макс, и в его голосе проскользнули нотки участия.

«Ой, вот только жалеть меня не надо, а? Я сама с этим прекрасно и без вас справлюсь!» — подумала я, но вслух не сказала. А вездесущий Шайтан опять вмешался в мои мысли.

«Опять злишься?»

«А то!..»

«Но при чем тут они?»

«При том! Под горячую руку нечего подворачиваться!»

На самом деле злилась-то я вовсе не на них. А на чертово пророчество, на всех магов, на проклятый мир. А эти двое просто рядом оказались. За что боролись, на то и напоролись. Хотели меня куда-то тащить — тащите, ради всех Святых богов. Тащите и терпите мое отвратительное поведение.

Мимоходом оглядев своих новоявленных спутников, я задержала взгляд на лице Вэла, и на сердце мне как-то странно полегчало, а настроение заметно улучшилось. Еще бы! Не каждый же день такое увидишь. Как я и предрекала, один глаз его заплыл совершенно, под вторым горел яркий фонарь, и еще гирлянда подобных украшений расцвечивала всю физиономию Вэла, отчего цвет лица у него казался не смуглым, а темно-бордовым. Почти как у моего хранителя. Видимо, Макса он со злости к себе так и не подпустил. Бывает.

— Отлично выглядишь! — не преминула зацепить его я.

— Рад, что тебе нравится, — буркнул тот.

«Лекс, прояви к человеку хоть каплю понимания».

Я невольно ухмыльнулась, чем и заслужила первый мрачный взгляд горе-драчуна. А следующие не заставили себя долго ждать. Поднимая себе настроение, я всю дорогу до городских ворот картинно охала и ахала, «искренне» жалела «бедного мальчика», давала дельные советы по поводу синяков, между делом намекая на то, что Элвин-то ведь сильно не пострадал, а вот его-то как угораздило, непонятно, и все в таком духе. Вэл переносил мои насмешки стоически, с безропотностью отправленного на праведную смерть мученика. Только мрачно смотрел, да то и дело кулаки сжимал. Но и слова больше не проронил. В конце концов, первым не выдержал Макс и, встав на защиту Вэла, прервал мои издевательства на самом интересном месте.

— Лекс, можно тебя на минутку?

Я неохотно отвлеклась от столь занимательного занятия и вслед за ним отъехала в сторону. Пока мы не оставили позади городские ворота вкупе с сонным привратником, мой старый друг упорно молчал, а потом со всей строгостью призвал меня к ответу:

— Ты ничего не хочешь мне сказать?

«Так я и знала. Отчитываться за вчерашнюю безобразную сцену все-таки придется», — мелькнуло в голове у меня.

«А ты как думала?» — тут же объявился Шайтан.

«Да так я и думала, но чтобы сразу — не подозревала. Даже речь в свою защиту заготовить не успела».

«Теряешь форму».

«Угу. И врать уже почти разучилась».

«Только не говори, что Элвин дурно на тебя повлиял».

Я усмехнулась самой себе:

«Да нет, совсем не дурно. И даже очень не дурно. Но чтобы в одиночку выжить в этом мире, навыки требуются совсем иные».

Я тяжело вздохнула:

— Макс, я не буду извиняться за то, что было. Сам знаешь, я не умею просить прощения и жалеть о том, что совершила. И останусь при своем мнении. Ты мог бы, да нет, не так — ты должен был хоть намекнуть мне, кто есть ты и кто есть я.

Он промолчал.